Боярская честь. Обоерукий
Шрифт:
Воевода кинулся навстречу с улыбкой.
– Вот, по поручению вашему разыскан и пойман злодей.
Бояре тяжелым взглядом уставились на убийцу.
– Правда ли сие?
– Как не правда – даже ценности украденные отыскали, все боярыне вернули. Она только что здесь была, все опознала. Ей и отдали.
Кучецкой обернулся ко мне:
– Молодец! Понимаю, что дело сие – не воинская служба, однако справился быстро и блестяще! Напомни мне свою фамилию.
– Боярин
Кучецкой оглядел меня с головы до ног.
– Почто одежда недостойная?
– Для дела надо было.
– А, ну тебе лучше знать. Не хочешь ли дьяком в Разбойный приказ? Государю нужны такие – разворотливые, умелые.
– За предложение спасибо, только привык я к городу – земля у меня здесь, семья, дом.
– Не хочешь в Москву, стало быть? – помрачнел стряпчий. – Ладно, оставайся здесь, от государя и от меня возьми за труды.
Боярин снял с шеи толстенную витую золотую цепь и возложил на меня.
– Благодарю, о службе твоей самому государю доложу.
Кучецкой повернулся к воеводе:
– Гляди-ка, Плещеев, какие люди у тебя тут живут. Таких наверх выдвигать надо!
Воевода угодливо улыбнулся.
– А с татем что делать?
– Что с ними, душегубами, всегда делают – казнить смертью. Да желательно чтоб помучился напоследок. Вот что, воевода, пусть палач им завтра займется – может, еще чего интересного расскажет, вдруг за ним не одно злодейство. Все пусть выпытает, до донышка, а опосля – четвертовать.
Услышав столь суровый приговор, купец задергал ногами, завыл.
Стряпчий подошел к злодею, пнул его красивым сафьяновым сапогом в лицо.
– А ты чем думал, когда убивал? Мы с боярином, дружком моим стародавним, вместе на татар ходили. Рубился он славно, в таких жестоких сечах бывал, а выжил. Ты же, пес смердящий, червь навозный, его жизни лишил.
Стряпчий повернулся к воеводе.
– Дом и хозяйство его продать, половину – в государеву казну, половину отдать боярыне, без кормильца она осталась.
– Все исполню, боярин.
– Так государю и доложу. Ну, прощевайте. Даст Бог – свидимся.
Стряпчий подошел ко мне, пожал руку:
– Молодец, не посрамил боярской чести, быстро злодея сыскал. Зря от места дьяка Разбойного приказа отказался, зря. Государю нужны такие люди, что не только задницами лавки протирать могут. Успехов тебе, боярин Михайлов. Хочу и в дальнейшем о тебе только хорошее слышать.
Кучецкой и Воронцов вышли. Воевода Плещеев с облегчением выдохнул, вытер рукавом пот со лба, сел.
Видимо, высокое начальство его напрягало, побаивался он их. Вернее – не столько их, сколько того, что злодея не поймают.
– Эй, кто там?!
Вошел
– Зови городскую стражу – в подвал его, в холодную.
– Слушаю.
Гонец выбежал.
– Спасибо, Георгий, выручил ты меня.
– Зато я сегодня еще не ел. Удружил ты мне, воевода, с этим ублюдком. Мое дело – деревней своей заниматься да сабелькой вострой на поле брани махать.
– Понимаю, всецело понимаю, да мне-то как быть? Вот стань на мое место – кого бы ты искать злодея заставил? Молчишь? То-то! А я как про беду узнал, сразу про тебя вспомнил. И оказалось – не зря. Ступай с Богом – постараюсь не беспокоить более.
Я повернулся и вышел. Устал я сегодня, и в животе бурчит.
Прямо у входа стояла моя телега, в которой сидели Федор и Авдей – мои холопы. Лица их сияли, как новые копейки.
– Чему радуетесь, хлопцы?
– За тебя, боярин.
– Чего так?
– А то как же: злодея нашел – самому государю о тебе скажут, цепь в награду получил, не всех бояр ведь так отмечают. К тому же боярыня по полушке нам дала и велела тебе кланяться, что душегуба нашел да ценности возвернул.
Я уселся в телегу, и Авдей тронул вожжи. Со стороны могло показаться, что двое ратников везут арестованного бродягу. Да плевать! Я опустил соломенный брыль на глаза. Черта с два меня теперь кто-нибудь из знакомых узнает.
Глава X
Дома Лена, увидев меня, захохотала.
– Ты чего? Лучше поесть дай.
– В зеркало на себя посмотри!
Я подошел к зеркалу и засмеялся сам.
Чумазый, одет, мягко говоря, плохо, одежда кое-где порвана – вероятно, при падении с дерева, на голове – помятый соломенный брыль, зато на шее – массивная и дорогая золотая цепь. Вид уморительный – вроде как бродяга где-то цепь украл и на себя повесил.
– Иди умывайся и переодевайся, потом – за стол, все уже готово давно.
Уговаривать меня не надо было, и вскоре я уже сидел за столом, уплетая за обе щеки наваристые щи.
– Где же ты цепь златую взял?
– Украл, – пошутил я.
– А серьезно?
– Стряпчий государев – Федор Кучецкой наградил, снял со своей шеи и на мою повесил.
Лена всплеснула руками.
– Дай посмотреть.
Я снял с шеи цепь, отдал ей, сам же продолжал с аппетитом заниматься трапезой. Когда я уже заканчивал с цыпленком, Лена вернула цепь.
– И за что же такие милости?
Я обтер руки полотенцем, отпил хорошенько вина из кружки и коротенько пересказал ей дневные события. Лена слушала, округлив глаза.