Бороться и искать

Эриссу

Тем, кто не знает, кто это такой, мы напоминаем. Питер Петтигрю был близким другом четы Поттеров, родителей Мальчика-Который-Выжил. И другом молодого лорда Сириуса Блэка, с которым они все вместе учились на факультете Гриффиндор. Сириус Блэк был не только другом семьи, он, как оказалось, является магическим крестным Гарри Поттера. Надеюсь, публике не надо объяснять, что это значит? И вот, 31 октября, на Хэллоуин, кто-то выдал Тому-кого-Нельзя-Называть место, где прятались Поттеры. Но они не просто прятались. Их спрятали под чарами Фиделиуса, чарами Доверия. И выдать их мог только тот, кто был Хранителем чар. Когда сработал сигнал, то в доме обнаружили только

тела старших Поттеров, и их годовалого сына, на лбу которого алел знаменитый шрам. А Блэка поймали в маггловской части Лондона в невменяемом состоянии и в окружении 12 трупов магглов. И среди этих фрагментов был обнаружен мизинец Петтигрю, что и послужило еще одним обвинением.

Однако в свете столь внезапно обнаружившегося «живого мертвеца», был проведен дополнительный допрос с применением Сыворотки Правды, которую почему-то не применили на первом (и единственном) допросе лорда Блэка.

Правда оказалась страшной. Как показал допрос, это Петтигрю был Хранителем чар Фиделиуса, причем, настоял на этом сам Сириус Блэк, считая, что на него подумают в первую очередь, и никто не подумает на Питера. И это Питер Петтигрю выдал чету Поттеров своему Хозяину, которому служил к тому моменту уже несколько месяцев.

Сириус Блэк по приглашению на праздник, напоминаю, это был Самайн, решил навестить друзей, которые своевременно открыли для него свою защиту, они не считали нужным прятаться от него. Войдя в дом, он увидел тело своего лучшего друга, а на втором этаже, его мертвую жену. И кучку пепла, что осталась от Того-Кого-Нельзя-Называть. А так же убегавшую знакомую крысу с палочкой в зубах. Он кинулся вдогонку и сумел нагнать Петтигрю в маггловском Лондоне, но Питер оказался хитрее. Отвлекая его внимание, Петтигрю сумел оглушить Блэка, после чего взорвал двенадцать ни в чем неповинных людей и отрезал собственный палец, дабы все сочли его мертвым. Так и произошло. А оглушенный, и находящийся в невменяемом состоянии Блэк, был признан виновным в произошедшем, несмотря на то, что он являлся магическим крестным юного Поттера. Любопытно, не так ли?

И только теперь, спустя одиннадцать лет после тех событий, правда, по-случайности вышла наружу. Но какова цена?! Одиннадцать лет Азкабана, рядом с дементорами тому, кто оказался невиновен!

Мы спрашиваем, какова будет реакция на данную халатность министерства магии и Визенгомота?

Рита Скитер, специальный корреспондент Ежедневного Пророка с отчетом о повторном заседании Визенгамота по делу Сириуса Блэка».

* * *

– Мне казалось, что ты стал приходить в себя, и тут ты выдаешь такой концерт! Что это сегодня было?!

– Ты… ты… ты не понимаешь!

– Чего? И успокойся, Снейп все же мой крестный, так что я тоже не постесняюсь закатить тебе оплеуху, что привести в себя. Вдохни, выдохни, и объясни толком, чего я не понимаю.

– Азкабан!

– Гарри, я знаю, что такое Азкабан.

– Ты не понимаешь! Азкабан!

– Тише, маленький, тише.
– Драко обнял брата, который все еще пребывал в невменяемом состоянии, как и весь день, и теперь только строил догадки, что же привело того в такое состояние. Того мелко трясло в его объятиях, а руки были ледяными.

– Азкабан!

– Азкабан, а дальше?
– Спокойно Драко, тихо и нежно, как с миной, которая вот-вот взорвется.

