Боятся ли компьютеры адского пламени

Тюрин Александр Владимирович

— Слушайте, а отдельного кабинета для меня у вас нет? — настойчиво поинтересовался Данилов у главного.

— Нет у меня отдельного кабинета даже для себя, — с грустью отозвался бригадир. — Я, конечно, могу запереться ради потрахаться где-нибудь в машинном отделении, но это только в порядке исключения. Еще и задница потом вся в моторном масле.

— Да пошли ты, — сказало хвостатое существо, — у меня тут есть вполне приличный уголок.

И Ци повело Данилова, обреченно шевелящего ногами, в свой «кабинет».

Худшие ожидания не оправдались,

Данилов попал не в нору и не в дыру.

Уголок действительно оказался уголком, не то светелкой, не то темнилкой, но вполне на уровне — это была коробчатая конструкция на высоте метров пять от палубы, если точнее не неисправный мостовой кран для ремонтных и погрузочно-разгрузочных работ.

Хвостатое Ци шугануло отсюда какую-то тварь, похоже, что полуразумную крысу с патипалыми ловкими лапками и хитрыми красными глазками. Ушлый грызун начал, скорее всего, свой жизненный путь с подсадки в человеческую яйцеклетку, а затем все более умнел и цивилизовывался за счет мелкого воровства.

— Это Дуня, подружка моя, пускай сейчас прогуляется, — сообщило существо Ци. Голос у него был неопределенный и ненатуральный; и звонкий, и гнусавый одновременно.

— У тебя довольно уютно, — сделал комплимент Данилов и, в общем-то, не очень отклонился от реальности. Тем более, что в кают-компании с жуткими визгами начиналась оргия под названием «8 марта» и какая-то шарообразная баба по кличке Клара Цеткин плясала и каталась по живому ковру, образованному из голых мужиков.

Закуток Ци, два на три метра, был захламлен всяким барахлом, типичным для хаккера: полусобранные деки, кристаллочипы софтов, браслеты и венцы биоинтерфейсов, пакеты с интеллектуальным грибковым мицелием, который тут же разрастался зеленью на платах, термосы с белесым коллодием из наноботов, изрядно напоминающим молоко.

Расставлены тут были и штучки, на первый взгляд напоминающие археологические находки. Статуэтки вроде тех паучьих изваяний, которые Данилов видел в пещере Лабиринтис Ноктис. Ну да, как он раньше не догадался! В пещере тоже ничего археологического не было, просто там кто-то имитировал марсианские древности.

— Ты случаем не в курсе, что за шарага занимается производством фальшивой археологии? — спросил Данилов, чтобы поддержать беседу.

— Это не фальшивая археология. Этим статуэткам миллионы лет. Они представляют одну из марсианских рас, которая называлась «посредники». После того как ее уничтожили звездные «бутылочники», погибла и наша раса. — уверенно произнесло Ци.

«Ну, конечно же, разве будут в голове у этой муташки нормальные человеческие мозги?»

— А зачем, Ци, вашей расе нужны были еще какие-то «посредники»?

— У нас имелось два пола, но прямая копуляция была затруднительна. Однако мы не стали переходить к вырожденческому клонированию и сохранили скрещивание, столь важное для прогресса. «Посредники» взяли на себя работу по переносу генетического материала между нашими полами.

— Хорошо тебе сочиняется, — согласился Данилов. — Значит ты уверен…

уверено, что принадлежишь к какой-то сгинувшей расе. Ну и как это, не мешает в работе?

«Черт, какая там может быть работа у такого чудика? В цирке разве что выступать.

Ци странно поводило головой, в этом движении было что-то от роботов или рептилий.

— Моя работа — воскрешать мою расу. Но главное уже сделано, ученые на «Кибальчиче» нашли генные карты моей расы и расшифровали их. Мы состояли не из протеинов, а из металлорганических полимеров. Мы не нуждалась в кислороде и получала энергию из реакций «темного» фотосинтеза, потому что вели свое происхождение от растений.

Ци хихикнуло, словно бжикнул лобзик по дощечке.

— Ой, ты меня останавливай, Данилов, а то я могу часами про это дело болтать… На вот, пожуй. — неомарсианин протянул Данилову батончик со стандартным набором белков-жиров-витаминов, прозываемый в народе «завтрак скотины».

— В результате смелых экспериментов ребятам с «Кибальчича» удалось создать меня. Первую истинно марсианскую женщину за последние десять миллионов лет.

— Ух, ты. — Данилов привстал, чтобы отвесить поклон. — А поцеловать тебя можно, Ци?

— Это мерзко для меня, понял? — как будто всерьез сказала неомарсианка. — И вообще меня зовут Цецилия. Повторяю для особо одаренных, мы никогда не имели ничего такого, как ваши копуляции. Слишком едкая была внутренняя среда и слишком агрессивная была натура. Плюс имелась внушительная разница в силах и размере между, так сказать, полами — как ты понимаешь, не в пользу мужиков.

— И это правильно. — согласился беглый особист. — Наши бабы тоже будь здоров. Однажды мне тетка из рабочего поселка так врезала, что я на неделю слег. Правда у нее под кожу ладошки свинчатка была вшита.

— А ты везунчик, Данилов. — заметила Ци.

— Конечно, во мне сидит призрак Гальгальты. — на всякий случай решил напомнить Данилов.

— Брось ты. Это мог ты заливать в толпе оболтусов, которым сенсации подавай. Какой призрак Гальгальты, я вас умоляю. Эксперт Гальгальта был глобальной системой, в этой глобальности заключался его разум. Тебе могли показать его логотип, но чин чином пособить сумела бы только настоящая киберсистема.

— Какая к примеру?

— К примеру, некий гипер, у которого плохие взаимоотношения с другими гиперами.

Слова Цецилии озадачили и даже напугали Данилова. Как и любой другой особист он непритворно боялся трещин в Киберобъединении. Этот страх был заложен в него в самом начале обучения, не только в виде психопрограммы, но и как нормальный условный рефлекс. Этот страх исчез бы только при полном промывании мозгов.

— И как его зовут… этого раскольника?

— Сядь да покак, парень. Откуда мне знать? Он же помогает тебе, а не бедной маленькой Цецилии.

Под маской Гальгальты выступал какой-то гипер? Он еще катил бочку на Фюрера и Афродиту!.. Нет, не надо вдумываться в бредни маленького глупенького синтетика.