Борьба с безумием
Шрифт:
Многие из них непрерывно кричали и совершенно не выносили покоя; они боялись, что их пища отравлена; некоторые были склонны к самоубийству, уклонялись от всякой деятельности или были «хроническими беглецами».
О полном восстановлении психики у этого последнего арьергарда человечества не могло быть и речи. Цель Джека была более скромной: улучшить их поведение настолько, чтобы можно было выписать их домой на попечение родных, или добиться хотя бы того, чтобы легче было справляться с ними в больнице. О таком же подходе к этому делу Джек мог узнать из работ других исследователей. При помощи
Однако Джек внес в это дело и кое-что оригинальное. Он стал, если можно так выразиться, настоящим психохирургическим головорезом. Вот пример: у некоторых запущенных больных фримэновская трансорбитальная лобото-мия не давала успеха; тогда Джек со своими коллегами просверливали им черепа и производили первичную мо-ниц-фримэновскую операцию. Пациенты продолжали сумасшествовать. Но Джек наваливался на них с трансорбитальной лоботомией, разработанной в Логэнспорте, проникая в их черепа через свод глазных впадин.
И некоторые из этих мучеников уходили домой с ясным сознанием...
Надо сказать, что Джек несилен в искусстве статистики. Статистика, конечно, играет известную роль в медицине, но часто она становится инструментом для распространения медицинской, как и всякой другой, лжи. Для Фергюсона без всякой статистики было ясно, что если одни методы лечения не помогают, надо испробовать силу других. Этим соображением он и руководствовался в подходе к безнадежным, неизлечимым хроникам, которым до этого никакое лечение не шло впрок. Такова была его простая философия, так рассуждал сидевший в нем сельский врач, так подсказывала ему его честность.
К 1954 году более четырехсот лоботомий было проделано в Логэнспортской больнице, и психохирургическая бригада в составе Джона А. Гетерингтона, Е. Роджерса Смита, Джона А. Лоусона и Джона Т. Фергюсона орудовала с таким рвением, как будто земля горела у них под ногами. Выздоровление Джека от его собственного психоза казалось абсолютным.
Но этот успех вовлек его в неприятности другого рода.
Глава 7
«Для хорошего человека всякая неприятность - это расплата за собственный грех». Так говорит Эрнст Хемингуэй.
Джек Фергюсон, очевидно, был очень хорошим человеком, если с ним могла произойти такая оказия в Логэнспортской больнице. Эта история вовлекла его не просто в неприятность, а в двойную неприятность. Первая (меньшая) заключалась в том, что Джек оказался центральной фигурой в этом деле. Успешное внедрение в практику новой, быстрой и безопасной техники трансорбитальной лоботомий привело к тому, что он стал главным козлом отпущения.
Если бы Джек проявил тогда больше сообразительности, он смог бы предвидеть надвигавшуюся беду. Не успела психохирургическая бригада, усмирявшая неистовых безумцев, безнадежных шизофреников, возвратившая многих в семью, а у некоторых восстановившая способность зарабатывать на жизнь, наладить как следует свою кипучую деятельность, не успела она основательно поставить это дело, как свыше раздался голос: «Тпру-у!»
Это был голос директора больницы, вызвавшего к себе Джека Фергюсона.
Но почему? Потому ли, что директор, как администратор, боялся, что они могут быстро очистить больницу от пациентов и ему грозит потеря должности? Нет, не так-то все это просто. Джек был буквально ошеломлен, когда узнал, почему он не должен усердствовать. В то время как Джек Фергюсон работал на одном жалованье, нисколько не обогащаясь за счет растущего числа операций, образовалась еще одна психохирургическая бригада из небольничных специалистов, которых такие условия работы не устраивали.
Эти высококвалифицированные врачи имели собственную частную практику. Но вдобавок к своим заработкам они получали еще особую плату за психохирургическую работу в Логэнспортской больнице с каждой лоботомии поштучно. Это считалось вполне легальным. Это соответствовало законам штата. Это делалось совершенно открыто. А при таком большом количестве лоботомии доходы вне-больничных консультантов превышали сумму годового заработка директора больницы. Это было уже чересчур.
Доктор Элмер Л. Гендерсон точно определил, что именно лежало в корне неприятностей Джека в Логэнспорте.
– Профессиональная зависть - вот главная беда американской медицины, - сказал Элмер.
Зависть рождает ненависть. А медицина - это любовь, или она ничего не стоит. Сможет ли Джек перенести эту зуботычину, полученную за его старания помочь людям?
Мэри Фергюсон не сомневалась в полном выздоровлении Джека, но как на него подействует этот новый удар? Что бы он делал, если бы около него не было Мэри? Они жили в крошечной комнатушке при административном корпусе больницы. Хозяйство не отнимало у Мэри много времени. Вся ее бесцветная жизнь была наполнена ожиданием его прихода, но и по вечерам он не мог уделять ей много внимания. Он сидел рядом с нею, но был далек от нее, погруженный в писание отчетов и историй болезни.
Вплоть до того момента, как потерпел крушение его план с лоботомиями, Джек твердо верил, так же как и Мэри, что он перешел рубикон своей психической болезни. Психиатр Юнг говорил, что больной переходит рубикон, когда сам осознает, что не нуждается больше в лечении, К° да не уклоняется от борьбы за честность перед самим собой, когда активно к этому стремится.
Джек до сих пор еще ездил раз в неделю в Индианополис для беседы с доктором Пэлмером Гэллопом.
– Вы сами поймете, когда я буду вам больше не нужен, - подбадривал его Гэллоп.
Но Мэри, которая была врачом на передовой, не спускала с него глаз.
Не пошатнется ли Джек под влиянием катастрофы с лоботомиями? Не вступит ли он снова в полосу грозы и бури? Его успех с трансорбитальной операцией, оказавшей помощь сотням несчастных отверженцев, сильно поднял его в собственном мнении. А когда у человека растет уверенность в себе, для него создается опасность заважничать и стать слишком самонадеянным. Тут-то он и может забыть о предписанном ему лечении - смотреть в лицо своему темному прошлому.