Бортовой журнал "Синей птицы". Том 1
Шрифт:
— Что за хрень?!
— Робот. Охранно-универсальный, вплоть до пылесоса с функциями электрошока. И представь себе, княже, у него с твоим котом полная несовместимость.
— Не понял.
Капитан шумно втянул воздух и пояснил:
— Они как два антивируса на одном компе, причём разных, и оба думают, что второй — вредоносный.
— Ну так выключите, — разведя руками с зажатыми половинками кота в разные стороны, высказал мнение княжич.
— Своего выключай, княже, а мой уже принёс пользу.
Петрович исчез
Иван отложил кота в сторону и взял в руки банку, а кот прилип к стенке и начал медленно регенерировать, сопровождая процесс влажным чавканьем и противным скрежетом, который издавали царапающие обшивку отвердевшие детали скелета и острые когти.
— Что это? Гремлин или бес? — с интересом разглядывая тварь в банке. Весь боевой запал испарился в одно мгновение, как только ситуация прояснилась, и лишь часто бьющееся сердце напоминало о словесной перепалке.
— Анчутка. Он родственник тем, что ты перечислил, но в больших городах почти не водится. Это как мышь домовая и мышь-полёвка, вроде и родня, но вторую за плинтусом очень редко встретишь. Достаточно неприятная гадость, и хорошо, если один.
Капитан довольно улыбнулся, а затем заорал:
— Падла, твою мать! — Так как у него под боком из люка высунулся скорпион, который протянулся клешнями к коту. Жидкий робот к этому времени уже успел собраться. И сейчас, прилипнув к стенке магнитными лапками, выгнул спину, оскалил пасть, прижал уши, громко зашипел и бочком попятился от неприятеля. Совсем как настоящий кот при виде большой злой собаки.
Петрович одной рукой ухватился за край шлюзового люка, а второй упёрся морду своего скорпиона.
— Спрячься, падаль! Ах ты, сучёныш! Он ещё и током бьётся! Да я тебя…
Капитан со всей силы стукнул по панцирю расписанного под хохлому и поцарапанного когтями кота-робота.
— Место, тварь экспортная! И зачем эксенам такие уроды?! И ведь пищат от восторга. Одним словом, нелюди.
Робот исчез, а Петрович вытащил из кармана тряпку и протёр испачканные пальцы.
— Ладно, княже, давай так, я настрою, чтоб мой обитал только на атмосфернике, а твой на корабле. По рукам?
Иван кинул, нехотя соглашаясь с капитаном.
— Хорошо, а я пока пойду и проверю Нульку.
Княжич оттолкнулся от стенки, вытянул вперёд левую руку, готовый ухватиться за поручень и держа в правой банку. А потом…
А потом плашмя рухнул на пол, ощутив всем телом возникшую силу тяжести. Загромыхало в кают-компании. Приглушённо, но очень витиевато выматерился капитан.
— Ускорение свободного падения одна целая пятнадцать сотых земного, — с нотками злорадства известил с потолка голос искина.
А из каюты Нульки по всем помещениям лёгкой птицей пронёсся громкий крик:
— Я выспала-а-ась! Куда полети-и-им?! Я готовая-я-я!
Девушка почти без паузы выпорхнула из коридора и остановилась рядом с Иваном, но вместо того чтоб помочь встать или хотя бы поинтересоваться, всё ли в порядке, схватила протестующего кота.
— Какая прелесть!
Она прижала к себе жидкого робота и закружилась на месте, а затем снова исчезла. На пол упали пижама и полужидкий сфинкс. Кот, разумеется, приземлился на все четыре лапы, и растерянно заозирался. Впрочем, для робота больше подходило определение, что он проводил юстировку датчиков пространственного положения.
Иван же со стоном сел на колени, тряхнул головой и медленно встал. Кажется, теперь он понял капитана, который постоянно ругается на это ветреное создание. Если её не держать в рамках и не окрикивать, потеряет чувство меры.
Упомянутая богинька с громким хлопком очень быстрого прыжка снова возникла рядом с княжичем. Естественно, голая. Она, улыбаясь от уха до уха, схватила оброненную пижаму и попытавшегося ретироваться кота и вприпрыжку помчалась в кают-компанию, где возникла новая порция грохота и шума.
Иван с шипением потёр ушибленный локоть и пошёл следом. А богинька, уже одетая, успела открыть банку со сгущёнкой и теперь уплетала большой ложкой.
— Ну чё, куда летим?! — скороговоркой повторила она вопрос, смотря на княжича невинным и в то же время переполненным любопытства, как у малого дитя, взглядом.
Иван почесал затылок и поглядел на навигатора, который сидел за столом, уперев в столешницу локоть и подставив под щеку ладонь. А Михаил смотрел на Нульку. В его взгляде даже без слов читалось снисходительное недовольство, мол, горе ты моё луковое, и что мне прикажешь с тобой делать?
— Ой! — вдруг вскрикнула богинька и вытянула перед собой руку, будто спешила что-то схватить, а потом поморщилась и отдёрнула пальцы.
Одновременно с этим выругался и дёрнулся навигатор, так как сидящая возле него Марья с грохотом сползла с кресла под стол, где осталась безвольно лежать и глядеть в никуда, словно куклу уронили.
— Как её поднять? — раздался голос искина.
— Вот недотёпа, — пролепетал навигатор, наклонился и с кряхтением протянул руки. Он помог девушке сесть, а затем, вздыхая и ворча, как столетний старик, ухаживающий за маленько, ещё неходячей внучкой, приподнял и умостил Марью в кресло. Придирчиво оглядел, отряхнул на девушке больничную пижаму, взял влажную салфетку и вытер Марье лицо, словно несмышлёному ребёнку.