Бой Святозара. Сквозь Пекло. Часть первая
Шрифт:
– Отец, да какое это благо? – застонав, добавил Святозар. – Какое благо? Искрен, – не в силах более стоять, обратился к другу наследник, – веди меня в покои… Отец, все так было хорошо, зачем ты вышел? Зачем? Теперь так разболелась нога.
Правитель протянул руки к сыну, желая ему помочь дойти, но Святозар оттолкнул его, отказываясь от помощи и повиснув на Искрене, тяжело переводя дух, гневно продолжил:
– Ты, ты, отец, загнал меня в угол… Я выполняю все, что ты повелеваешь, но ты не должен требовать от меня, чтобы я не боролся за свою жизнь.
– Давай,
– Нет, нет… мне поможет Искрен, – гневливо проронил Святозар. – Он единственный кто не отказал мне, понимая, что лишь приучив ногу к холоду, я смогу стать прежним. Ты, отец, – уже чуть тише дополнил наследник, надсадно переводя дух. – Зачем лишаешь меня возможности бороться за свое здоровье? Ты же видишь и знаешь, магия здесь наша бессильна, поэтому надо… надо терпеть и приучать ногу к холоду. Ну, а раз ты это не понимаешь, то я больше не желаю с тобой об этом говорить, слышишь, отец, не желаю.
Святозар почти выкрикнул последние слова, и, шагнув вперед, обижено отстранил отца, да в сопровождении Искрена вошел в опочивальню. Следом в его покои пришел правитель, и, несмотря на недовольство сына, помог Искрену раздеть Святозара, потому что у того от волнения нога разболелась так, как уже очень давно не болела.
Правитель и Искрен уложили стонущего наследника в ложе, а тот тяжело дыша и пытаясь справиться с болью, обратился к правителю:
– Отец, дай мне слово, что не будешь ругать Искрена, дай слово.
– Хорошо, мальчик мой, ты только успокойся. Обещаю тебе… обещаю, что не буду ругать Искрена, – незамедлительно ответил правитель и укрыв сына укрывалом, присел на его ложе. – Только успокойся, пожалуйста… И правда, зачем я только вышел? Зачем так расстроил тебя?
– Искрен, Искрен, иди домой, друг мой, – произнес Святозар, и, приподняв с подушки голову, кивнул ему. – Иди домой, и спасибо тебе…
Искрен не менее наследника взволнованный встречей с правителем, низко поклонился им обоим и поспешил выйти из покоев друга.
– Отец, прошу тебя…, – начал было Святозар, лишь за Искреном закрылась дверь.
– Мальчик мой, успокойся. Завтра мы с тобой обо всем поговорим, а сейчас давай я прочитаю заговор, чтобы хоть как-то снять боль и ты уснешь, – тревожно заметил правитель и трепетно провел рукой по чуть вздрагивающей больной ноге сына.
– Нет, отец, этот разговор я все время откладываю, – наследник порывисто сел, оперся спиной о спинку ложа. – Откладываю, потому как вижу, что боль от потери Эриха, не покинула твою душу, и терзает ее. Но, я, отец… я хоть и ранен, но я не мертв… я жив… Жив, а значит должен бороться за себя, за свое здоровье, свое счастье. Я, прошу тебя, ну не можешь ты смотреть как мне тяжело, не смотри, но не заставляй меня скрываться, и делать, что-то за твоей спиной. Позволь мне лечить себя так, как я чувствую. Позволь, прошу тебя.
Святозар сызнова лег, вытянулся, и, закрыв глаза, застонал. Правитель сидел рядом, посмотрел в искаженное от боли лицо сына, и, погладив его по волосам и лбу, начал тихо шептать заговор,
– Прости меня, мальчик мой, что по моей вине ты так мучаешься, прости меня. И конечно, сынок, если ты считаешь, что только так сможешь победить свою хворь, то, я, не стану противоречить тебе.
С того самого вечера, отец, как и обещал, не стал более запрещать сыну выходить на двор в мороз, он разрешил помогать наследнику слугам, наставникам и Стояну. Но Святозар в душе все же обиженный на всех тех, кто ему отказал в помощи, еще весьма долго выходил на двор лишь в сопровождении Искрена.
Глава четвертая
В последующие годы жизни, Святозар научился справляться и подавлять в себе волнение, и постепенно приучил ногу к холоду так, что мог себе позволить в зимнюю стужу доехать до дома Стояна.
Лишь дважды за эти годы наследник не смог справиться с волнением и оба эти раза случились именно в этом году.
Первый раз это произошло в середине первого месяца червеня, когда наследник, правитель, Храбр, Стоян и ближайшие други Святозара и Ярила приехали в Новыград, чтобы засватать Любаву дочь старшего воина-ладейника Путята.
Велислав, брат правителя и дядя наследника, принял их с огромной радостью в своем дворце. Наутро нарядно одетые Святозар, правитель, Велислав, Храбр и Стоян поехали к дому Путята. Но не доехав совсем немного до него наследник ничего не сказав поворотил Снежина обратно, а когда его наконец-то нагнали, то спрашивать и не пришлось ни о чем, потому что он еле сдерживал себя, чтобы не упасть с коня. Вернувшись во дворец, наследник с большим трудом спешился со Снежина, и только ступив на землю, потерял сознание. Два последующих дня Святозар тяжело болел так, что отцу пришлось не раз прошептать заговоры, чтобы снять жар и погасить боль.
Когда наследнику полегчало, в опочивальню к нему пришел Стоян, он придвинул к ложу сиденье и сев на него, посмотрел серьезным, внимательным взглядом на друга, и спросил:
– Ты, Святозар, что думаешь, она за тебя не пойдет?
Наследник сидел на ложе, опираясь спиной о его стенку и обняв подушку, глядел на Стояна:
– Не знаю… может и пойдет. Я просто, боюсь, что как только ее родители увидят, как я хромаю, сразу мне откажут. На, что им больной зять нужен… на, что их красавице Любаве больной муж нужен.
– Ну, никакой, ты не больной, это во-первых, – строго откликнулся Стоян и недовольно покачал головой. – И о таком юноше, как ты всякая дева мечтает. И красивый, и храбрый, сказанья про тебя сказывают, да как, никак наследник престола… Может, Святозар, она не та дева, какая тебе нужна? – вопросил Стоян и зыркнул прямо в голубые глаза друга.
– Та… та… она та дева, – суетливо закивал наследник, все еще не выпуская из объятий подушку.
– Ты, уверен, что та? – переспросил Стоян и малеша нахмурил свой большой белый лоб. – Ты, то ее один раз видел.