Бой на вылет
Шрифт:
Жил Дима Меньшов в элитном, недавно построенном доме, где занимал четырёхкомнатные апартаменты с обширной кухней-столовой, двумя отапливаемыми лоджиями и, оборудованными по последнему слову сантехники, ванной комнатой и туалетом. Жил один, гостей особо не жаловал, женщин приводил от случая к случаю, и они в его доме надолго не задерживались.
Войдя в квартиру, Дима разделся, прошел на кухню, щедрой рукой плеснул в бокал коньяка и повалился в старое облезлое кресло. Кресло это было единственным предметом обстановки, не купленным с помощью каталога фирменной итальянской мебели или не выполненным
Назвать Диму Меньшова излишне романтической и сентиментальной натурой было нельзя. Свое дело (два собственных крупных магазина дорогой сантехники в довольно престижных районах Москвы) он вел достаточно жестко, а при необходимости и жестоко. И дело это приносило ему пусть не самый большой в Москве, но весьма солидный, а, главное, стабильный доход. Чему немало способствовал также рост благосостояния москвичей и непосредственно спровоцированный этим ростом строительно-ремонтный бум. Так что к сегодняшнему дню, а точнее — началу ночи, столичный российский бизнесмен Дима Меньшов чувствовал себя вполне уверенно, подумывал о расширении дела и с оптимизмом смотрел в будущее. Особенно в будущее самое ближайшее, потому что ни завтра, ни послезавтра заниматься делами он не собирался, а собирался, наоборот, как следует отдохнуть и оттянуться.
Собственно, отдыхать он начал уже — поход в ресторан неизменно входил в короткую программу Диминой релаксации наряду с посещением ночного клуба, неизменной пьянкой, сауной, девочками и тяжким похмельем.
Довольно скучный и совершенно не изысканный набор развлечений, но иначе бизнесмен Дима Меньшов не умел. Посещать спортзал ему было в большой облом, да и просто не интересно, а что касается остального… нет, ну не в театр же ходить, в самом деле, прикажете! Не говоря уже про музеи.
Итак, Дима сидел в привычном старом кресле, потягивал дорогой армянский коньяк и размышлял над тем, чем бы заняться.
Вариантов было несколько.
Можно было прямо сейчас отправиться в ночной клуб и там продолжить так удачно начавшийся вечер и ночь, а заодно и поужинать. Можно было позвонить по хорошо знакомому телефону, пригласить к себе Ниночку и устроить веселье, не выходя из дому. Можно было, наконец, вообще никуда не ходить и никого не вызывать, а выпить еще коньяка, разогреть в микроволновке парочку замороженных котлет по-киевски, включить телевизор….
И тут Димины размышления прервал звонок в прихожей.
Звонок резкий, требовательный и даже, как показалось Диме, наглый.
«Кто бы это?» — подумал Дима и тут же понял: не «кто», а «что», — его дверной звонок звучал совершенно иначе. А этот…
Вот снова. Резко и настойчиво.
«Блин, да это же мобила чужая в кармане трезвонит! — догадался Дима. — Мощный сигнал, однако. Сама в пальто, пальто в гардеробе за дверью закрытой — или я ее не закрыл? — гардероб в прихожей, а мне аж отсюда слышно. Хозяин, небось, названивает — спохватился. Пойти, что ли, взять или ну его на фиг?»
Телефон не умолкал.
Наконец, решив, что ответить все же надо, он поставил
И тут же чуть не выронил ее на пол, потому что маленький и черный, непонятно-какой-фирмы-модели сотовый немедленно заорал в его руке, словно недорезанный поросенок.
Дима Меньшов, правду сказать, никогда не слышал визга недорезанного поросенка (будучи сугубо городским человеком, он даже визга живого и здорового поросенка ни разу не слышал), но сразу отчего-то подумал, что упомянутый недорезанный поросенок мог бы издавать именно такой, пронзающий уши и душу, ор.
— Да! — сказал он нервно в микрофон, одновременно нажимая большим пальцем на кнопку с изображением зеленой трубки и привычным жестом поднося сотовый к уху. — Слушаю вас!
— Абонент Меньшов? — осведомился чужой сотовый казенным женским голосом, к которому совершенно удивительным образом примешивались залихватски веселые нотки. — Дмитрий Владимирович?
— А с кем я говорю? — спросил в ответ Дима. Он хоть и растерялся, но многолетний опыт выживания в диких джунглях отечественного бизнеса подсказал ему именно такой ответ. Да и элементарные правила хорошего тона требуют, как известно, от звонящего сначала представиться самому.
— Это из канцелярии вас беспокоят, — охотно признался голос, не теряя тех же легкомысленных ноток. — Нам, собственно, все равно, кто вы такой. Просто хотелось бы узнать, будете вы регистрироваться или нет.
— Регистрироваться?
— Ну да, регистрироваться. Вы ведь нашли телефон?
— Нашел, — признался Дима (почему бы и не признаться, в конце концов, не украл же он чужую трубу, в самом деле).
— И вас зовут Дмитрий Владимирович Меньшов?
— Допустим.
— Допустим! — еще больше развеселились в трубке. — Регистрироваться будете, Дмитрий Владимирович?
— А что это значит, — регистрироваться? — Дима обнаружил, что он уже снова сидит в любимом кресле и свободной рукой тянется к оставленному на столе бокалу с коньяком.
— Это значит, что после регистрации вы вступите в полное владение телефоном, — объяснили ему.
— А что для этого нужно?
— Ничего особенного. Просто сказать, что, мол, я, Меньшов Дмитрий Владимирович, согласен вступить в полное владение найденным мной средством связи вплоть до смерти.
— Как это — смерти? — поперхнулся коньяком Дима.
— Очень просто. Вы же не будете отрицать того, что в случае вашей смерти телефон перейдет к кому-то другому?
— Пожалуй, — невольно согласился Дима, подумав.
— Ну, вот и славно. Так будете регистрироваться или нет?
— А если я э-э… не захочу регистрироваться?
— Тогда вам придется телефон потерять.
— Не понял?
— Специально потерять. Или выбросить, если хотите. Кому-то он должен принадлежать. Не будете вы — дайте воспользоваться другому.
— Так, — Дима начал входить во вкус переговоров и подумал, что интересно было бы узнать, как выглядит его собеседница. — Понял. А если я не зарегистрируюсь, а мобильник, тем не менее, оставлю у себя?