Босс по обмену
Шрифт:
Если этот столичный экземпляр надеялся ее поддеть такими детскими приёмами, как коверканье имени, то он крупно просчитался. Как и относительно того, что ее могут смутить или задеть его «гениальные» маркетинговые ходы.
Возможно, сейчас она была всего лишь начальником отдела продаж захолустной фирмы, торгующей тазами, но с такими, как этот красавчик, поднаторела справляться давно. Уж этому-то жизнь научила ее с лихвой.
Карина бросила взгляд искоса на Таисию Антоновну, дабы убедиться в том, что, мягко говоря, некорректное предложение Шаталова не ущемило лучших чувств ее сотрудницы, но, как и ожидала, обнаружила, что та смотрит на наглеца с открытым ртом, и ее ничуть не беспокоят ни намеки на преклонный
– Как приятно, что после всего-то получаса знакомства мы с Таисией Антоновной уже стали вашими музами и, не побоюсь этих слов, эротическими фантазиями, – Карина взглянула на Шаталова нарочито восхищённо и растянула губы в чувственной улыбке. – Только, дорогой наш гений, думаю, вы упускаете одну очень важную деталь. – Она подошла к наглецу ближе и, встав рядом, повторила его жест рукой: – Итак, билборд. На одной стороне в тазу сидит Таисия Антоновна, вся цветущая и пахнущая вашими стараниями. На другой – я, прямо так, как вам нравится – обнаженная и с губами трубочкой. А между нами, конечно же, должны занять место вы сами! Тоже с тазом. Скромно прикрывая им свое нескромное, я уверена… м-м-м… полировальное место. Которым вы обещали служить нашему тазобредовому… простите, тазобедренному делу верой и правдой! – договорив, Ангелова беззастенчиво уставилась Шаталову за спину с преувеличенно заинтересованным выражением лица, и после десятка секунд созерцания одобрительно поцокала.
– Уверена, этим вы послужите нашей фирме даже лучше, чем языком, – наконец вынесла она свой вердикт, и, уже отойдя, добавила:
– Кстати, не утруждайте себя запоминанием сложных букв, из которых состоит мое полное имя. Может меня звать просто и по-рабочему – Ангел Всемогущий.
– Предпочту величать вас Кариной Ангеловной, мне это нравится не в пример больше. А то вы себя всемогущей тут представляете, а на деле даже доширака несчастному голодающему заварить не сумели, – покачал головой Влад.
Его весьма занимал один важный вопрос: какую тактику будет лучше всего применить по отношению к стерве? Ну, положим, поначалу ему будет доставлять удовольствие задевать её всякими идиотскими шутками, на которые он был мастер, но вскоре подобное общение наскучит прежде всего ему самому.
А учитывая, что время шло, а он не собирался задерживаться в этом забористом Заборье долее положенного, нужно было пораскинуть мозгами и изобрести что-нибудь действенное. Тем более, что Карина полностью подходила под его весьма придирчивые вкусы. А уж приладить её острый язычок к более приятному назначению он сумеет всегда.
– Кстати, о моём полировальном месте. Если уж вы так жаждаете увидеть его во всей красе, милости прошу.
Он взялся за ремень джинсов, но мгновением позже, будто бы передумав, убрал руки и, подойдя к столу Таисии Антоновны, взял коробку с лапшой и, открыв её, отпил сразу добрую половину жгучего бульона.
Еда была отвратительной. Неудивительно, что на таких харчах стерва окончательно стала язвой. Но, наконец-то получивший порцию еды протестующе урчащий желудок, затих.
– Так вот. Если вы так желаете увидеть его во всей красе, я согласен на ваше щедрое предложение быть зажатым между вами и Таисией Антоновной. На билборде, разумеется. Так что я отправляюсь готовиться к фотосессии, чего и вам желаю.
