Босиком по стеклам
Шрифт:
Ненавижу!
– Я принцесса провинции Анмар, мам. Меня ждет договорной брак, как во всех этих сериалах про свадьбы монархов и знати, – продолжаю иронизировать и относиться ко всему легко и непринужденно. – Ты действительно думала, что после историй Ками и Алисы это меня удивит? – игриво вздергиваю бровь. – Я была готова к этому. И думала как раз о Фейсале. Вы очень предсказуемы. Ну а поскольку с мужчинами не из нашего круга я фактически не общалась, то не успела ни в кого влюбиться, как Камила и Алисия. Все, кто мне интересен, из ваших претендентов. И Фейсал самый лучший
Мама тяжело вздыхает, еще раз пробежавшись по мне обеспокоенным взглядом.
– Мне спокойно, что ты не сердишься на нас. Прости, что пытаю тебя. Я переживаю за твои чувства. Не хочу, чтобы ты наделала глупостей.
Ложь! Переживала бы, постояла бы за наши с девочками чувства!
Твой брак держится на том, что ты постоянно прогибаешься перед отцом. Как бы ты его ни любила, как бы он ни любил тебя… ты всегда будешь зависима от его воли, от его мнения, от его слова, от его взгляда… ты всегда будешь выплясывать под его дудку.
Не обманывай себя, мам.
– Не переживай, все в порядке, – открываю ноутбук, возвращая его на колени. – Я хочу дописать программу, мам, – бросаю мимолетный взгляд на дверь, после чего симулирую занятость, стуча по клавишам. – Передай папе, что я бы хотела видеть какую-нибудь классную группу на нашей с Фейсалом помолвке. Гулять так гулять, верно?
– Он организует для тебя все самое лучшее, – тепло заверяет Мелания. – Я очень тебя люблю, – прикасается к моему плечу, пока я во всю делаю вид, что программирую.
– А я тебя, – бросаю с улыбкой и тут же перевожу взгляд на экран.
Мама уходит, и я облегченно выдыхаю, как только дверь за ней захлопывается. В уголках слезы замерзшими иглами скапливаются. Закрываю крышку ноутбука и вскакиваю, пиная ногой мягкую игрушку, подаренную родителями.
– Спасибо! Спасибо, что сказали. Спасибо, что не послала отца. У него была бы ультимативная подача, и мне было бы чертовски трудно сдерживать свои эмоции при нем.
Во мне все пылает от гнева и ненависти. Чувствую себя последней и неблагодарной свиньей, корю себя за ярость к родителям, но ничего не могу с собой поделать. Ненавижу, ненавижу каждый момент, когда на мою свободу посягают и ставят меня в рамки. И каждый гребанный раз они сужаются. Прутья клетки вот-вот воткнутся мне в ребра и срежут крылья.
А я… ничего не могу с этим сделать.
Хочется зарыдать от бессилия. Проклятье. Это не справедливо. Эти двое любят друг друга, а своих дочерей заставляют довольствоваться крохами дружбы и навязанного партнерства. Издевательство.
В ту самую секунду, когда я собираюсь придаться слезам и всхлипам, телефон в моем кармане подает знакомую вибрацию, привлекая к себе внимание:
Я не отвечала ему сутки. Всегда так делаю, чтобы он не думал, что я сижу с телефоном и жду его сообщения.
Злорадно улыбаюсь, всеми фибрами души ощущая его ревность. Боже, он ревнует. Почему это так сладко? Хотела бы я видеть его лицо в этот момент.
Завтра ночью.
У меня внутри все надрывается, когда я представляю, что он может просто так пойти и взять любую женщину. И у него их в изобилии, в нескончаемом потоке, в котором мне нет места. Да я бы и не хотела быть одной из сотен, но от этого осознания не менее больно.
Как Коулману удается всего парой слов наставить мне шрамов на сердце?
Глава 3
Как ад, маленькая сучка, который я непременно тебе устрою в ближайшем будущем. Будет адски жарко и горячо. Гарантирую.
– На виллу? – интересуется водитель, как только я сажусь в тонированный внедорожник. Его присутствие немного разбавляет кипящий внутри гнев. Разбавляет, но не тушит. Внутри все клокочет от ярости, наливая мышцы свинцом.
– Нет, здесь постоим, – не сдержавшись, хамлю я.
– Как скажете, господин, – смиренно отзывается парень.
Сука, какие они тут все отмороженные. Я его на хер посылаю, а он чуть ли не кланяется с благодарной улыбкой. Господин, твою мать.
– Заводи корыто, – отвернувшись, смотрю в окно.
Напряженно стискиваю челюсти, ощущая, как одна за другой падают стены самообладания. Мозг перестает функционировать в привычном режиме, превращая меня в кровожадного монстра, жаждущего разорвать первого, кто попадется под руку. Парень за рулем – исключение. Его трогать нельзя. И раз я это еще осознаю, мои дела не так плохи.
Мехди, так зовут моего шофёра, одновременно является и телохранителем (в королевстве все еще полно узколобых идиотов, считающих мою компанию – обителью порока, так как там разрешено работать женщинам), и я знаю, что под строгим костюмом у него находится кобура с далеко не игрушечным оружием. Бодаться с парнем с пушкой – тупо, но, если у меня окончательно выбьет предохранители, случиться может что угодно. В такие моменты я не думаю, разум выключается, передавая управление животным инстинктам.