Бомба времени
Шрифт:
— Ну, и кто теперь разыгрывает ритуальные возражения? — спросил Дэмми.
Ксориэлль сник.
— Ты совершенно прав, — сказал он упавшим голосом. — Смерть — ничто, много раз я жаждал ее. Но как бы ты воспользовался таким бессмысленным поступком? Команда Воскресения просто воссоздала бы меня и привлекла к суду за дезертирство. А вот боль — совершенно иное дело. Я просто не могу ее выносить. Я дам тебе информацию, которую ты требуешь? — вздохнул он. — Но, Дамокл, — и Ксориэлль очень искренне посмотрел на своего ученика, — ты совершаешь ошибку. Я не могу даже вообразить, что ты задумал сделать, оказавшись Там, — Он неопределенно махнул рукой куда-то вбок. — Но уверяю тебя, непрошенного
— Выходит, я должен просто успокоиться и прожигать жизнь, ожидая, что будет: решат ли использовать нас в качестве послушных рабов на грязных работах или просто полностью устранят?
— Таковы методы Галактического Согласия, мальчик мой. В конце концов, как раса, поздно вышедшая на сцену Вселенной, вы вряд ли можете ожидать, что Вселенная будет соответствовать вашим пожеланиям.
— Боюсь, это звучит как-то нехорошо, — сказал Дэмми. — Поэтому я должен что-то сделать.
— Да ничего ты не можешь сделать, парень, — печально покачал головой Ксориэлль. — Послушай моего совета, согласись на роль сверхпосвященного на своей маленькой планетке.
— Вот что странно, — сказал Монтгомери. — Несколько недель назад я бы с радостью ухватился за это. Но теперь мне этого мало. Не интересно. Какой смысл играть в игрушки, кода вокруг начинается Всемирный Потоп?
— A-а, вот ты и начал пожинать первые плоды познания. Мир оказывается не таким простым, как казался когда-то. Простые ответы больше не применимы. — Ксориэлль снова вздохнул и бросил на Дэмми проницательный взгляд. — Ты выиграл этот раунд, — сказал он, — Но я еще способен вести торги. Даже сейчас я могу помочь тебе... а могу и воспрепятствовать.
— Осторожнее, док. Вас могут и ликвидировать за такие разговорчики.
— Дэмми, ты не сделаешь этого! Ты... ты просто не можешь! Ты же просто играешь со мной, притворяясь, что хочешь украсть Марк XXXVIII!
— А что бы вы посоветовали мне сделать, Ксориэлль? Вернуться в Чикаго и продолжать свою карьеру в качестве сыщика Маленького Джорджа?
— Дамокл, все богатства твоего мира твои! С твоими-то знаниями нет предела высотам, на какие ты сможешь подняться в своем обществе! У тебя в голове эквивалент всех сверхдокторских степеней в любых областях наук, перечисленных в вашей энциклопедии! Ты освоил все искусства, ремесла и навыки, созданные вашим народом, начиная с изобретения каменного топора! Весь мир ляжет к твоим ногам! Мы можешь вернуться домой и вертеть, как хочешь, твоими бывшими хозяевами! Почему ты отказываешься от всего этого?
— О, я даже и не знаю. Может, просто из-за ненависти к марсианам. Но это неважно. В любом случае, я хочу раскодировать Марк XXXVIII, — ответил Дэмми. — Ага, испробуйте-ка этот символ.
И он спроектировал сложный глиф на языке Согласие-12 в сознание своего прежнего наставника. Ксориэлль буквально задохнулся.
— Невероятно, — слабым голосом пролепетал он. — Я... Я вынужден попросить тебя повторить, я не совсем уловил нюансы четвертого порядка.
— Неважно, — ответил Дэмми. — Просто очистите матрицу кодирования, а я включу ее сам.
— Но... для чего все это? — запротестовал Ксориэлль. — Мне же будет очень неудобно пользоваться им...
— Вам больше не придется пользоваться им, Ксориэлль.
