Бомба. Тайны и страсти атомной преисподней
Шрифт:
К тому же, приблизительный расчеты Ферми и того же Улама показывали, что сечения (вероятности) слияния ядер дейтерия недостаточно велики, чтобы можно было уверенно говорить об успешной самоподдерживающейся реакции синтеза в дейтерии, приводящей к ожидаемому взрыву.
Как видно, доктор Теллер, увлекшись напористой рекламой своего «детища», не обеспечил себе крепкие тылы.
И это выяснилось в чрезвычайно критический момент, когда президент США издал директиву о создании водородного оружия. Но Теллер, похоже, считал, что все как-то само собой образуется, что точно измеренные сечения дадут
К тому же Теллер получил еще один удар ниже пояса, — точно измеренные сечения реакции слияния ядер дейтерия оказались еще меньше, чем использованные в ранних расчетах, не дававших и тогда никакого оптимизма.
В конце концов, Теллер официально заявил: «Мы оказались на ошибочном пути, и конструкция водородной бомбы, считавшаяся нами наилучшей, оказалась неработоспособной». Можно представить себе — как тяжело было Теллеру расписаться в провале и признать себя неудачником.
Глава теоротдела Ганс Бете очень четко высказался по этому поводу: «Никто не собирается обвинять Теллера в том, что расчеты 1946 года оказались неверными, особенно если учесть, что тогда в нашей распоряжении еще не было надлежащих вычислительных машин.
Однако, его реально обвиняют в том, что он вовлек Лос-Аламосскую лабораторию, а в итоге — всю страну в авантюрную программу, основываясь на расчетах, неполнота которых должна быть ему известной».
Психика доктора Теллера находилась на грани, он всерьез надумывал о самоубийстве. Единственно, что хоть как-то утешало это то, что в этом же тупике топтались и советские ядерщики. К тому времени на допросах арестованный Фукс уже рассказал о всех документах по «термояду», которые он передал советской разведке.
Мать, беременная идеями Улама
Расчеты, сделанные много лет спустя, когда все параметры синтеза были точно известны и экспериментально подтверждены, когда резко выросли объем памяти и быстродействия вычислительных устройств, однозначно подтвердили, что идея супер-классик была утопична. Но это станет окончательно ясным потом, а сейчас нужно было изворачиваться.
В течении всего 1950-го года Теллер отчаянно метался, пытаясь найти работоспособный вариант для «термояда», но ничего разумного в голову не приходило.
Неожиданная помощь пришла со стороны направления, которое просто бесило Теллера — от тех, кто работал над эффективностью бомбы деления. И что интересно — от человека, который своими оценками, а потом и точными расчетами похоронил все надежды на будущее супер-классик.
В это время — в начале 1951 года — Станислав Улам раздумывал над одним из способов повышения эффективности бомбы деления двухступенчатой конструкции — он полагал взрывом одной атомной бомбы, точнее продуктами этого взрыва, обжать заряд другой бомбы деления — двойная, так сказать, имплозия. И тут ему в голову приходит мысль — обжать атомным взрывом дейтерий с помощью специальных гидродинамических линз, для улучшения условий слияния его ядер.
Причем дейтерий размещался в другом, физически
Теллер не раз говорил, что «предварительное сжатие весьма полезно», но он раздумывал только над химической взрывчаткой — тринитротолуолом, возможности которого были в этом плане довольно ограниченны.
Улам же не только прочувствовал саму идею, он предложил и конструктивное решение, которое решало проблему сжатия до нужной степени.
Доктор Теллер, который испытывал неприязнь к человеку, опорочившему его самые святые намерения, не сразу «врубился» в новую идею, но постепенно он осмыслил предложение Улама, тем более ничего другого у него самого не было.
Мало того, у Теллера появилась мысль осуществить сжатие не ударной волной, по излучениям от первичного взрыва, которые распространяется намного быстрее, чем ударная волна, и успеет сжать дейтерий гораздо быстрее, чем нагреется и разрушится вся конструкция.
Впрочем, крупный исследователь истории американского атомного проекта Чак Хансен утверждает, что идея сжатия излучением также принадлежит Станиславу Уламу. Об этом говорится и в еще одной публикации: «Улам … отметил сильное рентгеновское излучение в первой ступени, а также очень малое движение расширяющейся массы делящеюся материала относительно излучения». Однако сам Улам отмечает Теллера, как автора второго предложения.
Кстати говоря, и та и другая идеи были реальными, хотя, конечно, сжатие излучением — так называемая радиационная имплозия — выглядела более изящной и эффективной.
В совместном отчете Улам и Теллер изложили оба способа, называя их фокусировкой энергии бомбы деления с «использованием линз и зеркал» для такой фокусировки. Собственно саму систему фокусировки Теллер назовет единственным и важнейшим секретом водородной бомбы.
С этого момента он окончательно отказывается от конструкции «супер-классик» и полностью сосредотачивается на радиационной имплозии и двухступенчатой конструкции, как на единственном способе зажечь взрывной «термояд».
Новая идея получила название «конфигурация Улама-Теллера», а потом имя Улама отсюда как-то выпало и «отцом» водородной бомбы стали называть только Теллера, хотя многие американские ядерщики считают и по сей день, что доктора Теллера правильнее было бы называть «матерью, беременной идеями Станислава Улама».
Спичка, зажженная домной
В этом же 1951 году впервые вспыхнула рукотворная термоядерная реакция, покорившаяся, наконец, человечеству. Собственно, сама реакция синтеза выглядела мизерной — всего лишь искоркой на фоне громадной молнии, но она была предусмотрена, просчитана и реализована.
Речь идет об испытании американской бомбы «Пункт» — плутониевой бомбы с усилением. Как уже говорилось ранее, внутри заряда делалась сферическая полость, куда закачивалось несколько грамм дейтерия и трития.