Бомба под президентский кортеж
Шрифт:
Нижняя часть двери, да и стены тоже забрызганы грязью, местами на поверхности насохли целые комки. Ненадежно. А если отвалится вместе с комком. Можно припечатать специальной липучкой и измазать грязью. Но! Это извечное гадкое «но». Ворота могут открыть нараспашку во время визита президента, и тогда камера будет закрыта створкой. А если она была в этот момент на воротине, то смотреть она будет в стену. Да и низко слишком, ниже уровня колен.
На петлю? Та же история. В щель между… нет, не пойдет… Светильник! Идея! Вполне приличный светильник над входом, прозрачное защитное стекло. Его задача от повреждений защищать лампу и выполнять требования
Колыванов сунул инструмент в боковой карман и полюбовался своей работой. Порядок, камеру даже и не видно, а качество изображения электроника подкорректирует. Главное – обзор отличный и угол… Порадоваться своей и идее до конца Колыванов не успел, потому что в этот момент дверь, врезанная в створку ворот, распахнулась, ударив его по ногам и по перевернутому баку. Не удержавшись, Колыванов полетел на спину, пытаясь в воздухе сгруппироваться.
Упал он на бок, но упал грамотно – с отбивкой рукой по земле, чтобы смягчить удар тела. И от этого удара, а особенно удачно он шлепнул ладонью, в лицо ему полетели брызги свежего навоза. Человек, появившийся из двери, стоял перед Колывановым и смотрел на него пристально и совсем не дружелюбно. Одет он был в обычные джинсы, летнюю куртку, прическу имел короткую и челюсть сильную. Ничем, короче, не примечательный человек.
Интуиция почему-то сразу подсказала, что это не фермер. Наверное, Колыванов представлял себе наших фермеров как-то по-особенному, и во внешности этого человека было что-то не соответствующее, не сразу сформулировавшееся в его мозгу. И вести себя нужно было в рамках легенды серьезно. Тут не скажешь, что хотел водички набрать, чтобы в радиатор налить. Там в сторонке хоть и стоит потрепанный «Соболь», но все равно это вам не 21-я «Волга», не «Победа» и задрипанный 412-й «Москвич», куда практически с самого начала эксплуатации лили воду, а не тосол и не антифриз.
– Тебе чего, землячок? – спросил человек, глянув на перевернутый бак.
Срочно нужно было выпутываться, чтобы не вызвать подозрений. И выпутываться правдоподобно. Колыванов угрюмо принял вертикальное положение, насколько это было возможно в его положении, то есть попросту сел. Осмотрев свою правую руку в навозе, а заодно и ногу, потому что он все-таки умудрился наступить в одну из лепешек. Это было кстати!
– Вот, – глядя на свою руку, сказал Колыванов, – хотел бачок взять, водички налить да ботинок отмыть. Не тащить же в машину эту гадость. А теперь вот…
Человек снова посмотрел на бак, потом на уличную поилку для коров, в которую тонкой струйкой текла вода, потом на ноги Колыванова.
– Теперь тебя точно в машину сажать нельзя, – заключил он без улыбки. – Теперь тебе пешком идти до дома. А что за машина?
– Хорошая машина, чистая, – проворчал Колыванов, с кряхтением поднимаясь и делая вид, что не понимает повышенного любопытства этого странного человека.
– А ты кто такой, здесь зачем?
– А тебе-то что? – изобразил негодование Колыванов, пытаясь оценить статус незнакомца и степень внимания, которое он вызывал у Кораблева. – Я у тебя красть ничего не собрался. Только ботинок помыть! А ты тут… как слон. Мог бы вообще убить меня дверью.
– А ты не ходил бы под чужими дверями, вот и не
– Что-то ты много вопросов задаешь! – огрызнулся Колыванов, пытаясь направиться к машине. – Тут что, режимный объект? Развелось вас, кулаков-мироедов, приличному гражданину не подойти! Сразу дверью…
– Ну-ка, приличный гражданин, – незнакомец отработанным движением выдернул из кармана куртки служебное удостоверение.
На Колыванова особого впечатления не произвело, что на корочке четко виднелась надпись «ФСБ России». Мало ли в наше веселое время откуда можно взять такое удостоверение. На хорошей аппаратуре денежные купюры делают такого качества, что банкоматы их глотают не задумываясь. А тут всего лишь удостоверение! Голограмма там, видите ли!
– Документы есть? – снова поинтересовался незнакомец, опуская удостоверение и вставая так, чтобы Колыванов оказался между ним и машиной, возле которой топтался с невозмутимым видом Кораблев.
– Точно режимный объект, – сквозь зубы процедил Колыванов. – Ты что, фермером подрабатываешь? Пошли, предъявлю тебе документ. Дурдом какой-то! Коровы гадят, фермеры фээсбэшниками работают, фээсбэшники дверями дерутся…
Продолжая ворчать, он пошел к машине, мысленно советуя напарнику не горячиться. Если тут есть один сотрудник ФСБ, то могут оказаться и другие. Все-таки подготовка к визиту президента. А могут эти ребята быть и «липовыми». Правда, кое-какие признаки Колыванова устраивали, есть такие мелочи, по которым оперативники узнают своих, узнают специфическую подготовку и сложившиеся привычки. У этого они выдавали своего. Правда, не было гарантии, что этот свой не «бывший». Чего греха таить, ренегаты всегда были и всегда будут.
Так «гуськом» они подошли к машине. Кораблев стоял, засунув руки в карманы, и смотрел пристально на незнакомца.
– Вот, Тоша, – торжественно доложил Колыванов, – товарищ к нам! Извалял меня в дерьме, а теперь документы требует.
– Ну и что? – равнодушно пробасил Кораблев.
– В смысле? – возмутился Колыванов. – Как это «ну и что»? Ну и что, что в дерьме извалял?
– Ну-у, – пожал Кораблев плечами, – это поправимо.
– Ваши документы, – сделав серьезное лицо, протянул открытое удостоверение незнакомец. – И откройте машину. Что у вас там в фургоне?
Его рука по-хозяйски протянулась к ручке откатной двери, но тут же наткнулась на мощное плечо Кораблева. Незнакомец попытался отодвинуть «водителя», но с таким же успехом можно было отодвинуть и саму машину.
– Ага, – равнодушно кивнул Кораблев, – документы. Сейчас.
Он поднес руку к уху, и только теперь Колыванов заметил, что в руке напарника был зажат мобильный телефон. Мобильники в группе были особенные, многофункциональные. Например, они могли поддерживать одновременно и аудиосвязь, и видео. Судя по тому, как Кораблев оттопырил локоть, он пытался объективом поймать физиономию фээсбэшника.
– Але, это заведующий экологической лабораторией? – елейным голосом осведомился Кораблев в трубку. – Это мы с Диманоидом. Тут к нам какой-то тип цепляется, мешает производить отбор образцов для спектрального анализа. Как вы сказали?
Судя по тому, как менялось лицо фээсбэшника, он начинал понимать, что эти двое валяют дурака. Только он пока не пришел к выводу, как ему с этими парнями поступить. Собственно, ему и времени для этого не дали. Кораблев вдруг расплылся в самодовольной улыбке и протянул фээсбэшнику свой телефон.