Бойцовые рыбки

Хинтон Сьюзан Элоиза

– Глотни-ка, – сказал он мне.

Я догадывался, зачем. Не то, чтобы меня это радовало, но и не то, чтобы пугало. Боли я не боюсь.

– Теперь ложись

и терпи.

– Папаня не вернулся еще, – ответил я. Лег на здоровый бок и вцепился руками в раму.

Мотоциклист вылил остатки водки прямо на рану. Жутко больно. Я задержал дыхание и считал у себя в голове. Считал и считал, пока не решил, что смогу не заорать, если открою рот.

Бедняга Стив побелел.

– Да ладно, не так уж и плохо, – выдавил я, но получилось не очень, хрипло и коряво как-то.

– Надо к врачу, – сказал Стив.

Мотоциклист сел, прислонившись к стене. На лице у него ничего не отражалось. Он просто смотрел на Стива в упор, пока тот не заерзал. Но на самом деле, Мотоциклист его не видел. Он вместо этого видел то, что другие видеть не могли. Он смеялся, когда другим

было не смешно. У него были глаза такие, странные, как полупрозрачное зеркало. Когда догадываешься, что с другой стороны кто-то за тобой следит, но видишь только свое собственное отражение.

– Его и похуже резали, – оказал он наконец.

Это правда. За пару лет до того меня в самом деле порезали сильнее.

– А вдруг заражение? – сказал Стив.

– Ага, и отрежут тогда бок совсем, – добавил я. Не надо было, конечно, его подкалывать. Он хотел как лучше.

Мотоциклист продолжал сидеть, уставившись перед собой.

– Он изменился, – сказал Стив, обращаясь ко мне. У Мотоциклиста бывало так, что слух отказывал напрочь. Он часто падал или врезался во что-нибудь, а это почти всегда сотрясение мозга.

Я на него посмотрел, пытаясь понять, что в нем изменилось. Он, похоже, не замечал, что мы его разглядываем.

Конец ознакомительного фрагмента.