Ботоксные дневники
Шрифт:
— Конечно, можешь, но лучше не надо. Не рассказывай. — Мой голос звучит слишком резко, потому что меня достали эти разговоры о ногах, депрессии, тантрическом сексе и о том, чем они, черт возьми, занимались прошлой ночью.
Я обещала себе сказать Люси, что обо всем этом думаю, и намерена сдержать слово. Поэтому я делаю глубокий вздох.
— Послушай, я не сошла с ума, но должна сказать тебе правду. Уверена, что ты прекрасно провела время прошлой ночью — чем бы вы ни занимались. Но я смотрю на вас с Хантером, и все это кажется мне каким-то неправильным, что ли… Он совсем не тот человек, который тебе нужен. Вы с ним совершенно разные.
— Не знаю, как насчет того, что
У Стинга? Я и сама не отказалась бы с ним поесть, но два дня назад мы с Джен ходили на заседание читального клуба дочек и матерей. Чем бы ни кормили у Стинга, наверняка это было лучше, чем предложенный нам Синтией сыр «джарлсберг» с низким содержанием холестерина и соленое печенье с низким содержанием натрия. Но hors d'oeuvres [40] , которые подают у Стинга, не имеют никакого отношения к делу.
40
Закуски (фр.).
— Люси, ведь ты говорила, что это всего лишь легкий флирт, а что происходит на самом деле? Ты уже не контролируешь ситуацию. Появляешься с этим парнем на людях. Лжешь Дэну. Все это разрушает твой брак. Ты думаешь только о себе. К тому же начинаешь толстеть.
Люси подпрыгивает как ужаленная:
— О черт, неужели?
— Что именно тебя обеспокоило?
— Конечно, вес. — Большим и указательным пальцами она начинает пощипывать кожу с внутренней стороны бедра. — Может, я просто немного отекла?
— Не беспокойся, с твоей фигурой все в порядке, — нетерпеливо говорю я. — Просто мне нужно было как-то привлечь твое внимание. Ты услышала что-нибудь еще из того, что я сказала?
— Конечно. — Люси продолжает дюйм за дюймом исследовать свое тело и теперь уже приближается к талии — безукоризненной, как и все остальное.
— Ты не толстая. Просто глупая.
Конечно, эти слова действуют на Люси как ведро холодной воды. Лицо ее покрывается красными пятнами — и вовсе не из-за солнечных лучей, нижняя челюсть отвисает в буквальном смысле слова. А ведь я всегда считала, что это лишь речевой оборот. Люси налетает на меня как коршун, глаза ее пылают.
— Я глупая? Это я-то глупая?! Неужели? Да я, черт возьми, умнее всех моих знакомых. Не забывай, что я телепродюсер. Я разговаривала с самыми известными людьми. Я беседовала с Карлом Саганом [41] за три недели до его смерти. Стивен Хокинг [42] дал мне большое интервью сидя.
— Он всегда сидит, потому что прикован к инвалидному креслу.
Люси бросает на меня взгляд, от которого высохли бы дождевые леса Стинга [43] . Но меня уже невозможно остановить.
41
Карл Саган (1934–1996) — знаменитый американский астроном.
42
Стивен Хокинг (р. 1942) — известный американский физик и астрофизик, англичанин
43
Известный английский певец и композитор Стинг уже более десяти лет принимает участие в организации фестивалей в поддержку фонда спасения дождевых лесов.
— Видишь ли, если б у тебя была хоть капля ума, ты бы каждое утро целовала Дэну ноги. Вместо того, чтобы… Впрочем, мне наплевать, что ты делаешь с Хантером и с различными частями его тела.
— Это не имеет к Дэну никакого отношения, — надменно произносит Люси.
— Не имеет отношения к Дэну? Если ты так считаешь, значит, ты и вправду глупа.
Я чувствую такую злость, что готова тут же вскочить и уйти, но Мариэлла держит меня за щиколотки. Кто знает, куда направится мой энергетический поток, если я сильно дерну ногой? Вдруг в результате мне придется удалять аппендикс? Поэтому я откидываюсь на спинку кресла, скрестив на груди руки, вне себя от гнева. И, насколько я могу судить, Люси тоже кипит.
Проходят часы. Начинается прилив. Солнце скрывается за горизонтом. Деревья сбрасывают листву. Стивен Хокинг снова обретает способность ходить. Карл Саган смотрит в телескоп на падающие звезды. Или все это мне кажется… Наконец Люси первой нарушает молчание.
— Если что и глупо, так это то, что мы затеяли этот спор, — говорит она примирительно.» — Джесс, ты моя лучшая подруга. Извини, что я не сдержалась. Знаю, ты желаешь мне добра. Просто ты не можешь до конца понять.
— Не могу понять что? — Я еще не совсем готова к примирению.
— Понять, что представляет собой моя жизнь.
— Не так уж сильно она отличается от жизни других женщин, — говорю я и, помолчав, добавляю: — Разве что мужчин у тебя больше.
Мы улыбаемся, и лед между нами тает. Люси наклоняется ко мне и гладит мою руку:
— Джесс, не беспокойся обо мне. Я знаю, что делаю. Я люблю Дэна, правда люблю. И никогда не перестану любить. Все находится под контролем.
Все они так думают. И я решаю нанести последний удар.
— Хочешь узнать, как все это видится с другой стороны? — спрашиваю я, когда мы, затолкав свои как следует помассированные и полностью расслабленные ноги в сандалии, бредем по пляжу. — Я никогда никому об этом не рассказывала. Ты помнишь, я тебе говорила, почему рассталась с Жаком? Ну, что у нас было мало общего, что он не хотел ребенка… Все это так. Но была еще одна причина. Он не хотел понять, что делает мне больно.
Люси останавливается как вкопанная:
— У него была другая женщина?
— Да. Просто мне трудно было говорить о таких вещах. Даже с тобой. Это было слишком унизительно. К тому же я считала, что тут есть и моя вина. Но Жак не видел в этом ничего особенного. Он сказал, что это не имело ко мне никакого отношения. Что это никак не скажется на наших отношениях. И он действительно любил меня.
— Не сомневаюсь, — горячо соглашается Люси. — Как можно тебя не любить?
— Однако, когда узнаешь о таких вещах, почему-то перестаешь чувствовать себя любимой. Как это ни странно.
Меня захлестывают воспоминания. Все те горькие воспоминания, которые я старалась держать подальше с тех пор, как Жак вернулся в мою жизнь.
— Мне жаль, что я тебя огорчила. Но Дэн ничего не узнает, — обещает Люси.
Некоторое время мы идем молча. Она берет меня под руку. Может, хоть что-то из того, что я сказала, дойдет до ее сердца?
— Ты так и не простила Жака? — спрашивает Люси.
— Сама не знаю, — честно отвечаю я. — В настоящий момент этот вопрос остается открытым.