Босс для Алёнушки
Шрифт:
– Авария, из-за которой ты словила фобию. Я же не слепой.
– Достаточно давно, - отвечаю ему неохотно.
– В детстве... когда мне было тринадцать лет.
– И в той аварии ты ехала впереди?
Я в раздражении кусаю губы.
Вот нафига ему все эти подробности? Так и хочется сказать что-нибудь, вроде: не ваше дело! Но нельзя. Всё-таки он мой босс. От него зависит единственный в моей семье источник дохода.
Можно, конечно, уволиться, если он начнет требовать от меня что-то совсем уж неприемлемое... но этого
– Нет, - говорю, едва узнавая свой глухой и какой-то чужой голос.
– В той аварии впереди ехали родители, а мы с братом сидели сзади. Но ему повезло больше. Он был слишком маленький... и не помнит, как они... как...
У меня перехватывает дыхание, и закончить фразу не получается.
– Я понял, - мягко прерывает Бояров эту жалкую попытку договорить.
– Не погружайся в эти воспоминания. Не надо.
Согласно кивнув, я обхватываю свои обнаженные предплечья руками.
– Кстати, как там поживает твой братец Иванушка?
– небрежно любопытствует босс.
Чувствую, что он хочет отвлечь меня от плохих мыслей, но это всё напрасно. Ведь всякий раз, как что-нибудь провоцирует меня снова нырнуть в прошлое, бороться с депрессивным состоянием приходится весь день, пока я не усну.
И с этой напастью не справиться даже такому прирожденному шуту, как Бояров. Увы.
– Ванька... он в порядке...
– я тру ладонями плечи, потому что никак не удается отогнать проклятую зябкость.
– Он здоров... То есть... я хотела сказать, что ему очень жаль насчёт вашей фары...
– и тряхнув головой, растерянно умолкаю.
Боже, какой бред я несу. При чем тут здоровье Ваньки? Так, надо собраться! Всё же нормально было. Только вот холодновато в машине.
– Сейчас, подожди, - вдруг заявляет Бояров непонятно к чему.
Внедорожник снова резко тормозит, и меня упруго впечатывает лбом в мягкий подголовник водительского кресла. Да что же это за манера ездить у босса такая идиотская? Газ-тормоз какой-то бесконечный!
Дважды щёлкают двери, а затем Бояров оказывается рядом со мной. И накидывает мне на плечи мой собственный плащ, который сам же недавно и конфисковал.
– Спасибо, - угрюмо бурчу я и оставляю при себе замечание, что вся эта возня с плащом случилась по его вине.
Бояров расправляет на мне воротник так тщательно, как будто наличие на нем хоть одной лишней складочки грозит ему неприятностью. Скорей бы убрался на свое сиденье, что ли...
– Я знаю отличное средство от хандры и страхов, - сообщает он.
Я неприязненно морщусь.
– Если вы имеете в виду банальность, вроде «время лечит» и все такое, то...
– Да нет же!
– босс зачем-то легонько щелкает меня по носу, заставив вздрогнуть от удивления и замереть.
– Я имел в виду совсем другое.
– И что же?
Он
– Огонь, а не средство, - шепотом заверяет Бояров, подмигивая.
Я с любопытством жду, что он скажет, но вместо слов он придвигается ещё ближе...
И накрывает мои губы поцелуем.
Босс атакует меня настолько активно и уверенно, что в первую пару секунд это парализует до глубокой растерянности. Я никак не реагирую - шокированно сижу, вжавшись спиной в кресло, и только чувствую.
А чувствую я... много всего.
Горячие умелые губы Боярова обжигают меня, ввергая в смущающе приятное смятение... которое волшебным образом переходит в сладостное томление... и каждое его движение, каждый его вздох будоражит все чувства. Все до единого. И всё то истинно женское и глубоко затаенное, что уже несколько лет дремлет во мне безразличным сном. И голова от этих ощущений просто кругом идёт. Только что мне было холодно, а теперь так жарко... и такая безумно трепетная слабость во всем теле...
Господи, он сводит меня с ума! Не могу думать ни о чем, кроме его губ.
Не знаю, действительно ли босс собирался всего лишь «подлечить» меня от хандры, но все его действия указывают на то, что он увлекся. Поцелуй из дразняще-легкого как-то незаметно переходит в глубокий... дыхание сбивается... да и рука мужская... чувствую... ползёт по колену выше, задирая подол алого платья...
А ощущение второй руки, накрывшей округлость груди, меня ошеломляет так, что я вздрагиваю. И резко выворачиваюсь из его рук, прерывая этот умопомрачительный поцелуй.
– Василий Андреевич!
– выкрикиваю... нет, почему-то почти шепчу задыхающимся и каким-то незнакомо-томным голосом.
– Не надо! Как вы... это же... да вы...
– Тише, Алён, тише, не шуми, - Бояров внезапно снова оказывается близко. Более того, он прижимает к моему возмущённо приоткрытому рту ладонь, которую я тут же сердито отпихиваю.
– Тебе же понравилось, я вижу... Ну же, признайся. Щёчки порозовели, глазки блестят... Терапевтический эффект налицо!
– Идите со своим эффектом... знаете куда?!
– не выдерживаю я и ледяным тоном припечатываю: - Ещё раз меня тронете, и я уволюсь. По собственному желанию, не переживайте.
Брови босса взлетают вверх, но всё же мои слова оказывают на него неожиданно сильное впечатление.
– Хм... интересно. Ты чего так разбушевалась-то? Это всего лишь поцелуй.
– Я сказала. Вы услышали.
– Ладно, - кивает он, не сводя с меня сощуренных потемневших глаз.
– Я не буду тебя трогать... если сама не попросишь.
Я вызывающе скрещиваю руки на груди и лишь усилием воли выдерживаю его пристальный взгляд. Внутри всё до сих пор дрожит от медленно затихающего волнения.