Босиком по радуге
Шрифт:
Лейна наслаждалась: поглаживая, она наносила крем на обнажённое тело мужа, предварительно накрыв его очищающим плетением, а потом уверенными движениями разминала мышцы, некоторые из которых были чрезмерно забитыми и жёсткими. При этом места, где кожа всё же сильно краснела, она «жалела» нежными поцелуями и дополнительными лёгкими поглаживаниями, будто успокаивая. Но эффект от этого был несколько иным. Массаж коснулся не только безупречной с физического и эстетического вида спины, но и рук, ног и ягодиц. Когда с тылов Лейна рассмотрела и потрогала всё, что хотела (а хотела она всего без исключения, и можно без хлеба), то попросила мужа перевернуться на спину и продолжила свою исследовательскую деятельность.
Сирин был рад повернуться на спину, и не только потому, что возбуждённый
— Милый, ты же сам просил не торопиться.
— Я, оказывается, выбрал не только самую необычную, умную и красивую женщину в жёны. Но ещё и самую коварную, — поделился впечатлениями Ро’Шерр.
— Какой изысканный комплимент, — ухмыльнулась Лейна, продолжив своё развлечение, которое её саму порядком завело. Добравшись до живота, Лейна перестала разминать мышцы, оставив в своём арсенале поглаживания, поцелуи и ласки языком. Правда горошинки сосков, до которых она добралась, подверглись не только наглаживанию, то ещё и посасыванию. Как Лейна и предполагала, это оказалось одной из эрогенных зон её мужчины. Ещё несколько она рассекретила во время массажа, когда тело Сирина непроизвольно вздрагивало и льнуло к рукам, изгибаясь.
И вот ключицы, шея и скулы — заласканы и зацелованы, и в плен её губ попали рот и язык мужа. Правда, пленяли они так друг друга по очереди, к взаимному удовольствию.
То, что она оказалась в крепких объятиях мужа, Лейна поняла далеко не сразу. Расслабилась. Отвлеклась. А как только это выяснилось, попыталась выпутаться, но муж требовал веские аргументы для того, чтобы её отпустить.
— Сирин, любимый, у меня ещё одна часть тебя не исследована, — сказала Лейна и, сделав страшные глаза, закрыла рот аж двумя ладошками. Вот как так?! Проболталась!
— Так ты ж её вроде как уже видела. И не один раз, — попытался воспротивиться Сирин.
— Ну, не так чтоб прям видела, — заюлила Лейна, алея щеками. Нет, разумеется, она видела разные мужские достоинства, и даже трогала некоторые из них, но вот именно достоинство Сирина она разве что в себе чувствовала, а видела всегда мельком и уж точно не трогала руками, хотя очень хотелось. — Да и потрогать не было пока возможности.
— А тебе хотелось этого? — удивился Ро’Шерр. Обычно женщины предпочитали просто получать удовольствие, не балуя вниманием эрегированный мужской орган, а тут вдруг… Осторожные взгляды, полные интереса и восторга, и закушенный краешек нижней губы Лейны, убедили одного из самых упрямых, а порой и жестоких дроу в Сартре уступить этой странной просьбе. Кольцо рук раскрылось, правда, полностью не освобождая тело чаровницы-исследовательницы. Сирин настоял, чтобы Лейна находилась сбоку от него, чтобы он тоже мог «изучать» её тело и наслаждаться её экспериментом. Эти условия исследовательницу устроили и, постаравшись абстрагироваться от внимательного взгляда мужа и его нежных ласк, она взялась за дело.
Лейна с жадным интересом рассматривала чуть подрагивающий от возбуждения, пристального внимания и горячего дыхания рядом член мужа. Сперва она не хотела его трогать руками. В смысле, не хотела, чтобы он ощутил прикосновения рук до того, как она приласкает его губами и языком. Поэтому она нагибалась, рассматривала с разных сторон и восхищалась. Это же надо иметь такой эстетически красивый орган?!
— Потрясающе! — выдохнула Лейна, даже не заметив, что выразила свои эмоции вслух. У эльфов волосяной покров присутствовал исключительно на голове. Так что ничего не мешало рассмотреть
Придерживая член у основания двумя пальчиками, установив его в «нужную позицию», Лейна стала короткими лёгкими мазками облизывать сперва головку, а потом и сам ствол. Подарив несколько осторожных поцелуев мошонке, Лейна взяла её в ладошку и стала очень нежными и аккуратными движениям пальцев массировать, а ротиком накрыла головку члена, постепенно вбирая его в себя всё глубже и глубже. Такой практики у неё почти не было, так что пришлось импровизировать и полагаться на свои предпочтения. Ведь недаром «учебные пособия» по интимным практикам твердят, что обязательно надо полагаться на свои ощущения: если тебе кажется, что слабо делаешь, то и партнёру примерно так и будет. Но Лейна всё же переживала и нет-нет, да и кидала на мужа взгляды украдкой — не перестаралась ли с силой? Впрочем, от него эти подглядывания не скрылись.
— Треш, женщина, ты меня и так с ума сводишь своими необычными ласками, да ещё и смущаешь своими откровенно-пожирающими взглядами, — голос Сирина перемежался стонами и рычанием, ведь Лейна ни на секундочку не останавливалась, творя восхитительное безобразие своими губками и язычком. — Если ты не прекратишь, я не смогу тебя порадовать так, как мечтал всё то время, что тебя не было рядом.
На это Лейна лишь коротко коварно улыбнулась и добавила к своим ласкам ротиком поглаживания торса мужа, освобождённой от придерживания члена у основания рукой.
— М-м-м… — Лейна прикрыла глаза от восторга. Вкусно! И всего-то понадобилась пара движений по кубикам пресса не просто пальчиками, а с прибавкой острых ноготков. Четыре красноватые полоски явились доказательством её коварства, но и они были зацелованы и заласканы язычком — каждая красная полосочка в отдельности, пока Сирин явно досчитывал звёзды перед глазами.
Сирин действительно старался побыстрее прийти в себя. Но нега не отпускала его тело и разум. Даже девушки в Домах удовольствий, которых по юности Сирин повидал огромное множество, получая опыт и удовлетворение, не делали с ним таких вещей с такой самоотдачей. Да, редко, но попадались умелицы ласк ротиком, но и было видно, и чувствовалось, что они просто «делают свою работу», совершенно не получая от этого удовольствия. А вот Лейна сама заводилась. Самыми кончиками пальцев руки Сирин всё же доставал до промежности своей любимой и безмерно обожаемой женщины, и чем дольше длилась её необычно-изощрённая ласка, тем более мокрыми становились пальцы Сирина, которыми он её ласкал. Казалось, что Лейна отдаёт всю себя ласке, растворяясь в ощущениях — его и своих собственных. И вот это действительно было то, чего раньше Сирин не видел и не испытывал. Его женщина ещё раз подтвердила своё звание необычной!
Когда звёзды перестали отплясывать и в глазах прояснилось, Сирин ощутил окончание ласки на оставленных ранее коготками царапинах и, спустя мгновение — почувствовал дыхание на своих губах. Но тут он решил всё же взять инициативу в свои сильные руки и, совершив рывок, подмял под себя свою супругу и впился в её губы поцелуем. На сей раз он не был ни лёгким, ни деликатным. Он был властным и подчиняющим, и Лейна — подчинилась, обмякнув в его объятиях. Он ведь просил её остановиться, не доводить ласку до конца, но она не послушалась и сделала, как всегда, по-своему. Но Сирин не собирался спускать ей это с рук. Она будет наказана за своё непослушание. Медленно, мучительно-сладко наказана. Вот только сочтёт ли Лейна это наказанием?