Прихватив остатки лапши с собой, Шаталов направился к выходу, возле которого обернулся ко всем троим рязанским барышням:
– Завтра же в бане проводим фотосет в обозначенном Кариной Ангеловной стиле. Купание красного меня. Не опаздывайте, девочки. Снимать будем на мой айфон. Как я понимаю, это лучшая фото-техника на всё Заборье, которая имеется
Подмигнув стерве, Влад толкнул перед собой дверь и вышел на улицу. Разумеется, работать он не собирался. А вот провести весело время среди этого банно-тазового хозяйства – очень даже.
Карина только пренебрежительно фыркнула, когда заметила, как Шаталов взялся за ремень брюк, но дальше этого, дело, конечно, не зашло. Ибо, как она могла сделать вывод из их короткого знакомства, к чесанию языком он был склонен куда больше, чем к реальным действиям. А даже жаль. Этот милый офисный стриптиз мог бы стать отличным развлечением среди унылого рабочего дня, где все было привычно-монотонно и где совершались по кругу одни и те же действия одними и теми же людьми. Даже многие звучащие в этих стенах слова стали настолько привычными, что почти теряли смысл. Так что следовало, пожалуй, отдать этому Шаталову должное – он изрядно оживил их закоснелую обстановку. Перепалка с ним была словно глоток свежего воздуха и будоражила, как адреналин, играющий в крови. Ощущение, которого она уже давно не испытывала. Потому, в общем-то, Карина и не стала осаживать его напоследок – пусть воображает, что этот раунд остался за ним. Тем более, что она была уверена – следующего попросту не будет. Он наверняка уже улепетывает прочь из Заборья, давя на педаль газа так, что колеса его несомненно крутой тачки дымятся от усердия. Вполне возможно, что теперь им наконец следует ожидать появления блудного Муринского, который, сыпля глупыми шуточками направо и налево и сам же над ними смеясь, будет вопрошать с довольным видом: «ну что, купились?».
– Карина Анге… эээ, Олеговна, а что, мы завтра правда пойдем в баню? – раздался робкий и полный надежды голос Таисии Антоновны, отвлекая Карину от ее мыслей и созерцания вида за окном, где посреди уже почти голого поля бродили в извечном поиске пропитания тощие козы.
– Нет, конечно. – Карина повернулась к старушке и тихо вздохнула, жалея о том, что приходится разбивать чужие розовые мечты. – Увы, Таисия Антоновна, такие люди, как этот Шаталов, больше болтают, чем делают. Уверяю вас, он не рискнёт продемонстрировать нам все свои… достоинства. И вообще вряд ли мы его ещё увидим.
– Но как же… – пролепетала Таисия Антоновна, – он же сказал… завтра…
Господи, ну и что тут поделаешь, если жизнь человека ничему не научила? Карина устало потерла переносицу и снова вздохнула.
– Ну вот завтра и посмотрим. А теперь давайте работать.
– Карина Ан… Олеговна, – донёсся в ответ голос второй ее сотрудницы, Любови Михайловны, – как вы думаете, а айфон у него последней модели?
Отличный вопрос. А главное – важный и по делу.
– Даже не сомневаюсь, – ограничилась Карина короткой репликой, оброненной сухим тоном. – И давайте всё-таки работать. С пятницы еще остались непрозвоненные клиенты, предоставленные нам неожиданными стараниями Степана Валерьевича.
Подавая пример, она направилась в свой кабинет, чтобы снова погрузиться в ворох бумаг и порядком опостылевшую рутину, из которой, в сущности, и состояла вся ее жизнь в последние годы. И с которой, казалось, уже давно примирилась, если бы не этот нахальный тип, чье появление всколыхнуло слишком много воспоминаний о том, что было ей недоступно. Будь же он неладен!
Выйдя из кирпичной коробки, Шаталов с удовольствием вдохнул полной грудью свежий, не в пример московскому смогу, воздух. Приплюсовав этот пунктик к тем положительным особенностям пребывания в Заборье, которые уже успел мысленно про себя подметить, Влад уселся за руль. Водрузив контейнер с лапшой на соседнее сидение, он побарабанил пальцами по подбородку, размышляя, выкинуть эту гадость прямо здесь или сначала убедиться, что в рязанской области кормят не только китайским дерьмом.