Босиком по битым стеклам 2. Арлиэлла. Опасные тропы Ангоры
Шрифт:
К сожалению, ей этого сделать не удалось.
Лужайка оказалась и не лужайкой вообще, а зеленой трясиной. Топью, посреди которой, мерзкой кучей, восседало ЭТО..
Юная маркиза не знала, как правильно обозначить неведомое создание. На язык просились одни лишь запретные, плохие слова, услышанные девочкой на конюшне от пьяного конюха. Этими словами конюх обращался к приятелю, стащившему у него кувшин отличной сливовой бормотухи. За неприличные слова, произнесенные в присутствии юной маркизы, конюха безжалостно выпороли, затем, выпороли и приятеля –
За ту порку Лионелла до сих пор была «благодарна» своему отцу-герцогу и собиралась наябедничать будущему супругу, жалуясь на свою горькую жизнь в доме строгого родителя.
Сегодня она согласилась бы и на двойную порцию, только бы оказаться где-нибудь подальше от страшного места и существ, его населяющих.
Гадкое, полное злобной радости, хихиканье звучало со всех сторон. Громадная кочка посреди зеленой хляби зашевелилась и неведомое существо открыло глаз.
Да, у мерзкого создания был всего один глаз, но зато какой – громадный, желтый, с вертикальным зрачком как у козла. И, злой! Злобой веяло от взгляда болотного обитателя, лютой злобой и, лютым же, голодом.
Лионелла отчаянно завизжала и попыталась покинуть страшное место. Но, куда там! Девочке показалось, что чёрные ели закружили вокруг нее веселый хоровод – всё быстрее и быстрее и вот она уже тоже кружится в безумном танце, срывая голос диким криком и размазывая слёзы по грязным щекам.
Болотная тварь, всем своим видом напоминающая спрута, выпростала из зеленого зыбуна огромные щупальца и распахнуло смрадную пасть. Огромную! Полную острейших зубов! Отвратно вонявшую тухлым мясом!
Лионелла беспомощно билась на одном месте – топталась, перебирала ногами, но предательская зыбь засасывала ее бедные ножки, ни в какую не желая отпускать из страшных объятий высокородную герцогскую дочку.
Черные щупальца, перепачканные жирной грязью, облепленные ряской и прозрачной слизью, взметнулись над головой Лионеллы, подхватили ее и, высоко подбросив хрупкое девичье тело вверх, вздыбили целый пласт черной болотной грязи.
Распахнутая зубастая пасть застыла в приятном ожидании.
Лионелле повезло – спрут подкинул её слишком сильно и на счастье девочки, ели, растущие вокруг гнилой лужи, всё еще были живы и возносили свои макушки на приличную высоту.
Лионелла взлетела вверх, аки птаха небесная и руками махала так же, как она, крыльями. Только вот, руки – это не крылья и девчонка обязательно рухнула бы вниз, прямо в доброжелательно раскрытую пасть болотного монстра, если бы не пышные юбки из отличного, дорого, а, самое главное, крепкого шелка!
Взвизгнув самым позорным образом, Лионелла повисла между небом и землей, зацепившись за живую, еловую лапу.
Лапа опасно хрустела, но вес тощей аристократки держала исправно. Юбки трещали, но, пока что, рваться не собирались. Лионелла же, визжала до тех пор, пока в легких совсем не закончился воздух. После этого она могла лишь хрипеть и пускать пузыри, посиневшими от натуги, губами.
Тварь с лязгом захлопнула пасть и не
Лионелла всхлипнула и закрыла глаза руками, ветка опасно затрещала, а чудовищная туша болотного монстра беспокойно зашевелилась, расплескивая вокруг себя вонючую жижу.
Щупальца монстра хаотично замелькали в воздухе, норовя ухватить строптивую добычу и засунуть ее в то место, где ее давно заждались.
Тщетно – длины щупалец не хватало, а шелковые юбки держали исправно, за что Лионелла искренне поблагодарила честного торговца дорогими тканями.
– Прочь! Пошла прочь! – верещала Лионелла, с ужасом рассматривая злобное создание – отстань от меня! Поищи себе другую добычу!
Крики девочки, в которые она вложила весь свой страх, ужас и отчаянье, как ни странно возымели действие – болотный спрут, вяло шевеля щупальцами, замер, в задумчивости устремив единственное злобное око в небеса. Оно, это существо, не спешило подползать к деревьям и пытаться стряхнуть добычу вниз.
Возможно, болотный спрут проникся чувством сострадания и решил отказаться от вкусного обеда? Или же, коварное создание притупляло бдительность жертвы, попутно дав отдых своим, страдающим от пронзительных воплей, ушам?
Со стороны черного, полумертвого ельника послышались чьи-то голоса, вполне себе человеческие, хотя и слегка раздраженные. Ветви трещали так, словно через подлесок ломилось стадо кабанов и несчастная маркиза, если бы могла, то сжалась в комок – кого ещё Тёмный принес ей на погибель? Ой, не надо – ей вполне комфортно висится здесь, между небом и землёй, в относительной безопасности, далеко от зубастой пасти!
– Надо же! – голос говорившего показался измученной Лионелле музыкой небесных сфер – Кракен! Болотный кракен! Неожиданная находка! Мне говорили, что они давным-давно вымерли!
– Реликт, ваше высочество – второй голос, более юный, но, такой же, мелодичный, заставил Лионеллу шире раскрыть глаза и вознести Аме горячую благодарственную молитву.
– Однако – Синтариэль, несомненно, сразу же, заметил некую фигуру, зависшую аккурат над зубастой пастью – Бедняга проголодался. Мы помешали чьему-то ужину, мой дорогой друг.
Голубой Мотылёк, поражаясь самообладанию принца, с содроганием и оторопью взирал на гигантскую особь болотного хищника, коего полагал давно вымершим и от того – не существующим.
– Так и есть, ваше высочество – Альсид с удовольствием пялился на две стройные женские ножки, обтянутые чулочками, грязными, правда, но тонкими и шелковыми – Девица, мой господин, как есть – человечка юных лет! Весьма крикливая и, несомненно, происходящая из хорошего рода – а, то! В том Голубому Мотыльку было трудно ошибиться – ни крестьянки, ни горожанки, ни зажиточные купчихи таких дорогих чулок не носили. Не положено – ни по статусу, ни по достатку.
Аристократка, сразу видно и в документы заглядывать не пришлось.