Бой капитанов
Шрифт:
Карахан вздрогнул от неожиданности. Он услышал то, о чем так мечтал:
– Меня?
– Да, тебя! Или ты против нового назначения?
– Нет, просто ваше решение столь неожиданно!
– И столь привлекательно, да? Ты прав, оно принесет тебе большие деньги, но и работать придется много.
– Я готов!
– Не сомневаюсь! Итак! Ты возвращаешься на хутор. Готовишь тихое устранение Каландина и запасную базу хранения наркоты. На соседнем хуторе Васильевском, что в двадцати километрах от Шестовского. Мои люди уже работают там. Все должно выглядеть естественно.
Карахан потер бородку:
– Все, что вы обозначили, мудро и выполнимо. Но существует проблема, которая в состоянии сломать наши планы.
– Что за проблема?
– Это помощник Каландина, его телохранитель, бывший капитан-спецназовец Мельников. Или Мельник. Ему подчинена охрана усадьбы. И он может реально помешать нам.
– Так убери и его!
– Одному, без поддержки устранить и Каландина, и Мельника мне не удастся.
– Хорошо! Этим Мельником займутся другие люди. И они решат с ним проблему завтра. Потому как завтра этот Мельник должен прибыть в Ростов, в филиал банка «ДонКар». Информация проверена.
– Я все понял, Масуд! Благодарю за доверие!
– Отблагодаришь работой! Когда намерен вернуться в Шестовский?
– Думал, сегодня. Сразу после встречи с вами, но… раз Мельника уберут завтра, то и я поеду к Каландину тоже завтра!
– Хорошо. Я ухожу. Связь держать только со мной. И в экстренных случаях.
– Слушаюсь!
– Да поможет тебе Всевышний!
– Да поможет он всем нам!
Карахан проводил Масуда.
Вернувшись в комнату, ударил кулаком по столику:
«Вот она удача! Фарт! Всего лишь один год работы на Шестовском сделает из Карахана богатейшего человека. А дальше посмотрим, что делать! Служить или повелевать!»
Карахан принялся собирать вещи.
Глава 10
Москва, суббота, 1 октября.
Транспортный «Ан-24» прибыл в Подмосковье в 21 час 28 минут. Первое отделение группы спецназа «Рокот» покинуло борт и выстроилось возле трапа. К самолету подъехали «Газель» службы и автомобиль ее руководителя. При появлении Купавина майор отдал команду:
– Товарищи офицеры!
И пошел навстречу генералу. Остановившись в трех шагах от начальника, вскинул руку к берету.
– Товарищ генерал…
Купавин остановил майора:
– Отставить доклад. Мне и так все известно о действиях отделения по отражению штурма банды Есаула. Прикажи подчиненным сесть в «Газель». Там они переоденутся, и микроавтобус развезет ребят по домам. Тебя прошу проехать в штаб.
Полухарова насторожил голос генерала. Какой-то смущенно-виноватый. Не присущий Купавину.
Майор спросил:
– Что-нибудь случилось, Вячеслав Юрьевич?
Генерал ответил:
– Обо всем поговорим в штабе. Твоя гражданка у меня, так что разберись с подчиненными, и едем!
Майор повернулся к личному составу отделения:
– Товарищи офицеры! Занять места в «Газели». Переодеться, экипировку и оружие оставить в салоне. После чего микроавтобус доставит вас по домам. Завтра отдых, если не возникнет внештатной ситуации. Посему сотовые телефоны держать постоянно включенными и иметь при себе даже при посещении сортира. Вопросы? Нет вопросов! Выполнять!
Офицеры и прапорщики отделения не заставили себя ждать. Полухаров передал оружие и экипировку старшему лейтенанту Клыкову и сел на заднее сиденье «Ауди». Служебный автомобиль тут же рванул к КПП Подмосковного военного аэродрома.
Всю дорогу ехали молча. Генерал часто курил. Въехав на территорию охранной фирмы «Заслон», генерал и майор покинули салон и поднялись на второй этаж здания. В приемной Ольги не оказалось. Да и немудрено. Стрелки часов приближались к полуночи. На диване лежал гражданский костюм майора.
Генерал кивнул на одежду:
– Переоденься – и в кабинет! Форму оставь на диване!
Купавин прошел в свое служебное помещение. Полухаров быстро переоделся, спрятав не сданный и нигде не зарегистрированный трофейный пистолет ПМ за ремень спины, чтоб не заметил Купавин. Прошел в кабинет, спросив:
– Так что же все-таки случилось, Вячеслав Юрьевич?
Генерал взглянул на майора:
– Беда, Володя.
Предчувствие страшного сжало сердце боевого офицера. Он тихо спросил:
– Мама?
Генерал утвердительно кивнул рано поседевшей головой:
– Да, майор! Она умерла. Прими мои соболезнования.
Полухаров присел на диван, закрыв лицо руками. Наступило недолгое молчание. Подняв голову, майор задал короткий вопрос:
– Когда?
– Через час после того, как ты с отделением прибыл в ангар стоянки спецвагона, 26-го числа.
– Что??? 26 сентября?
– Да, в 22.10.
– И вы… зная об этом, ни слова не сказали мне?
Генерал вздохнул:
– Ты же понимаешь, я не мог сделать этого. При всем своем желании.
Полухаров резко повысил голос:
– Не понимаю! Почему не могли?
– Предстояла боевая операция, она уже началась, и менять что-либо я не имел права.
– Вы хоть понимаете, о чем говорите? Не имели права предпринять чего-либо? Что, акция практически беспрепятственного расстрела боевиков являлась сложным заданием и с ним не справился любой другой офицер из отделения? Да тот же Клыков все сделал бы как надо, тем более и делать особо ничего не пришлось. А вы, генерал, зная, что умерла моя мама, единственный родной мне человек, все же посылаете меня на задание. Почему вы так поступили? Почему о смерти матери я узнал только сейчас? Почему не дали мне проститься с ней? Ведь наверняка ее уже похоронили, так?