Борьба за власть
Шрифт:
— Прошу прощения, но не стоило пытаться помешать мне, — произнесла с сожалением, и без каких-либо затруднений воспользовалась способностью растворять магию, разрушая наполняющие советника силы.
Карай закричал и отпрянул от меня. Он попытался что-то сказать, но не смог, ослабел и опустился на колено, корчась от боли.
Мне нужно бежать к мужу! Но стоило посмотреть на стонущего мужчину у моих ног, как в голове зашумело, и желание заключить супруга в объятия сменилось тревогой за Карая. Нет! Я должна! Я не могу противиться. Но это же Карай!
Крик, вырвавшийся из моей груди, был столь
В другом конце коридора, по которому я бежала, появился император Анторин Намийский, и я бросилась к нему. Обняла, прижимаясь к его груди, и прильнула губами к его плотно сомкнутым напряженным губам. Первым, что я почувствовала, был металлический привкус крови во рту, следом нахлынуло отвращение и лавина воспоминаний, главным из которых было искаженное от боли лицо Карая. Это я причинила ему боль!
— Что это такое?! — срываясь на крик, воскликнула Раниярса, появившаяся в коридоре вслед за Анторином.
Появление любовницы моего мужа отодвинуло на задний план все остальные переживания. И даже угрызения совести по поводу причиненного советнику Туманному вреда стали несущественными перед лицом нового препятствия на пути к супружескому счастью.
— Ты… — прошипела, обходя остолбеневшего супруга и приближаясь к Раниярсе. — Ты же моя подруга, верно?
— Да, — неуверенно ответила женщина. — Но это не означает, что я закрою глаза на то, что здесь произошло.
— Могу сказать тебе то же самое, — улыбаясь, проговорила я и приблизилась к ней.
Рани не успела больше ничего сказать. Я схватила ее за плечи и пустила в ход так кстати обнаружившийся дар расщеплять магию.
Меня буквально схватили за волосы и отбросили в сторону.
— Ты что творишь, безумная? — возопил император. — Она же беременна!
Я только что пыталась убить носящую ребенка женщину? — спросила себя, вставая с пола, на который меня швырнул император. Это я должна носить наследника под сердцем, а не она! И вновь ринулась на соперницу.
Добраться до Раниярсы мне не позволили руки, намертво обхватившие со спины и увлекшие в жерло магического перехода.
Я кричала и извивалась, изо всех сил стремясь выбраться из объятий Карая, перенесшего меня в какое-то помещение без окон и дверей. В результате мужчина бросил меня на невероятно мягкую широкую кровать, и я утонула в перине.
С трудом выбравшись из объятий мягкой постели, я вскочила и потребовала:
— Немедленно верните меня к мужу!
— Нет, — лаконично ответил советник.
— Я требую, чтобы вы вернули меня к императору! — воскликнула, приближаясь к нему в намерении вновь причинить боль.
— Зачем? — спросил Карай, отступая.
— Я должна провести эту ночь с ним, чтобы зачать наследника, — ответила, сама уже плохо понимая, что делаю и говорю.
— Вот, значит, как… — задумчиво протянул советник. — А тебя не смущает тот факт, что я после этой ночи либо убью императора, либо погибну при попытке сделать это?
— И то и другое приемлемо. В любом случае в живых останется лишь один
— Правильно, милая. Борись, — одобрительно сказал советник, продолжая отступать по мере моего приближения к нему.
— Мне нужно бороться только с вами, — произнесла, сплевывая кровь.
— Твой враг находится в твоей же голове. Выжги его! — приказал Карай.
Я же совершила отчаянный рывок и врезалась в мужчину, обхватив его руками за шею и запуская губительные щупальца своего дара в его магическую сущность.
Кажется, я услышала звериный вой, но обдумать это не успела. Маг, из последних сил держась на ногах, схватил меня за волосы на затылке и прильнул к моим губам в исступленном, полном отчаяния поцелуе.
Руки ослабли и опустились безвольными плетьми, а он все целовал и целовал меня, разделяя со мной вкус крови, струйками вытекающей из моего носа. Я словно увидела со стороны, как где-то в глубине моей головы вспыхнул в последний раз и погас огонек магического влияния. И ничего не осталось, кроме наших губ, уставших от борьбы тел и маленького мирка, в котором я помнила прикосновение этих губ, рук, его голос, шепчущий нежные слова.
Я не вспомнила ночь на поляне с волшебной травой, а пережила ее заново. И это будет одним из лучших воспоминаний в моей жизни.
Карай уснул, крепко обнимая меня даже во сне, а я тем временем старалась навести порядок в мыслях. Стремительно вернувшаяся память внесла сумятицу, путая то, что произошло до закрытия двери в мир доминантов и после. Я помнила краткие мгновения просветления в первые дни после происшествия в долине. Видимо, меня перенесли в поселение близ источника магии жизни, чтобы живительные силы земли способствовали восстановлению, потому что обстановка, в которой я выныривала из липкого бреда, была знакома по часам, проведенным у постели больной Раниярсы. Если мои выводы верны, то я каким-то образом смогла отрезать доминантам путь в наш мир, вписав тем самым свой поступок в древнее пророчество. Однако окончательно проход закрыт не был, и источник туманной магии остался, иначе Карай и остальные маги лишились бы большей части своих сил. Советник же смог перенести меня в убежище своей матери даже после того, как я уничтожила часть его тумана.
Из того, что поведала мне Лелиан, следовало, что доминанты каким-то образом блокировали другие виды магии. Теперь же, когда они больше не властны над нами, по всему миру расцветут разнообразные источники сродни тому, который открыли проклятые в дальней провинции, чтобы отвлечь императора от Туманной долины и исцелить Раниярсу. И они ее действительно исцелили! Рани ждет ребенка, и я так рада за нее.
Но вместе с хорошими воспоминаниями вернулись и плохие. Подруги по пансиону все еще томятся в стенах ставшего военным заведения, Немия наверняка не отказалась от своих планов любой ценой захватить власть в Возрении, а я по-прежнему являюсь ее марионеткой. По крайней мере, она так думает. И это было, пожалуй, не плохой, а хорошей новостью. Все печати были сняты, у меня появилась способность разрушать любую магию, а королева-мать об этом ничего не знает!