Бордальеро
Шрифт:
– Подарки дарил? – желчно поинтересовалась Светлана, – Дорогие?
– И дорогие тоже время от времени, – мечтательно ответила Лялька, – Но чтобы на свидание с цветочком приходил, баловал меня всякими милыми пустячками…
– Деньги из семьи, значит, забирал и тебя ублажал?
– Да мне какое дело, откуда он брал бы деньги? Зарабатывал, – беззаботно отмахнулась Лялька.
Светик, полная негодования, открывала и закрывала рот, затем, взяв себя в руки, холодным голосом сказала:
– Вот какой ты стала подруга. На всё готова пойти ради мужика.
Отрешенно Лялька пробормотала:
– Говоришь, не построишь? А ведь правильно, не построишь.
Схватив сумку, вытряхнула на палас тюбик губной помады, пудру, носовой платок, записную книжку, четыре шариковые ручки, тушь, две расчески, кошелек, ключи, пустой футляр для очков, сами очки с отломанной дужкой, скотч, пузырек туалетной воды и старый газовый баллончик.
– Что ты делаешь? Немедленно убери! – возмущению Светланы не было предела.
– Сейчас, сейчас, подруга. Кажется, у меня начался припадок.
– Припадок?! Тебе плохо? – испугалась Света.
Порывшись среди своего добра, Лялька нашла телефон, перевела дыхание, подмигнула подруге:
– Уф! Ты вызвала у меня припадок благородства. Подожди минутку.
Ничего непонимающая Светлана, плюхнулась в кресло, обиженно поджав губы.
Лялька, усевшись тут же на полу, набрала номер. Когда ей ответили, заворковала:
– Привет! Завтра мы можем подать на развод. Конечно, я согласна. И квартиру делим пополам. Да, я в здравом уме и твердой памяти. Почему? Ты полюбил другую женщину. Хочу, чтобы ты был счастлив. Нет, я не издеваюсь. Приезжать сейчас не надо. Я у подруги. Нет, дорогой мой, я не у мужчины, у подруги. Чего ты орешь как резаный? Разве ты не этого хотел? Всё, всё. Больше говорить не могу. Жду тебя завтра.
Бросив телефон в сумку, Лялька захохотала:
– Семейство гомо эректикус временами проявляет удивительное тупоумие. Когда я была молодой и наивной, считала, что мужчины разбираются во всем: от неевклидовой геометрии до управления Вселенной. Как показала жизнь, какая там Вселенная? Они не в силах понять даже собственную жену.
Светик смотрела во все глаза на подругу:
– Ты дашь развод?!
– Конечно, – ответила Лялька, без разбора сваливая свои вещички в сумочку.
– У тебя кто-то есть?
– Откуда? Никого у меня нет.
– Ты круглая дура? – с сомнением спросила Светик.
– Очень может быть, – легкомысленно ответила Лялька, – Может я и не просто круглая дура, а параллелепипедная. Но ты сама сказала, что на чужом несчастье счастья не построишь.
– Ты поступаешь глупо,– раздраженно сказала Светик.
– Не буду спорить. Но сейчас я чувствую себя прекрасно, – ответила Лялька.
Светлана от волнения вновь стала прохаживаться по комнате:
– Значит так. Надо немедленно узнать, кто она такая. Где работает, чем занимается, сколько ей лет, кто у нее родственники, где живет. Мы ей устроим сладкую жизнь! Напишем письмо руководству. Тебе надо с ней встретиться,
– По ком звонит колокол? Он звонит по тебе, – пробормотала Лялька.
– Какой колокол? – не поняла Светик.
– Это я так, – ответила Лялька, – Зачем мы всё это будем делать?
– Семью надо сохранить! – уверенно заявила подруга. – Блажь пройдет. Во всем виновата эта женщина, это она разрушает вашу семью.
– Нет, – задумчиво отозвалась Лялька, – Не буду я костью в горле чужому счастью. Ты знаешь, Светик, ведь он ревнует меня,– умильная улыбка расползлась по лицу, – Орал, будто ему дверью этот самый эректикус прищемили. Приятно… Когда сердится, у него кончик носа дергается, как у кролика. Я влюбилась в него, как только увидела. Не красавец, но безумно обаятельный. У него потрясающая улыбка. От его улыбки я голову потеряла…
Лялька помолчала и растрогано добавила:
– Я и сейчас как дура просто млею от его улыбки. А на голове уже пушок беленький такой.. Дунешь, волосики трепещутся, трепещутся и осыпаются… Одуванчик мой… – А вот здесь, – Лялька показала на макушку, – у него лысина. Но он говорит, что это не лысина, а линза, чтобы с космосом связь поддерживать.
– Что? Правда, линза? – удивилась Светик.
– Нет, шутит так. Умный, сил нет! Вообще-то я его иногда называю Пизанская башня. Артрит время от времени донимает, ходит, прихрамывая. Пусть будет счастлив. Он столько лет терпел мой буйный нрав. А я поищу кого-нибудь другого.
Светик булькнула от возмущения:
– Знаешь кто ты?
– Кто?
– Масхинистка.
Лялька захохотала:
– Ничего не меняется под луной. Ты, Светик, как всегда слова путаешь. Но я не мазохистка. Ты не понимаешь. Передо мной в данный момент жизнь открыла новую дверь.
– Это какую же? – ехидно спросила Светик, – Там, где одиночество, старость и болезни?
– Смотри, – задорно начала Лялька, – Сначала меня бросил муж, правильно?
– Неправильно, но бросил, – сердито ответила Светик.
– Затем я потеряла работу.
– Кошмар!
– Я месяц ревела, из дома не выходила. Денег нет, работы нет, этот эфиопский шакал требовал развода и раздела имущества. Я похудела на десять килограммов! А вчера я посмотрела в зеркало и поняла, что пришло время устраивать личную жизнь. Тем более что возраст дает право на безумные поступки.
Светик таращилась на подругу, ничего не понимая. Только рот у нее беззвучно открывался и закрывался.
– Но надо только учесть, – призадумалась Лялька, – Сейчас я лучше выгляжу в лучах заходящего солнца. А совсем недавно была прекрасна и на рассвете, – вздохнула она. – Жизнь, к сожалению, прошлась когтистой лапой, оставив морщины на лице. Ладно, возникает практический вопрос: где и с кем я могу познакомиться?