Борис Ельцин: от рассвета до заката
Шрифт:
Оркестранты на официальных мероприятиях выглядели элегантно — либо во фраках, либо в смокингах. Внешний вид зависел от степени торжественности момента. На государственные праздники одевали старинную военную форму.
…9 мая, на параде в честь 50-летия Победы, тоже играл президентский оркестр. Но Клинтон начало пропустил. У Президента США опоздания вообще систематические. Я не помню ни одной встречи, куда бы он явился вовремя. Он даже заставлял нас ждать на тех мероприятиях, которые сам устраивал. Билл мог задержаться на пять минут, десять и даже на двадцать…
Ельцин
…Гости расселись, и вдруг, минут через пятнадцать, появляется американский президент с супругой. Всем пришлось передвигаться на одно место, чтобы хоть Хилари могла присесть. Пока несли стул для президента США, я посмотрел на его безмятежное лицо: по-моему, Биллу даже нравилась вся эта суета вокруг собственной персоны. Поэтому я, словно мраморный лев, сидел с неприступным лицом позади Ельцина, никуда не пересаживаясь. Американская служба безопасности отреагировала на мое упрямство улыбкой.
* Глава пятая. ЛЮДИ И ПОСТУПКИ *
ПРЕМЬЕР
Как-то я принес Черномырдину список: из восьми фамилий. Это были люди из его ближайшего окружения. Пояснил, что все они коррумпированы, и желательно от нечестных чиновников избавиться. Виктор Степанович изобразил заинтересованность:
— Надо их проверить.
— Пожалуйста, проверяйте.
Но из всех тех, кто значился в списке, убрал только Александра Шохина, да и то за обвальное падение курса рубля в памятный «черный вторник». А потом назначил его заместителем в проправительственное движение «Наш дом — Россия».
У меня с премьером были умеренно-доверительные отношения. Я всегда мог напрямую ему позвонить, переговорить на самые деликатные темы. Иногда направлял аналитические материалы, и он благодарил:
— Саша, ради Бога, присылай еще.
Меня он называл и Александром Васильевичем, и Сашей. Иногда я тоже невзначай переходил на «ты».
Обижался на меня Черномырдин только из-за Сосковца. С Олегом Николаевичем я дружил, а Виктор Степанович с ним конкурировал.
Когда Виктора Степановича назначили премьером, ко мне пришел его адъютант и спросил, могу ли я посодействовать его назначению начальником охраны Черномырдина. За хлопоты обещал исправно служить и президенту, и Виктору Степановичу, и мне лично. Я посодействовал. Премьер и охранник быстро сошлись, и Виктор Степанович не раз наставлял этого парня:
— Учись у Коржакова, будь у меня Коржаковым.
Первый раз я засомневался в искренности отношения Черномырдина ко мне после начала чеченской войны, в феврале 95-го. Второй, государственный канал телевидения — РТР — в недопустимо грубой форме осуждал президента за ведение боевых действий в Чечне. Ельцина возмущала вся эта, как он выражался, «чернуха». Выход,
Указ о снятии шеф поручил подготовить Службе безопасности, чтобы в случае большого скандала всю вину свалить на «зарвавшегося» Коржакова. Кстати, при второй попытке уволить Попцова Ельцин поручил подготовить Указ Олегу Сосковцу. Я понимал деликатность ситуации, приготовился к обструкции журналистов, но на всякий случай попросил составить два проекта Указа. Бумаги отличались друг от друга лишь одной фразой — в первом документе на место Олега Попцова назначали Сергея Носовца исполняющим обязанности руководителя канала, а во втором — сразу главой телекомпании.
С Носовцом я был в хороших отношениях. Помнил, как он резко выступал против Хасбулатова, яростно защищая позиции Бориса Николаевича в те времена, когда было неясно, кто победит в схватке. Ельцин тоже прекрасно относился к Носовцу и, несмотря на наушничество Филатова, не позволил в свое время уволить Сергея из президентской администрации.
Оба проекта Указа я привез Борису Николаевичу в Барвиху — на даче он грипповал и хандрил. Ельцин внимательно прочитал бумаги.
— Нормально, но мне надо знать мнение Виктора Степановича, — сказал президент.
— Хорошо, я сейчас к нему съезжу.
Черномырдину я позвонил из Барвихи:
— Виктор Степанович, я тут нахожусь недалеко, надо бы с вами посоветоваться по одному Указу.
Мне было не очень удобно беспокоить премьера именно в этот день — он вернулся с похорон брата. Но Виктор Степанович настоял на моем приезде к нему на дачу.
Обслуга, адъютанты встретили меня как дорогого гостя. Провели в холл. Я показал документы Виктору Степановичу. Кроме Сергея Носовца, других кандидатур на пост председателя РТР у президента не оказалось. Виктор Степанович очень внимательно прочитал оба Указа и сказал:
— А что, я Носовца прекрасно знаю. Давайте сразу назначать, что мы будем тянуть резину с исполняющим обязанности.
И без колебаний завизировал указ о назначении Носовца руководителем второго канала. Я хотел сразу же уйти, но Черномырдин меня не отпустил. Пригласил за стол. Мы посидели, помянули брата. И я поехал к президенту.
По дороге у меня возникла идея. Утром, на следующий день должен был состояться Совет безопасности. Может, президенту стоит на Совете обсудить свой Указ по кадровым перестановкам на телевидении?
Показав шефу визу премьера, я предложил сообщить о новом назначении на Совете безопасности. Ельцин тут же зацепился:
— Да, это будет правильно…
— Я решил сделать еще одно кадровое изменение, — сообщил Борис Николаевич на Совете безопасности. — Подписал Указ о снятии Попцова. На его место назначаю Носовца.
Мнения членов Совета неожиданно разделились. Рыбкин и Шахраи выступили против. Шумейко откровенно насторожился. Началась дискуссия не в пользу Указа. А Борис Николаевич дискуссий не выносил: