Ботоксные дневники
Шрифт:
Она поворачивается ко мне с выражением подростковой тоски в глазах — только так я могу описать этот безжизненный взгляд, взгляд девочки, уверенной, что нашла именно того, кого искала; того, кто заставит ее почувствовать трепет, радость жизни — и в то же время ощутить бесконечную сладкую боль. И я прихожу в замешательство, увидев это выражение в глазах своей подруги. Своей замужней подруги. Которая, по моему глубокому убеждению, должна оставить подобные переживания собственным детям-подросткам.
— Не знаю. Я не знаю, — бормочет Люси. — Просто так случилось. То есть ничего не случилось. Пока. Но мы несколько раз ужинали вместе в Лос-Анджелесе
Надо предложить администрации того отеля взимать плату за каждую просмотренную телепередачу. Во время путешествий они действуют на меня лучше всякого снотворного.
Люси бросает на меня умоляющий взгляд:
— Он мне очень нравится. Правда, Джесс. В последнее время я только о нем и думаю. Неужели это так ужасно?
Слишком рано выносить приговор. С одной стороны, я потрясена. С другой — Люси моя лучшая подруга. Я хочу во всем как следует разобраться.
— Когда ты собираешься с ним увидеться? — Во мне заговорил голос разума.
— На следующей неделе я должна лететь в Лос-Анджелес. И на этот раз все будет еще хуже. Он утвержден ведущим моего нового шоу — пилотного выпуска. Это значит, что мы все время будем вместе. Что же мне делать?
— Мне кажется, ты приняла решение. Но может, ты собираешься купить этот бюстгальтер, чтобы несколько оживить секс с Дэном? — с надеждой спрашиваю я.
Лицо Люси становится мертвенно-бледным. По-видимому, мои слова здорово на нее подействовали. Она резко встает, и вешалка с глухим стуком падает на пол.
— Пора идти. Мне нужно домой — хочу успеть на последнюю часть игры Лили.
На этом Люси отправляется в Пайн-Хиллз, у меня же еще есть дела в городе. Мы торопливо прощаемся, и я направляюсь в сторону Пятой авеню, стараясь высоко держать голову, несмотря на то что на мне дешевый бюстгальтер. Я быстро иду на север, к Девяносто второй улице, и наконец, оказываюсь на месте, слегка вспотевшая и запыхавшаяся. Черт! Люси никогда бы не прибыла на деловую встречу в таком виде. Нужный мне дом представляет собой одно из тех старых величественных зданий на Пятой авеню, купить квартиру в которых можно, только если у вас есть пять поручителей — настоящих потомственных американских аристократов — и вы в состоянии оплатить услуги дорогого дизайнера интерьеров. Только на этих условиях вам позволят выложить за покупку апартаментов три миллиона долларов.
Для того чтобы попасть внутрь такого дворца, необходимы трое вышколенных портье: один держит дверь и спрашивает, к кому вы пришли, другой по домофону сообщает о вашем прибытии хозяину, третий отводит вас к лифту и интимным шепотом сообщает нужный вам этаж лифтеру в белых перчатках. Лифт в этом доме вполне современный, полностью автоматический, поэтому лифтер ограничивается тем, что нажимает кнопку четырнадцатого этажа, после чего ему совершенно нечего делать. Наверное, в его обязанности теперь входит удовлетворять любые мои желания, но, увы, за поездку продолжительностью в двадцать одну секунду в голову мне ничего не приходит.
Дверь лифта открывается, и я оказываюсь в роскошном фойе. Пол застлан китайским ковром, на белом лаковом столике от «Парсонс» — в меру пышный букет свежесрезанных пионов. Массивные двери красного дерева в противоположных концах фойе ведут в две квартиры, расположенные на этом этаже. Я не вижу на них табличек с номерами.
— Апартаменты
Теперь я понимаю, зачем он здесь. Лифтер ждет, пока я звоню в дверь. Не уходит он и когда дверь открывает горничная в серо-белой униформе.
— Все в порядке? — спрашивает он, словно тот факт, что он доставил меня в квартиру, может стать для прислуги источником серьезных неприятностей.
— Да, миссис Бизли-Смит ждет ее, — отвечает горничная.
Слава Богу! Было бы очень неприятно, если бы она забыла обо мне через три минуты после переговоров по домофону.
Я прохожу за прислугой в шикарную гостиную. На стенах цвета спелой хурмы, увенчанных огромным фризами, маслом изображены обнаженные херувимы в английском саду. Уфф! На дальней стене я замечаю еще кое-что заслуживающее внимания — шелкографическую суповую кастрюлю от Уорхола [15] . Теперь я готова ко всему.
15
Энди Уорхол (1928–1987) — известный американский художник чешского происхождения, представитель направления «поп-арт». Настоящее имя — Эндрью Вархола.
— Подождите здесь, пока я доложу о вас миссис Бизли-Смит, — говорит горничная. Похоже, ей нравится произносить имя хозяйки. Может, ей попробовать для краткости называть ее миссис Би-Си?
После всей этой помпезности я теряюсь, когда в гостиную входит женщина около тридцати, одетая в джинсы «Ливайз» и простую белую футболку. На руках она держит грудного ребенка, следом за ней семенит белокурая девчушка лет четырех. Молодая мать кажется очень хорошенькой и чистенькой. Длинные каштановые волосы собраны в конский хвост и заколоты дешевой заколкой, на губах — неяркая помада.
— Привет! — обращается она ко мне. — Меня зовут Аманда. Это Тейлор. — Она подбрасывает на руках крохотного мальчика, пока тот не начинает улыбаться. — А сзади Спенсер.
— Привет, — тоненьким голоском здоровается Спенсер.
— Очень приятно познакомиться. — Я наклоняюсь к девочке. — А меня зовут Джесси.
Когда я вновь выпрямляюсь, Аманда благодарит меня за то, что я пришла.
— Сейчас должны прийти еще четыре мои подруги. Думаю, этого будет достаточно. Нам всем не терпится поскорее приступить к делу.
— Прекрасно, — заверяю я Аманду. — Буду очень рада работать с вами.
Через несколько минут комната наполняется молодыми мамашами и малышами разного возраста, и я по очереди знакомлюсь с Памелой Бэрон, Ребеккой Гейтс, Эллисон фон Уильямc и Хизер Леманн. Эти фамилии я слышу впервые, хотя уверена, что они хорошо знакомы любому финансовому управляющему. Все женщины выглядят безупречно: стройные и миловидные, с великолепно окрашенными белокурыми волосами (за исключением Памелы, чья густая золотисто-каштановая шевелюра перехвачена широкой эластичной лентой цвета пейсли [16] ) и огромными бриллиантами. Одеты они, однако, очень просто, а в их общении с детьми, своими и чужими, чувствуется беззаботная непринужденность.
16
Особая расцветка ткани и т. п. по названию города в Ренфрушире, в Шотландии.