Борджиа
Шрифт:
В этом письме, подлинность которого не вызывает сомнений, большинство историков видят пылкое объяснение в любви. Другие, смущенные этим документом, среди них — Джованни Соранцо, считающий, что папа Александр должен быть выше всяких подозрений, напротив, дают ему совершенно парадоксальное толкование: побуждение уважать супружескую верность. А человек, о котором папа пишет, что он любит Джулию «как никого в мире», — не кто иной, как ее муж — Орсо Орсини, находящийся далеко от нее в изгнании в крепости Бассанелло. Эта гипотеза могла бы оказаться интересной, если бы другие письма carteggio(ухажера) не указывали со всей очевидностью на страстные чувства Александра по отношению к Джулии.
В начале лета атмосфера при дворе Пезаро все больше ухудшается. Лукреция серьезно заболела. Неуверенность Джованни Сфорца в той роли, которую ему придется играть перед неизбежностью французского вторжения, увеличивается. Он еще больше сближается со своим дядей Людовико Моро, а Александр VI решительно склоняется на сторону неаполитанского лагеря и решает участвовать в вооруженном сопротивлении французам. В Виковаро 14 июля 1494 года он изучает план
И действительно, время не самое благоприятное для путешествия по дорогам Италии. Новость о переходе Карла VIII через Альпы 2 сентября подобна удару грома. Вскоре становится известно, что он пересек Миланское княжество с помощью Людовико Моро. В конце октября неаполитанская армия отступает. Постепенно она оставляет Романью. Пьетро Медичи передает королю укрепленные города, которые защищали Тоскану. В начале ноября подстрекаемая французами поднимается Пиза. Карл VIII вступает во Флоренцию. Рушится господство Медичи. Доминиканский пророк Джироламо Савонарола напоминает о своем видении меча Господня, обрушивающегося на Флоренцию: этот меч есть не что иное, как король Франции, который пришел отомстить за грехи флорентийцев. Эта смесь мистики и политики, последствия которой весьма плачевны, крайне раздражает папу Борджиа. 22 ноября Карл VIII публикует торжественный манифест, провозглашающий, что цель его экспедиции в Неаполь — подготовить разгром турецкого могущества и освободить Святые места: он требует, чтобы папа предоставил ему свободный проход по землям Святого престола. Александр VI не в состоянии дать достойного ответа. Досадный случай чуть было не поставил его вне христианского мира. Папский посланник Джорджо Бузардо только что взят в плен в Синигалье; он возвращался из Стамбула с письмами Баязида II, в которых он уверяет Рим в своей поддержке против французов. Сообщение о том, что между Наместником Христа и Наместником Магомета существует договор, вызывает огромный скандал. Джанни делла Ровере, брат кардинала Джулиано, прикарманивает 40 000 дукатов содержания Джемаля, которые везет турецкий посол, сопровождающий Бузардо. Он направляет во Флоренцию вышеназванного Бузардо и перехваченные письма, в одном из которых папе предлагают деньги — 300 000 дукатов, если он умертвит своего гостя, принца Джемаля! Возмущение тем более велико, что стало известно о намерении турецких послов заключить союз с королем Альфонсом Неаполитанским, другом и союзником папы, и оказать помощь ему в борьбе против французов. Полный моральный провал, ставший следствием этого скандала, добавляется к военному поражению. Орсини, стоящий на границах папского государства, меняет линию поведения: Вирджинио Орсини, кондотьер короля Неаполя, открывает французам свои укрепленные города Ангвиллару и Браччано.
Центральная Италия находится в руках врага. Тревога папы Александра из-за Джулии не знает границ. Он опасается, что молодая женщина может быть схвачена солдатами во время переезда, и посылает к ее мужу эмиссара. 28 ноября за крупное денежное вознаграждение Орсо отказывается от вызова супруги в Бассаналло. Он соглашается позволить ей как можно быстрее выехать в Рим с Адриенной де Мила и ее сестрой Джироламой Фарнезе Пуччи. 29 числа дамы покидают Каподимонте в сопровождении 30 всадников. При подъезде к Монтефьясконе происходит то, чего боялся Александр: солдаты французского авангарда под командованием Ива д’Алегра берут путешественниц в плен и требуют выкуп в 3000 экю.
