Босс, я, кажется, рожаю!
Шрифт:
– Да… - прошептала я. – Только что… Я назову их Богдан и Надежда… Мне кажется, они им подходят.
– Чудесные имена…
– Мам… как думаешь, Ригерман поверил, что я его дочь?
– Не знаю, Снежинка… Но ты правда его… В наше время это не трудно выяснить точно… Вряд ли Михаил оставит такой серьезный вопрос нерешенным.
– Расскажи мне о нем. Я ведь совсем ничего не знаю. Так я хоть немного смогу отвлечься…
Мама печально улыбнулась, заправив за ухо светлую прядь.
– Когда-то у нас была большая любовь…
21
Мия
– Руслан?! – я почти закричала в трубку, но вовремя опомнилась, ведь малыш спал рядом со мной, и понизила голос. После чудовищных новостей и моих, пока еще на сто процентов не подтвержденных догадок, я нашла в себе силы подняться в комнату и взять себя в руки.
Витя проснулся и немного «погулял», а потом снова заснул. Мне не хотелось оставлять его одного в комнате, поэтому я решила положить сына на кровать и прилечь рядом, поглаживая мягкий животик малыша. Вестей от Руслана все еще не было, да и охранники продолжали упорно меня игнорировать. Я была близка к нервному срыву, когда смартфон неожиданно запиликал. Даже не стала смотреть на номер – просто знала, что это он звонит, что это не мог быть кто-то другой. И не ошиблась.
– Мия…
– Ты ненормальный?! – всхлипнула я, и решила все же выйти в коридор, потому что не была уверена в том, что смогу сдержать эмоции. – Нет, не так! Ты охренел, Кирсанов?! Я чуть не поседела, а ты передаешь мне дурацкие шифрованные сообщения по телевидению?! Что вообще происходит?! Что случилось с твоим братом и женой?! И не смей мне лгать! Я знаю, кто ты! Ты за эту ложь еще поплатишься, сволочь! Ненавижу тебя! Ненавижу!!! – я зарыдала, прикрыв за собой дверь и прижавшись к ней спиной.
Он что настолько бессердечный?! Мужчина, которого я любила так долго, мог столь хладнокровно мне врать глядя в глаза, не думая о последствиях, не думая о моих чувствах! Да о чем он вообще думал, и что планировал делать дальше?
– Что ты молчишь?! – прохлюпала я. – Ты всю жизнь собирался играть роль Дамира, а, Айввва…ззз…овский недддодела…анный?!
– Я прошу тебя, Мия… не плачь… я не стою твоих слез, - раздался спокойный голос в ответ на мою истерику. Прозвучали в нем нотки горечи и раскаяния, но обида и клокотавший в груди страх отметали любые другие чувства, пытавшиеся проникнуть внутрь.
– И я все смогу тебе объяснить. То, что я сделал, было необходимо, чтобы защитить вас. Тебя, сына, брата, жену. Сейчас по телефону этого рассказывать не стоит. Времени нет, но когда вернусь, обещаю – открою тебе все от начала до конца. Я лгал тебе, да, но лишь потому, что очень сильно люблю тебя, Мия. Тебя и нашего сына – Кирсанова Виктора Руслановича.
– О..онн…Ттоополев, - провыла я, не обращая внимания на косые взгляды охранников столпившихся недалеко от двери в спальню, где я стояла.
– Это ненадолго, - усмехнулся Руслан. – И ты недолго будешь оставаться Тополевой… Теперь я не один, и у нас все будет хорошо, осталось лишь закончить начатое.
– Что именно закончить? Руслан… я очень боюсь… В новостях сказали, что…
Он шумно вздохнул.
– Хотел бы я сказать, что нет, но, к сожалению, это правда. Поэтому я прошу тебя, Мия, оставайся у меня дома вместе с Витей пока я не вернусь. Там для вас самое безопасное место. И никого не впускай. Никого. И не спрашивай «зачем», так нужно. Охрану я предупредил. Поняла?
Я судорожно закивала, словно он мог меня видеть.
– Мия? Ты слышишь?
– Д…да, - пролепетала я, а у самой пальцы похолодели от неминуемо поднимавшейся волны ужаса внутри. – Руслан…
– Что, Булочка?
Булочка… Почему-то слышать это от Руслана было не так обидно как от Дамира, хотя говорил по сути один и тот же человек. Наверное, я совсем глупая… Руслан – это Дамир, или Дамир – это Руслан… Боже! Как я сразу не поняла, почувствовав тогда в кабинете невероятное притяжение к нему? Как не узнала своего любимого?
– Я люблю тебя…
– Я знаю…
– И ты все равно Айвазовский…
– Как скажешь, и все, что захочешь…
Я сглотнула ком в горле. Вдруг он не вернется к нам? Я ведь ничего не знаю, что у него там происходит. Вдруг он снова лжет, что все будет в порядке, просто чтобы успокоить меня? Я сжала свободную руку в кулак так, что ногти чуть не прорезали кожу.
– Не забыл, что обещал нарисовать нас с Витей? – голос дрожал, а соленые слезы падали на губы.
– Раз обещал – значит нарисую… Даже если мне придется пройти курсы по художественному мастерству у собственного брата, я выполню обещание. Я не исчезну, Мия, и не оттолкну тебя, когда вернусь, веришь?
Он понимал мои страхи, будто видел меня насквозь, будто проникал в мою душу и читал их как книгу. Это заставляло меня верить ему, в него, в нас.
– Да…
– Хорошо, любимая… И помни – никого не впускать в дом и не выходить.
Он отключился, а я сжала телефон до хруста, слушая тишину. Простояла еще минуту, прижимая его к уху – просто не могла пошевелиться, пока охранник не привлек мое внимание.
– Мия Александровна? – позвал меня лысый.
Я подняла на него затуманенный взгляд.
– У нас гости. Вам лучше зайти в комнату к ребенку и не высовываться.
******************
– Кто там? – разумеется, ни в какую комнату я не пошла. Для начала мне хотелось убедиться, что к нам пожаловали не головорезы с глоками или автоматами. Снова пребывать в неведении я не собиралась! Руки и без того тряслись не переставая.
Спустившись вниз вместе с недовольным лысым, я подошла к видеодомофону, который охранник закрыл от меня своими плечами, и внимательно посмотрела на экран. Изображение было достаточно четким, чтобы узнать в стоящем снаружи мужчине, Рыбкина Валерия Николаевича – нового Витиного врача, с которым мы виделись буквально этим утром до того, как Руслан привез меня с сыном сюда.
Я выдохнула с облегчением. Всего лишь врач из больницы.
– Расслабьтесь, мистер Блестящая Лысина, я знаю этого человека.