Бойцовский клуб (Рассказы 2003-2007)
Шрифт:
Мибовец стоял молча и смотрел на мешок.
— Да. — сказал Рекрут более решительно и шагнул вперед, доставая Быдло Радости. — Ты щас точно выхватишь. В свое красноносое бородатое сурло.
Дед Мороз стоял неподвижно.
Рекрут довольно улыбнулся и размахнулся.
Дед Мороз взял одной рукой себя за бороду и дернул ее вниз, срывая парик из бороды, бакенбардов и волос с шапкой.
Вместо Деда Мороза стоял ОН.
Мибовец глянул на Пашу-Мерса.
Паша со страхом в глазах покачал головой.
Все замерли.
Кроме Рекрута.
Это был писец.
Полный писец.
31.12.03 — 16:16 by Герасим
Герасим был знатным бойцом. Многие его знали уважали — а попробуй непоуважай его, когда у него кулак пудовый, дубина за спиной и кровавая абилка в кармане. А вдобавок к этому голосом Герасима Мусорщик не обидел. Бывало, выйдет Герасим на площадь Сан-Сити, да так гаркнет, что все шакалы сразу чаты отключают, мульты верховного сразу в аську хозяину стучаться начинают, а всякие там артефактники и прочая блатота в другой город моментально телепортируется. Всем страшно, а Герасиму смешно — это он хулиганит так.
Особливо любил Герасим подраться с кем-нибудь, а потом сесть с друзьями, пивка взять с рыбкой уважительной и обсудить последнюю драку. А чего бы не любить, когда все друзья Герасима уважают и наперебой рассказывают ему, какой он сильный да ловкий. Такую конструктивную и объективную критику Герасим очень любил и принимал ее с достоинством. Потому что добрый в душе Герасим был. Добродушный, одним словом. Но не лох.
Жил себе Герасим спокойно — драки, пиво… ну, еще хулиганства немного — жил так, пока к нему из Кэпа дружок его не приехал. Старый друг его Мишка, вместе они в Сане детство прожили, еще когда ньюбами были, а потом уехал Мишка в столицу на заработки, они изредка переписывались, но не виделись уже так много времени, что сразу и не признали друг друга.
Герасим его когда увидел, сразу весь такой обрадовательный стал, сбегал в торговый, купил самогону, сладостей всяких там типа рахат-лукума, притащил всё, поляну накрыл… короче, по-человечески к проблеме встречи отнесся.
— Мишка! — сказал Герасим, — Я так рад тебя видеть, что непременно радость встречи нужно смазать горячительной жидкостью. А потом я в твою честь на кого-нибудь кровавым нападу. Вздрогнем?
Они вздрогнули. Потом еще по чуть-чуть вздрогнули. Потом Герасим еще в торговый сгонял… и уже не до кровавых стало.
В процессе вдрагивания они вспомнили, как вместе когда-то на кастеты да на ремонт деньги с крутых сбивали, как себе бесплатные склонности вымораживали… как выморозили по очереди и надолго… а потом Мишка рассказал, что женился он и семью себе завел. Инфу свою показал — там все по понятиям было расписано, и жена, и теща, и сват, и брат-дегенерат… оказывается, в столице сейчас модно большую семью иметь. А самый тонкий писк — это чтобы в семье какой-нибудь урод был.
И так это Герасиму понравилось, особливо про брата-дегенерата, что он тоже решил себе семью завести.
И буквально на следующий день начал себе жену искать.
Долго искал — дело оказалось непростым и хлопотным. Хороших жен уже не осталось, а к тому времени,
Но Герасим был не из тех, кто на полпути останавливается — не забывайте, у него ведь кровавая абилка была, значит, не какой-нибудь он там глупый пацик был, который трудностей боится.
И он нашел себе жену. Точнее, кандидата на эту должность. А если еще точнее, то не сам нашел, а друзья ему посоветовали, видя тщетность попыток Герасима. Но будем считать, что он сам нашёл.
Это была Резиновая Баба. Самая настоящая, из хорошей резины — знаете, не из того дерьма, который производят из бэушных комдомов, а из свежего, качественного каучука. Поэтому все, кому когда-либо удавалось облапать Бабу, в один голос говорили, что она хоть и холодная, но упругая и возбудительная. Правда, таких было немного, потому что на самом деле Баба не любила, когда ее лапают, а больше всего она злилась, когда про нее думали, что она из секс-шопа. Все дело в том, что Резиновая Баба никакого отношения к секс-шопам не имела и вообще это только с виду она была фригидная, а внутри ее тлела искорка страсти и нужно было только чье-то горячее дыхание, которое смогло бы раздуть из искорки пламя любви.
Жила Резиновая Баба в деревушке возле Сан-Сити. Жила себе спокойно, никого не трогала, не дралсь, чисто на форуме понты колотила, а вечером телевизор смотрела да жвачку жевала.
Пока к ней Герасим свататься не пришел. А пришел он как раз вечером. Зашел в дом, весь такой из себя, телевизор выключил, жвачку изо рта у Бабы вытащил и сказал:
— У вас товар, у нас купец.
Баба несколько секунд раздумывала, потом скопировала строчку и скинула на форум в раздел «Жалобы на тех, кто нарушает законы БК». Через минуту Герасим получил молчанку на час за попытку торговли вне торгового зала. Пока Герасим ждал окончания молчанки, Баба снова засунула в рот жвачку и включила телевизор.
Молчанка закончилась и Герасим решил действовать менее оборзительно. Откашлялся и солидно начал читать заготовленную речь:
— Уважаемая Резиновая Баба, прелестная красавица, свет моих очей, звезда, освещающая мне путь во тьме жестокой жизни…
Услышав эти слова, Баба вздрогнула. Вы когда-нибудь видели, как вздрагивает Резиновая Баба? Впрочем, здесь описание вздрагивания будет не к месту. А к месту будет то, что Баба подумала. А подумала она вот что:
«Неужели это он, тот, кто разожжет огонь страсти в моем сердце? Какой он почти красивый, статный, с пудовым кулаком и кровавой абилкой в кармане… нет, это не абилка… абилка у него в другом кармане, а это дубина… хотя дубина у него за спиной… а, неважно… он возьмет меня замуж и я буду жить, как красотки из Кэпитала… и у меня будет большая семья и шурин-дурень… ой, господи, надо не упустить момент…»
— …носительница правды в этом мире, навсегда лишеном справедливости… — продолжал Герасим. — Замуж хочу взять тебя, ненаглядная моя.
Баба выключила телевизор и добросовестно посмотрела на Герасима.
— Я приданое принес. — сразу сказал Герасим и шагнул в сторону.
За его спиной оказался большой сундук. Герасим открыл его и начал доставать оттуда всякие вещи, приговаривая:
— Вот тебе инта модифицированная, вот тебе два кольца ужаса почти новых, вот тебе неглиже с декольте, вот тебе рахат-лукум, почти никем не еденый… только мы с Мишкой по разу куснули… Разве откажешь ты мне?