Легко догадаться о волнении Святого отца, когда он узнает об этом. Его камергер привозит Джулии требуемую сумму. К королю Франции обращается брат Галеаццо Сан-Северино, брат кардинала, чтобы добиться от него немедленного освобождения пленниц. Галантный Карл VIII дает необходимый приказ и поручает проводить дам до самого Рима в сопровождении почетного эскорта.
Утешенный и преисполненный радости Александр выезжает навстречу своей любовнице, одетый как всадник. На нем черный бархатный камзол, расшитый золотом, перевязь по испанской моде, тонкие валенсийские сапоги, бархатная шапочка. На поясе кинжал и шпага. Всегда хорошо информированный Людовико Моро сообщает эти детали Джакомо Тротти, послу герцога Феррары, другу Франции, но он, возможно, приукрашивает реальность, чтобы дискредитировать папу, которого вместе с королем Неаполитанским он теперь считает врагом. Намеренно сообщает тому же послу, что ему сказали, якобы Александр спит в Ватикане с тремя женщинами, одна — бывшая монахиня из Валенсии, другая — дама из Кастилии, и еще новобрачная 15
Приехав в Рим, Джулия очень тревожится из-за неприятностей у папы. Ватикан поднят по тревоге. Уже упаковали столовое серебро и ковры, чтобы перевезти их в замок Сант-Анджело. Александр предполагает укрыться в королевстве Неаполитанском, где Альфонс II дает ему убежище в Гаэте. Но влияние молодой женщины и, возможно, желание блестяще выглядеть в ее глазах, придают ему смелости. Он решает остаться в своей столице. Поразмыслив, опасается, что его враги, а особенно кардинал Джулиано делла Ровере, воспользуются его отъездом, чтобы выдвинуть против него обвинение и низложить, отменив его избрание. Доказав свою храбрость, Джулия внезапно пугается. Страх, который она испытала во время плена, вновь появляется, когда она узнает, что Орсини, родственники ее мужа, открыли французам свои крепости. В середине декабря ее брат кардинал Фарнезе поручает епископу Алатри Джакобелло Сильвестри вывезти ее за пределы Рима без ведома папы, который позже накажет прелата, заключив его в тюрьму замка Сант-Анджело. Молодой женщине удается бежать под покровительство кондотьера Мариано Савелли, который вместе с баронами ее семьи и семьи Колонны выступает на стороне французов. Получается, что Джулия перешла на сторону врага. Так заканчивается страстная идиллия папы. Только гораздо позже, в ноябре 1505 года, его прекрасная любовница вернется в Ватикан, чтобы выдать замуж свою дочь Лауру за Никколо делла Ровере, племянника правившего в тот момент папы Юлия II.
Этой пасмурной зимой 1494 года велика пропасть между римским царьком, вынужденным защищаться, и Наместником Христа, посредником между Небом и Землей, изображающим себя мифическим потомком героев Египта и Греции. Но усилия, приложенные, чтобы объединить семью Борджиа одновременно со Сфорца и Арагонами, усилия дипломатии, чтобы польстить властителям мира, деньги, положенные в кошельки священников и солдат, являются лучшей казной войны, которую надо уметь использовать с хитростью, — а у Александра ее достаточно, чтобы коренным образом изменить ситуацию.
ГЛАВА II
Оружие хитрости
Уже давно Александр VI предвидел вероятность нашествия французов. В начале своего понтификата он реорганизовал гарнизон Вечного города. В феврале 1493 года производит смотр 114 пехотинцев и 80 рейтар. Их количества едва достаточно, чтобы расставить охрану на укреплениях замка Сант-Анджело и в Борго. Поэтому для участия в военных действиях папа набирает наемников. Генералом этой армии будет, естественно, Никколо Орсини, граф де Питильяно, главный капитан Церкви. Ему подчиняются талантливые военачальники: Джулио Орсини, сеньор Монтеротондо, и Никколо Гаэтано, сеньор Сермонеты. В этот штаб входит и зять папы Джованни Сфорца. Солдаты и артиллерия стоят у ворот Рима, на берегах Тибра, около моста на Саларийскую дорогу. Не успели разбить лагерь, как в июле 1493 года во время ужасной грозы река вышла из берегов и унесла в бурные воды лошадей, оружие и продовольствие. Как только Питильяно смог собрать своих солдат, он проводит их парадом перед Ватиканом, для того чтобы послы могли засвидетельствовать их великолепную выучку: и действительно, эта армия вместе с армией герцога Калабрии выступит в поход, чтобы попытаться остановить французов на границах папских провинций. Рим не останется беззащитным. Во время перегруппировки своих войск папа прикажет отремонтировать стены квартала Борго, окружающего Ватикан, и стены замка Сант-Анджело: на каменной кладке римского мавзолея императора Адриана будет возведена кирпичная стена с бойницами и навесными галереями. На этом дополнительном этаже установят цистерну и пять хранилищ масла и зерна. Там поместится 3700 центнеров зерновых. Этот продуктовый склад и многочисленное снаряжение помогут выдержать самые долгие осады. В крепости расположены казармы для войск и дисциплинарные помещения, в том числе пять карцеров, но еще здесь есть удобные квартиры для сановников и залы для приемов. На верхней площадке двора Борджиа, или «двора Театра», расположена полукруглая крытая галерея для прогулок, защищенная стеной с бойницами.
Окрестности замка расчищены, соседние дома снесены, восстановлены крепостные рвы. Внешняя крепость — квадрат со стороной в сто метров — защищена бастионами, а массивная башня преграждает вход на мост Сант-Анджело. Связь с Ватиканом обеспечивается через коридор, по которому можно пройти из крепости в папский дворец вдоль стены Борго. Эти работы по укреплению и расширению крепости осуществлены управляющим Хуаном ди Кастро, епископом Агридженты, доверенным лицом папы.
Когда в середине декабря 1494 года Александр узнает, что король Франции покинул Витербо, он прячет сокровища Святого престола в крепости: тиары из золота и серебра, папские драгоценности, мощи. Сундуки и постели, гобелены и дорогие ковры сносят в парадные помещения вокруг двора Борджиа. Конечно, папа не собирается немедленно прятаться. Он еще надеется, что герцог Калабрии сможет остановить захватчиков, используя папские войска. Но ничто не может помешать быстрому движению французов, разделившихся на три армии. Первая, насчитывающая 7000 пехотинцев и 2400 всадников, под командованием Людовико Моро, заставила отступить в Романью неаполитанскую и папскую армии. Вторая, которую возглавляет король, в 6000 пехотинцев и 4000 всадников, готовится соединиться с первой на подходе к Риму. Третья, в 5000 пехотинцев и более чем в 2000 всадников, перевозимая на кораблях, должна высадиться в Неттуно: план предусматривает, что она соединится с баронами Колонна, врагами Александра VI, с сентября занимающими замок Остии по договору с кардиналом Джулиано делла Ровере. Таким образом, французы собираются взять Рим в тиски.
11 декабря вынужденный отступить герцог Калабрии отправился в Рим, чтобы вместе с графом де Питильяно разработать новый план действий. Они решают использовать римские крепости, чтобы организовать сопротивление захватчикам. Замуровываются северные двери крепости в том месте, где заканчивается дорога из Витербо. На верхней площадке замка Сант-Анджело устанавливаются пушки. Воинственные демонстрации возвращают храбрость и оптимизм папе и его окружению. Карл VIII понимает это по той небрежности, с которой в Риме приняты его чрезвычайные послы. Камергер Луи де ла Тремуль, глава парижского парламента Жан де Гане и главный интендант финансов Дени де Бидо явились потребовать «свободного прохода» по землям Святого престола, но еще и выдачу принца Джемаля в связи с предполагаемым крестовым походом и признание прав Карла на королевство Неаполитанское.