Бомба для братвы
Шрифт:
Третий подарок Степан Михайлович дарить отказался наотрез.
— Хоть убейте!
— Но ведь первые два подарил?
— Тем подарил. А этому — не буду. Этот от меня Подарок не примет. Даже если это «Кадиллак» будет.
— Почему?
— Не по чину ему от меня подарки принимать. Ну замучили они своим великосветским этикетом. В котором простому человеку ни в жизнь не разобраться.
— А если он этот подарок найдет?
— Как так найдет?
— Случайно найдет. Например, на улице.
— Не возьмет!
— Почему
— Западло ему вещи с земли поднимать, когда ему их в руки приносят.
— Вот тут я тебе не поверю. Авторитет авторитетом, а ценную бесхозную вещицу он не переступит. Говор адрес.
Известный в высших и приближенных к ним кругах авторитет по кличке Крученый выходил из ночного клуба. Где просадил пять штук долларов и заполучил изжогу от чрезмерного употребления лангустов, омаров и прочей заграничной нечисти. Ей-богу, повара на зоне баланду приличнее готовят. Потому что после нее никакой тебе изжоги не бывает. Хоть полный «червонец» ее хлебай.
Что за мода такая пошла, по валютным кабакам шляться? Чтобы как все. Чтобы авторитет не уронить. Вконец здоровье с этими новомодными прибамбасами угробишь. Если до того на нары не угодишь.
Все! В последний раз! Лучше в ближайшую пельменную...
Впереди шумно отрыгивающего употребленных омаров авторитета, хищно зыркая по сторонам глазами, шагали его телохранители. Чтобы вовремя заметить и распознать опасность и успеть отскочить из-под выстрелов. Но заметили они не опасность. Заметили они лежащие на земле золотые, размером с блюдце, часы. И оба разом кинулись к ним. Не думая даже, что это может быть изящно исполненное взрывное устройство.
— Э! — сказал авторитет, заметив впереди себя тихую свалку. — Что там у вас?
— Вот. Нашли, — показали телохранители блестящие в свете фонарей часы.
— Ну? — сказал авторитет. — И что? Нашли моя часы. О чем тут базарить?
И надел часы на руку.
А говорили, авторитеты подарки с земли не поднимают...
Глава 45
Полковник Трофимов прибыл к новому месту Службы. Он спрыгнул из транспортного «Ана» на взлетно-посадочную полосу. И посмотрел на свои начищенные кремом полуботинки, хрустко вставшие на покрытый толстой коркой инея бетон.
— Тут всегда так. То снег, то лед, — сказал ему выбравшийся из самолета пилот. — Одно слово — край света.
От недалекого ангара к самолету бесформенной толпой шли солдаты. Чтобы разгрузить прибывший груз. Но прежде чем они добрели до самолета, их обогнал «уазик». Из которого выпрыгнул не в меру оживленный капитан.
— Ну что? Привез? — крикнул он пилоту.
— Почту? Привез. Там, возле кабины.
— Да я не про почту.
— А-а, — тревожно скосился пилот на полковника, — тоже привез. Тоже возле кабины. Капитан быстро полез по трапу.
— Здравия желаю, товарищ полковник. Вы к нам, товарищ полковник?
И исчез в салоне. Но появился через минуту, таща в руках две двадцатилитровые
— Давай быстрее! — заорал он в сторону машины. «УАЗ» сдал к самому трапу. Канистры забросили внутрь. Капитан, воровато оглядываясь, прыгнул туда же, и машина сорвалась с места.
Подвезти полковника никто не предложил. Машина предназначалась для транспортировки особо ценного груза.
Наконец к самолету добрались солдаты. Построились кое-как.
— — Здравия желаю, — приветствовал полковника сержант. — Личный состав прибыл для выполнения Разгрузочно-погрузочных работ. Разрешите?
— Разрешаю, — козырнул в ответ полковник, хотя ибо представлял, кто и что должен выполнять.
— Давай! Чего спите! — скомандовал сержант, указывая на трап.
Солдаты по одному забежали в салон. И скоро потянулись обратно, таща в руках какие-то ящики и воровато пряча глаза. Как тот капитан.
— Эй! Буде! — заорал пилот. — Ваших шесть штук! А мне еще на полигон лететь.
— Товарищ майор, — жалостливо затянул сержант, — мы здесь, можно сказать, за Полярным кругом света белого не видим годами. Никаких человеческих радостей. Даже телевизор не показывает...
— У всех не показывает. Кончай бузить, сержант. Пока я тебе об уставе не напомнил. Лучше самолет разгружай.
— Ну, товарищ майор...
— Все, сержант. Отставить! Выполнять приказание Несколько солдат, присев за шасси, нетерпелив распаковывали один из ящиков. Полковник отвернулся.
— А вам, товарищ полковник, наверное, к командиру? — спросил сержант. — Так я провожу. А то, пока еще машина подъедет, вы тут замерзнете совсем.
Полковник кивнул.
— Тахтыбурдыев! Тахтыбурдыев, мать твою! Иди сюда. Проводи вот товарища полковника до командира, — заорал сержант.
— Товарищ сержант, — заканючил Тахтыбурдыев.
— Кончай сопли жевать. Встал — и пошел! Пока я тебе твои обязанности не разъяснил в доступной форме... Идите, товарищ полковник. Тут недалеко. Километра полтора...
Командир сидел в кабинете. И лениво смотрел в окно. На далекий, застывший на взлетной полосе самолет.
— Товарищ подполковник, полковник Трофимов прибыл для дальнейшего прохождения службы.
— Проходи, полковник. Откуда ты?
— Из Москвы.
— Ё! Из самой державной? Поди, тепло там?
— Тепло.
— Поди, женщины в юбках ходят?
— Ходят.
— Чего это тебя к нам-то?
— Исполнять обязанности заместителя по режиму.
— По режиму? Ну тогда тут такое дело. У нас один рядовой стрельнулся. По глупости. Ты посмотри, что да как. И оформи. Чтобы нас начальство не дергало. Ну, ты сам понимаешь... Это же по твоему профилю. Ну и вообще, входи потихоньку в курс нашей жизни. Вливайся, так сказать, в коллектив. А мне некогда. Мне к самолету надо. Там, похоже, уже почти все разгрузили. Мишкин! Давай машину к крыльцу. Пора уже...