Бороться и искать

Эриссу

Сойдя на замковый причал, дети последовали за Хагридом к дверям замка.

Там их встретила строгая женщина с волосами, стянутыми в тугой пучок на затылке, и островерхой шляпе.

– Добрый вечер, уважаемые первокурсники. Меня зовут профессор МакГонагалл. Постройтесь в колонну по двое, и следуйте за мной.

С этими словами она пошла вперед по коридору, к огромным дверям, ведущим в главный зал. Наспех построившись в колонну, дети последовали за ней.

Главный зал действительно поражал воображение. Огромное помещение, залитое светом тысяч свечей и увешанное цветными флагами. Они висели над четырьмя длинными, стоящими параллельно столами, за которыми

и сидели ученики Хогвартса, каждый факультет отдельно, но все курсы вперемешку. А на другом конце зала, на небольшом возвышении, перпендикулярно стоял стол, за которым сидели взрослые маги, по-видимому, преподаватели.

Но больше всего завораживал потолок. Там, если смотреть за свечи, висящие просто в воздухе, раскинулась бездонная чернота ночного неба, искрящаяся миллионами искорок звезд. И если смотреть в него слишком долго, то пропадал окружающий шум, свечи, и казалось, что начинаешь падать вверх.

Однако к жизни вернули Гарри слова, сказанные с издевательскими интонациями:

– Ну, надо же! Так буквально последовать моему совету. Какая преле-е-еэстная компания образовалась у вас: нищий Предатель Крови, полукровка и грязнокровка! Ах, да! Еще тюфяк и мямля, - эти слова были произнесены Малфоем, стоящим немного впереди. Два упитанных мальчика рядом угодливо захихикали.
– Что, Потти, сообразил, наконец, что Малфои всегда правы? Вот только, свою дружбу я тебе больше предлагать не стану, нет. Я теперь сам возьму все, что считаю своим.
– Драко неприятно улыбнулся, глядя прямо в глаза Гарри, насмешливо взглянул на побагровевшего от злости Уизли рядом, и отвернулся от них.

– Ты, мерзкий Пожиратель Смерти! Да, я, тебе сейчас…, - рванулся Рон к нему.

– Мистер Уизли! Вы еще даже не ученик Хогвартса, а уже создаете шум!
– От преподавательского стола спешила к месту конфликта профессор МакГонагалл.
– Если бы вы уже были учеником, я бы сняла с вас баллы, за оскорбление вашего сокурсника. А теперь внимание: как только я называю вашу фамилию, вы подходите к табурету, садитесь и надеваете Распределительную Шляпу. Она скажет, на какой факультет вы отправитесь.

Все посмотрели на табурет, одиноко стоящий между факультетскими и преподавательским столами. Там, на нем, лежала островерхая, вся в складках, старая шляпа. Внезапно, одна из складок открылась как рот, Шляпа откашлялась и скрипучим голосом запела. В течение нескольких минут все присутствующие безмолвно внимали словам о том, что Хаффлпаф - это трудолюбие, Рейвенкло - ум, Гриффиндор - отвага и честь, а Слизерин - хитрость и изворотливость.

«Интересно, старый кусок фетра сама сочиняет такие скверные вирши, или ей их диктуют? Скорее всего, директор диктует, вон, как четко проставлены акценты: все факультеты хороши, только зеленые хитрожопые гады, лжецы и обманщики. Так что, нет мне дороги никуда, кроме Гриффиндора, а за слизеринцами Драко присмотрит».

Песня, наконец, закончилась, и рядом с табуретом встала профессор МакГонагалл, держа в руках пергамент с именами:

– Эббот, Ханна!

– Хаффлпаф!

– Грейнджер, Гермиона!

– М-м-м… Гриффиндор!

– …

– Лонгботтом, Невилл!

– Гриффиндор!

– …

– Малфой, Драко!

– Слизерин!!!

– …

– Поттер, Гарри!

– Гарри? Какой же ты Гарри? По тебе Слизерин плачет!

