Бомба. Тайны и страсти атомной преисподней
Шрифт:
Тогдашнее пацифистское настроение Сахарова опять получило суровый отпор, но на более высоком уровне. Однако обида не помешала ему с жаром взяться за расчеты «стомегатоннки».
ГЛАВА XVII
Нет человека, нет и проблемы
Ракета Р-5М с ядерной боеголовкой, принятая с большим трудом на вооружение, оружием по существу еще не стала. Скорее пугалом для кровожадных империалистов, да моральным удовлетворением разработчикам во главе с Королёвым, которые прекрасно понимали насколько далеко они до цели (в прямом и переносном смысле этого слова).
Подготовка
Применение в Р-5 жидкого кислорода создавало особые трудности — он постоянно испарялся и случалось, что на одну цистерну жидкого кислорода, которая «сработала» с пользой — в качестве окислителя горючего, две цистерны уходили на испарение. Кроме того, для ракет с подвижным стартом жидкий кислород был вообще практически неприемлем.
И самое главное — дальность полета Р-5М всего лишь на 1200 км — ставила вопрос: а кого, собственно, можно достать такой ракетой? Даже не все страны из ближайшего капиталистического окружения в Европе и Азии!
Весьма тяжело решался в СССР и вопрос с постройкой ядерного бомбардировщика для полета через океан. «Наилучшим» было предложение Мясищева — создать самолет, который бы с ядерными бомбами долетел до США. Но на обратный путь горючего у него уже не было и предлагалось их сажать в Мексике. «А что, — изумлялся тогда Хрущев, — Мексика разрешит сажать у себя наши самолеты?»
Конечно, «мудрый» Сталин решил бы вопрос просто — послать тысячу самолетов с тысячью атомных бомб на борту! Если хотя бы два десятка из них (всего 2 %) прорвется и разбомбит два десятка американских городов, то стоит ли о судьбе летчиков беспокоиться? Нет человека, часто говаривал Джугашвили, нет и проблемы.
К счастью, Сталина уже не было, а самое главное — не было тысячи бомб. У Хрущева тогда вряд ли нашлась бы и сотня. Даже спустя пять лет — к 1963 году в СССР имелось всего 300 атомных и термоядерных зарядов в то время, как в США их было 5000!
Проблемы с кислородом вынудили Королева начать разрабатывать «изделия» на высококипящих компонентах. В качестве окислителя здесь применялась азотная кислота, а в качестве горючего — диметилгидразин несимметричный или керосин. Такие компоненты заливались в топливные баки и могли храниться без потерь месяцами, а то и годами. Но были настолько ядовиты, что ракета представляла собой опасность не только для противника, а и для ее создателей, что и не замедлило впоследствии подтвердиться…
В 1956 году приняли на вооружение подобную ракету Р-11М с подвижным стартом. Ее «недалекость» — всего 270 км — компенсировалась тем, что установленная на самоходку, она могла быть максимально приближена к цели.
А в следующем году военные моряки получили ее разновидность — Р-11 ФМ, которая «выстреливалась» с подводной лодки. Пуск ракеты из морских глубин с подводной лодки осуществил впервые один русский инженер более ста лет тому назад, но то была маломощная (на порохе) и неуправляемая ракета.
Конечно, далекие внутриматериковые цели для Р-11 ФМ оставались недоступными. К тому же подводным лодкам требовалось периодически всплывать и за ними устанавливалось пристальное наблюдение противника.
Дублеры главных конструкторов
Еще при Малышеве началось объединение усилий ядерщиков и ракетчиков для создания носителя термоядерного заряда. Испытание «слойки» в 1953 году впервые поставило перед Малышевым проблему — кто же разрешит само испытание? Если раньше это мог всемогущий Берия — например, когда Сталин не давал «добро» на испытание первого атомного заряда, Берия самолично дал разрешение — то теперь не было всесильного куратора, его поспешно обвинили в «шпионстве» и расстреляли. Многие ракетчики были довольны таким исходом, ибо еще свежо было на памяти событие, когда Лаврентий Палыч собрал всех Главных ракетных конструкторов и велел им не медля составить список своих дублеров на всякий непредвиденный случай, в числе которых мог случиться арест и расстрел.
Малышев с Курчатовым перед самым взрывом слойки поехали тогда к предсовмина Маленкову. Тот был немало изумлен, когда узнал, что в СССР уже существует нечто вроде термоядерного заряда и стал поэтому поводу звонить Молотову, Кагановичу, Ворошилову. Те знали еще меньше, пришлось Маленкову давать разрешение самому, ибо больше не к кому было обращаться…
После испытаний, уже осенью 1953-го Устинов велел Королеву принять в Подлипках Малышева с командой и показать ему все, «буквально все». Тогда уже Королеву в принципе была ясна оптимальная схема сверхдальней ракеты на 8000 км. Малышев поинтересовался:
— Сколько такая подымет полезного груза?
— Около трех тонн…
— Не пойдет. Термоядерный заряд будет весить 6 тонн!
Малышев тогда имел ввиду предложенное Сахаровым «экзотическое» изделие, которое так никогда и не было сконструировано, ибо предварительные прикидки показали вздорность заложенных в него принципов.
Но Королев принял это всерьез и стал «перевязывать», как говорили конструктора, машину, которая шла под индексом Р-7. В 1954 году был закончен эскизный проект. Изделие предполагалось сделать двухступенчатый: роль второй ступени отводилась обычной центральной ракете, а первой ступенью становился пакет из четырех ракет, которые симметрично располагались вокруг центральной.
Поскольку запускать ЖРД в безвоздушном пространстве еще не умели, обе ступени запускались на земле. По существу получилась ракета с пятью камерами сгорания. По этому Р-7, строго говоря, не была двухступенчатой в классическом смысле этого термина — она ушла от одноступенчатой, но к двухступенчатой еще не пришла.
Поэтому весьма сомнительны часто встречающиеся утверждения, что Р-7 была первой в мире двухступенчатой ракетой. Уж хотя бы потому, что в США еще в 1948 году испытали двухступенчатую ракету «Бампер».