— Вы что, заберете мой корабль?! Мою единственную связь с родной цивилизацией?! Но вам же неизвестны тонкости управления им. Ты просто погибнешь, если попытаешься...
— Да не мелите чепуху, док. У вас же есть
— Ты знаешь и об этом? Но тогда...
— Верно, док.
— А знаешь, мой мальчик... в каком-то смысле, я почти что желаю тебе успеха. Уже много эпох сохранение статус-кво было целью высшей политики Согласия. Но признаюсь, время от времени я развлекался запрещенными мечтами, мыслями, которые непрошенными приходили мне в голову. Мысли о новом, свежем ветре, ворвавшемся в заплесневелые залы Галактической цивилизации через двери, распахнутые молодой, энергичной расой. Когда ты «не подошел» даже близко под параметры такой расы, я, признаюсь, испытал разочарование, разумеется, тут же подавленное. В качестве официального представителя Согласия, разве я мог содействовать восстанию против него? Но вот теперь... хотя я понимаю, что все твои усилия обречены на провал... Но все равно я чувствую, как во мне поднимается волнение. Это чувство Фве, которое никто не испытывал со времен царствования короля Ксозера. Возможно, так или иначе, каким-то образом... — Ксориэлль вскинул руки жестом капитуляции. — Но нет, это все бред. Ты ничего не сможешь сделать. Ты идешь навстречу своей смерти, Дамокл. Бесполезной, никем не замеченной смерти. Если, конечно, ты не передумаешь и не останешься, чтобы ублажить себя всевозможными чувственными удовольствиями все оставшиеся годы юности и невинности твоей расы.
— Меня озадачивает одно, док, — сказал на это Дэмми. — У вас здесь есть система сигнализации — резервное копирования. Как раз на такой случай. Но вы не послали донесение, которое привело бы сюда пару кораблей копов Согласия, чтобы схватить меня. Почему?
— И снова, мой мальчик, ты коснулся болевой точки. Говоря совершенно искренне, я не осмелился позвать на помощь по той простой причине, что моя работа с тобой была далека от официальной подпрограммы и явилась моей личной инициативой, в нарушении основных императивов политики Согласия... Политики, которую я прежде считал недальновидной, но жуткая польза которой стала теперь мне так горестно ясна.
— Спасибо за подсказку, — сказал Дэмми. — Я думаю, уже слишком поздно для невинности моей расы, — тихо добавил он. — Молодость у нас проходит так стремительно...
— Не городи чуши, Дэмми. В своих путешествиях я никогда еще не встречал расу, у которой был бы так высоко развит альтруизм — и сопутствующий ему синдром вины. Между прочим, математика наследования альтруизма весьма интересна, что ты уже, без сомнения, заметил.
— Конечно. И я полагаю, что в моем случае долю вины можно не брать в расчет. Я виновен в том, что подложил в пятом классе на стул миссис Домбровски жевательную резинку... и, возможно, еще в том, что работал сыщиком и шпионом на человека по имени Джордж Мартин. Хороший человек этот Джордж, вам бы он понравился... если бы только не оказалось, что вы должны ему бабки...
— Дамокл, я последний раз прошу тебя — даже не пытайся. Забирай циклер, вернись в Чикаго и вскоре все это покажется тебе лишь сном...
— Вы забыли о моем альтруизме, док. Стоит мне только подумать о том, что все мои потомки будут вкалывать на однообразной физической работе где-нибудь в Системе Эквл, присоединенные проводами к импульсному монитору... и у меня тут же пропадает всяческое желание веселиться и наслаждаться. Во всяком случае...
— Дамокл, ну, отнесись же ты к этому серьезно! Ты прекрасно знаешь, что лишь эйритес порядка квелт могут быть приспособлены для управления и контроля, иначе мы давно бы... Ну, впервые за Большое Десятилетие я веду этические споры, и с кем — с дикарем! Великолепно! Но, действительно, выкинь ты из головы свои безумные планы.