– А теперь слушай внимательно, уваж-ж-жаемая шляпа. Благодаря директору, я - не Гарри, его душа предпочла уйти из того ада, на который его обрек «заботливый» опекун. Ты отправляешь меня к грифам и молчишь. А я за это не ищу

способа оставить школу без столь древнего и нужного артефакта. Ну как, договорились?

– … Это действительно, слишком жестоко и страшно. Что ж, я давно ждала того, кто принесет в эту школу столь необходимые ей перемены!

– Гриффиндор!

Стол под ало-золотыми стягами взорвался оглушительными шумом, ором, свистом, улюлюканьем и хлопками, переросшими в овации.

– Гарри! Это мой лучший друг - Гарри Поттер!
– Рон Уизли был тут, как тут, хлопая брюнета по плечам и крича в ухо.

С мальчиком старались поздороваться все, а рядом сидящие еще и прикоснуться. Гарри в ответ тоже робко улыбался и кивал в разные стороны, знакомясь с новыми однофакультетниками.

Наконец, когда все более-менее успокоились, Гарри поднял голову и посмотрел на учительский стол.

«Так, поц в черном - Снейп. Однако, колоритный мужик! Стрекоза - однозначно, Трелони. Сухарик рядом - МакГонагалл. Коротышка - Флитвик. Пышная дамочка - скорее всего, Спраут. Этих троих я не знаю. А вот и вы, мои дорогие. Нет-нет, директор, я пока не буду смотреть вам в глаза! Как-нибудь, попозже. А вот этому чуваку в тюрбане, наоборот - глянем. И что у нас? А ничего! У меня же не душа Гарри Поттера. Хо-ро-шо. Одной проблемой меньше - у меня нет крестража. А за лоб мы все же схватимся. Ну как, директор? У-у-у! Как мы глазками-то за очечками сверкаем! Давай быстрее свою речь, я, блин, голодный, заморил, старый х* * , детей голодом, и доволен!»

Как будто отвечая невысказанным мыслям Гарри, директор встал, постучал обратной стороной ножа по хрустальному бокалу перед ним, и, дождавшись тишины, начал приветственную речь:

– Мои дорогие! Я рад приветствовать вас всех в школе волшебства - Хогвартсе! Для вновь прибывших, да и для продолжающих обучение есть несколько правил:

– Первое: в Запретный Лес ходить запрещено! Он потому и Запретный, что там слишком много чудовищ, которые опасны для жизни.

– Второе: ходить по школе после отбоя нельзя.

– Третье: запрещены драки между учениками.

– И, наконец, последнее: в правый коридор на третьем этаже ходить нельзя! Остальные правила и уложения вы можете узнать у нашего завхоза, мистера Филча, у которого вы будете проходить отработки в случае нарушения вами правил. А теперь, позвольте сказать: Крэкс! Фэкс! Пэкс! Да будет пир!

С этими словами он хлопнул в ладоши, и столы вдруг стали ломиться от уставлявших их блюд с угощением.

Однако, как бы ни был голоден Гарри, но у него пропадал всякий аппетит, стоило ему хоть немного повернуть голову - по его мнению, даже у Дадли, не страдающего избытком воспитания, было больше манер, чем у сидящего слева от него Рона. Поэтому, он старался побольше общаться с Гермионой, сидящей справа. К его большому облегчению, пир надолго не затянулся - долгая дорога, распределение, позднее время - все довольно быстро наелись, и старосты факультета принялись строить первокурсников в колонну.

– Внимание!
– Это был Перси Уизли.
– Первокурсники, запоминайте дорогу, завтра вас еще раз проводят в Зал на завтрак, но потом ходить будете сами. Мальчики идут за мной, девочки - за ней, - он махнул рукой в сторону второй старосты Гриффиндора.
– Вход в спальню девочек запрещен, это является нарушением школьных правил. Они живут отдельно, мы тоже.

Все это Перси говорил, ведя группу сонных детей по коридорам в сторону Гриффиндорской башни.

Остановившись перед портретом полной дамы в розовом платье, он приосанился и повернулся к детям: