Боярин Волк. Живи, брате!
Шрифт:
– И как замертво-то не упала? – хмыкнул десятник. – Прожёг ты её, насквозь прожёг. Видно, сало оборонило, что на боках висит. Но ноги давай-ка уносить, а то как бы её папаша нам обедню у князя не испортил. Это же княжий постельничий, насколько я в прапорах смыслю?
– Он, – кивнул Сергий. – Это её мне в жёны родители наметили. Да я лучше в монахи подамся, чем с этой кикиморой жить, – насколько возможно быстро уходя по улице обратно, с горечью сказал он.
Уже поворачивая за угол, увидели они, как из ворот выскочил парень, но, на их счастье, глянул сперва в другую сторону улицы, а когда развернулся
После обеда Сергий в сопровождении Русина отбыл на княжий двор и уже через полчаса входил в горницу князя. Когда гридь отворил двери в горницу, теремной боярин Елизар Непеца громко провозгласил: «Боярин Сергий Волк, сын Дмитриев, с сопровождающими». Сергий с Русином вошли в двери и, пройдя вперёд, остановились в пяти шагах от помоста, на котором сидел князь с княгиней.
– Здрав буде, княже, – поклонились Сергий и Русин. – Здрава будь, матушка княгиня.
– О-о, здрав будь, – поднялся навстречу Сергию князь и бережно обнял его. – Рад видеть тебя, боярин, в добром здравии. Слухи разные ходили, а ты, стало быть, наперекор слухам. Молодец. Молодец! Поднялся-таки. Ну, проси, что хочешь, отказу не будет.
– Благодарствую, княже, – снова склонился Сергий, – токмо я долг свой исполнял. Просто доброго слова будет достаточно.
– Ничего. Оклемаешься, чего-нибудь да захочется, – усмехнулся князь. – Я теперь твой должник, как-никак жизнью сына тебе обязан, так что не стесняйся, подумай как следует. Ну а раз пока ничего не хочешь, жалую тебе землицу по левому берегу Синюхи, и быть тебе на той земле хозяином, а стало быть, будешь ты иметь свою вотчину боярскую, коею сможешь передать по наследству. Ты и так боярин, раз сын боярина Дмитра Волка, но теперь будешь свою вотчину иметь и пять лет налогов не платить, на обустройство. Вотчина, конечно, неспокойная, пограничная, да и на спорной земле, но тебе отваги не занимать, а успокоить соседей таким соседством надеюсь. Боярин Бусел выдаст тебе грамоту как новому боярину, да не откладывая в долгий ящик. Чтобы к его отъезду, грамота была у него, – глянул он на боярина.
Тот солидно кивнул.
– Ну, здрав будь, боярин. Долечивайся, верные люди мне ещё надобны будут, – кивнул князь. – А мы посольством займёмся.
– Здрав будь, княже, – поклонился Сергий и покачнулся.
Хорошо, что гридь поддержал, а то бы грохнулся в палате, на виду у всех, вот бы стыдоба была. А гридь молодец: мало того, что подпёр незаметно, так и смотрел в другую сторону, вроде, он тут и не причём, а после и вовсе то ли поддержал, а то ли уступил дорогу, держа крепко, а со стороны, наверно, казалось, помогает миновать толпу.
«Надо будет поблагодарить, – сказал сам себе Сергий, – и подарочек из добычи присмотреть. Для такого случая не жалко. Да и князь тройную долю выделил, признал за мной заслугу».
Сам-то Сергий только начинал вспоминать во всех подробностях, что было, и знал это пока только по отрывочным воспоминаниям и рассказам Русина. Но вспомнить сам, что двое гридей за то жизнью заплатили вместе с княжичевым пестуном, не мог он к тому времени, уже принял топор на грудь и свалился им под ноги. Но тут уж, как говорится, цена соответствует покупке. Да, четверых из своего десятка Сергий потерял безвозвратно, а остальные тоже ещё долечиваются. Жизнь, она за опыт берёт дорого,
– Рано ты поднялся, – покачал головой Русин. – Ну где это видано: чуть больше недели прошло, а ты уже к князю потащился? Видал, боярин-то, который, как тебя объявили, только что дырку в тебе не проглядел?
– Да нет, – пожал плечами Сергий, – не до того мне было, думал только о том, как бы не завалиться на виду у всех. Но ничего, дядька, – отмахнулся Сергий, – слабости не показал, слава богу. А то бы ещё хуже – сказали бы: чуть поцарапали, так он теперь валяется, как баба. А так князь отпустил лечиться да одарил – совсем другое дело. А что за боярин-то, ты говорил?
– Да, думаю, тесть твой будущий, – ухмыльнулся Русин. – Уж больно он тебя разглядывал пристально.
– Избави меня боже от такой родни, – истово перекрестился Сергий. – Лучше в монахи податься. Ну ладно, пошли потихоньку собираться да домой, а там уже и отлежимся, что-то у меня голова тяжёлая стала, как будто не выспался да будто сон какой-то недосмотрел, вот он всё напомнить о себе норовит.
– Боярин, – выскочил вслед за ними на улицу гридь, – грамоту жалованную забыли! – он подбежал и с поклоном протянул свиток.
– Звать-то тебя как? – с поклоном принял свиток Сергий. – Спас ты меня, за малым в тереме не растянулся, как червяк дохлый.
– Юрком меня звать, боярин. Да только как ты нас выручил, про то и песню величальную сложить бы не грех. А как ты явился, и князь в настроении изменился, а с утра только что не побил всех, кто под руку попадался.
– А чего ж он ярился-то?
– Да из-за Свенельда всё, варяга, чуть с уграми мир не порушился. Угораздило его ихнего то ли воеводу, то ли и вовсе посла на поединок вызвать и прибить. Добро, что при свидетелях и по чести, а то бы не сносить ему головы. Князь в сердцах его и выгнал со двора, и пока ты не появился, ходил чернее тучи и злее половца.
– Это какого же Свенельда-варяга? Неужто пестуна княжичева? – встрял с вопросом Русин.
– Его батюшка, – кивнул Юрко. – Да ещё княжич младший вчера пожалился отцу, что замучил его Свенельд вконец, гоняет, мол-де, как холопа какого. Оно бы, может, и ничего, кабы ещё с утра не это, вот князь и встал на дыбы. Он, конечно, охолонул уже, и Свенельда бы простил, да Свенельд не вернётся, он человек вольный, служит, кому хочет, а коли с ним так-то обходятся, то нипочём не простит. Да и не заслуженно князь его обидел. Гости гостями, но ведь в гостях не дома, хозяев уважать надо.
– А за что он угра-то? – спросил Сергий.
– Не знаю, боярин. Он только с князем говорил, больше ни с кем, – развёл руками Юрко. – Князь всех выгнал. А когда угры с жалобой пришли и потребовали выдать им обидчика головой, так на них глянул, что главный их чуть на жопу не сел. Но выгнать Свенельда приказал. Тот и ушёл незадолго перед вами.
– А грамоту-то когда ж написать успели? Времени-то прошло всего-ничего.
– Так грамоту-то, боярин заранее написал, как известно стало, что вы приехали. Видно, князь с ним об этом раньше говорил, вот он и заготовил, чтобы потом горячку не пороть да лишний раз князя не злить.