– Азкабан! Как ты не понимаешь?! Азкабан! И я даже не подумал об этом! Мне это только сегодня в голову пришло, когда я увидел Петтигрю не крысой! В Азкабане нет газет! Нет сообщения с внешним миром! Совсем! Папа мог

не ответить не только потому, что мертв, но и потому, что не имел такой возможности!

Глава 28.

– Папа мог не ответить не только потому, что мертв, но и потому, что не имел такой возможности!

Теперь заледенел и Драко. За все эти годы, проведенные рядом с любящими его людьми, воспоминания прошлой жизни сильно поблекли. С прошлым его связывал только брат, который был вот, здесь. А отец… Отец стал неким абстрактным понятием. Его отцом, здесь, теперь и сейчас, был лорд Люциус Абрахас Малфой, один из самых богатых, могущественных и влиятельных магов этого мира. И вот теперь прошлое решило напомнить о себе.

Он совсем не понимал, что же он сейчас чувствует. Вроде, колыхнулись любовь и надежда, но тут же все перекрыла досада. Это возвращение ломало все. Все его планы, надежды, весь уже устоявшийся быт и ритм жизни. Но держа в крепких объятиях своего брата, у которого не было никого, кроме него, он поклялся сам себе, что ради Кирилла примет все, в том числе и возвращение того, кого давно похоронил даже в своей памяти.

– Тш-ш-ш… Успокойся, маленький. Все будет хорошо. Все наладиться. Если это отец, то он сразу нас узнает. Но не надейся, прошу тебя, не надейся так на это! Разочарование может разбить тебе сердце. Не думай об этом как о свершившемся факте, я не хочу из-за досадной ошибки потерять тебя. Ты будешь сходить с ума от боли и горя, если сейчас поверишь в это всем сердцем и всей душой, а потом окажется, что это не отец. Не верь, слышишь, просто подумай, сам подумай - отец не верил в магию, и он старше нас. Сам вспомни, что нам говорил Эссессили - это очень, очень маловероятно. Пусть это лучше будет для тебя величайшей радостью, чем станет самой большой болью. У тебя есть я, твой брат, тот, кто будет рядом с тобой всегда. А отец поймет, поймет и простит нас, своих сыновей. Он же наш отец, и где бы он сейчас не был, на небесах или в Азкабане, он нас поймет и простит. Только не верь в это так, мой маленький братик.

Тихий шепот Драко сделал невозможное. Гарри впервые за весь день смог взять себя в руки. Всхлипнув в последний раз, он вытер мокрое лицо о плечо Драко и отстранился.

– Ну, вот, расклеился.

– Как ты?
– Даниил внимательно смотрел в глаза Кирилла.

– Я… Мне страшно. Я понимаю, разумом, вот здесь, - он постучал себя по виску, - понимаю, что отец не мог пойти за нами, иначе бы мы давно встретились. Но сердце, - и Гарри приложил руку к груди, - оно буквально орет, что это он. Ладно, сопли в сторону. Я нормально. И ты прав, пусть лучше это станет для меня радостью, чем болью от разочарования. Давай еще раз пройдемся по твоей линии, прежде чем тебя увезут.

– Ты уверен, что сейчас потянешь?

– Нет. Но если я не отвлекусь, то гарантированно опять впаду в истерику. Так что лучше давай бесполезно потратим время, чем я опять начну рыдать.

* * *

Школа лихорадочно готовилась к Рождественскому балу, который должен был состояться 23 декабря. 24 декабря Хогвартс-экспресс должен был отвезти в Лондон тех, кто проведет каникулы вне школы, что бы само Рождество встретить уже в кругу семьи.

Рон обломался и здесь. Помня истерику рыжего, которую тот закатил после того, как узнал, что Гарри пригласил Гермиону, а не Джинни, мальчик пригласил Герми еще в начале декабря. Так что, когда Уизли подошел к девочке, пригласить ее быть своей парой, она только руками развела, «прости, Рон, но ты опоздал. Меня уже пригласил Гарри».