Бордо, Рокфор и Шаризо

Север Дмитрий

И будем драться до конца. Мы землю рыть руками будем – в кромешной мгле, без света, хлеба и питья!

– Тогда приступим, друг мой Игорь.

– Ко мне Бордо! Иди сюда.

Сердечко Оленьки предчувствовало и к девяти Игорь не появится, и к десяти…. С ним произошло несчастье. Она в этом была просто уверена. Девушка вызвала такси, попрощалась с собачками, оставив им в миске еды на день, и поехала к своей маме. Надежда Андреевна не заставила себя долго ждать и буквально через минуту после того как такси подъехало к подъезду, она уже была в машине.

– Не

звонил?

– Ой, не спокойно мне…. Невезучий он какой-то, мам. Но я его так люблю….

– Вижу Оленька, я все вижу. Успокойся. Все будет хорошо. – Надежда поглаживала свою дочь по плечу. – На автовокзал, любезный. Через двадцать минут они вышли из машины и в растерянности стали осматриваться.

– Какой тут ход подземный? – Недоуменно пожала плечами Оля. – Где его искать, ума не приложу.

– Начнем дочка с машины. Он ведь на ней не мог в подземелье уехать. Верно?

– Ты как всегда права мам. Давай так, ты на право – а я пойду на лево. Внимательно смотрим на стоянки, красная девятка, номер сейчас вспомню. А вдруг повезет… На улице задул холодный, промозглый ветер, в изобилии посыпалась белая крупа со свинцового неба, и свет от фонарей скупо освещал безлюдные улицы ночного мегаполиса. Но женщины не замечали отвратительной погоды, и спрятав свои нежные личики под шерстяные шарфики, из которых торчали только одни глаза, они внимательно начали рассматривать припаркованные на ночь машины. ***

– Собирайтесь, скоро ваш выход, – ввалившись в комнату, возвестил радостную для девушек новость, Милош.

– А как же подготовка неделю, выход с табором, – красиво, средь бела дня, – Наташины тонкие брови взлетели, словно веточки от порыва ветра.

– Разницу попрошу вернуть, уважаемый цы…ий….ган, – икая, вставила Оксана, часто при этом моргая огромными ресницами. – Хватит нас дурить, и про шапочку с шарфиком я все помню.

– Может мне вас лучше отдать Иштвану? Да и спать пойти спокойно.

– Что это значит отдать? Я не тумбочка и не стул какой-нибудь. – Наташа внутренне вся напряглась, – что случилось, Милош?

– Отец покалеченной вами девочки, жаждет расправы. – Цыган присел на стул, и устало взглянул на подруг, – кто из вас это сделал?

– Я оборонялась, ваш Ваня, свидетель, – быстро протрезвела Оксана и от возмущения слегка затрясла своим остреньким подбородком.

– Ммм-да, – Милош скользнул ладонью по лицу, – я бы этого свидетеля вместе с вами отправил, будь моя воля.

– Папа, все так серьезно?

– Лиля, ты ведь знаешь их сумасшедшую семейку. Иштван просто в ярости. Любимая дочь в синяках, чем ты ее контузила? Трясется как в лихорадке…. Ничего не могу понять… Расстроена свадьба.

– Так она на меня с ножом! – Возмутилась Оксана.

– Эй…. Припугнуть она хотела. У нас это обычное дело. А ты, девочку изуродовала. Лучше тебе срочно отсюда исчезнуть, пугать уже не будут. Или продадут, или зарежут. У Наташи все время в голове крутилась только одна фраза, – 'А я здесь причем? Почему и я должна неизвестно куда уходить…', но она молчала как партизан, интуитивно понимая, от нее тут ничего не зависит.

– Слушайте

внимательно. Из тех денег, что вы мне дали, часть я заплачу Иштвану, за дочь. Но это не решит вопроса. Вам надо исчезнуть. Сегодня на границе в наряде мой хороший знакомый. Я постараюсь с ним договориться, и заметьте, – это все за те деньги, что вы мне дали. Милош – не барыга! Беда не повод наживаться, чаялы…. А то, что свадьбы не будет, Ваньке можно сказать крупно повезло. Каторги избежал, дурак. Вот за это тебе спасибо, Оксана.

– Всегда, пожалуйста, – расплылась в улыбке кучерявая, уже подзабыв про добрые слова в свой адрес.

– От меня благодарность ты чуть позже получишь, – еле сдерживая себя, произнесла Наташа. – Только вот ты улыбаться так не будешь, это я тебе обещаю.

– Платья цыганские не снимайте. Без сумок пойдете, я их завтра сам перевезу на ту сторону.

– Подождите, подождите…. Как это пойдем?

– А вот так, на телеге с Лилиным дедом до границы доедете, а там перебежками. Я же сказал, с нарядом договорюсь.

– Вот это номер…. Во бля, попала, – Наташа на секунду потеряла над собой контроль. – Так и застрелить могут, не наши, так венгры.

Спасибо тебе огромное, подруга.

– Да не переживайте. На той стороне вас встретят. Полчаса риска и вы в Европе.

– Я им волосы пока покрашу в черный цвет, – засуетилась Лиля и побежала искать краску.

– И помните, в любом случае вы – цыганки. Хоть пару слов наших запомнили?

– А то…. Камам (Любовь) – Мечтательно произнесла Оксана.

– Ну, этого вам вполне хватит, – ухмыльнулся Милош. – С собой возьмите только самые необходимые вещи. Паспорта спрячьте подальше и никому их не показывайте. На той стороне вас будет ждать мой брат, Петр. Когда доберетесь до границы, слушайте деда, он вам покажет куда идти. Все. Собирайтесь, до рассвета надо уже быть возле нейтральной полосы. Девушки уныло покинули комнату Лили и приступили к таким тревожным и уже не радостным сборам.

– Прости меня…. – Начало было Оксана.

– Да оставь ты… Судьба у нас такая, – безучастно отмахнулась от нее подруга.

– Сумки он перевезет. А что в них останется в этих сумках? Тапочки и полотенца?

– Ладно тебе ныть, давай лучше деньги поделим на всякий случай, – Наташа достала увесистый сверток. Отсчитала половину и протянула Оксане, – держи и спрячь их подальше.

– Не переживай, сейчас спрячу, – и она стала их с энтузиазмом засовывать в лифчик.

– Надежней и не придумаешь, – улыбнулась Наташа и достала из сумки иголку с ниткой.

– Ты нож тут случайно не видела? Оксана закончив не хитрую операцию, подошла к старенькой тумбочке и выдвинула верхний ящик. – Ножницы подойдут?

– Тащи, сгодятся. Стриптизерша аккуратно распорола подол полушубка, вложила туда сверток и стала зашивать его нитками.

– А почему же ты мне так не посоветовала, Ната? – С обидой на лице спросила 'виновница' ночного отъезда.

– Надежность хранения ценностей, каждому диктует его подсознание.

Это твой выбор, подруга. Пусть он нелепый, но твой….