Бойфренд для няни
Шрифт:
С соседнего места раздался жизнерадостный гогот — это веселился Танькин парень Жорик Шмулькин по прозвищу Шмуль. Именно он выискивал и организовывал наши корпоративные гастроли, мечтая со временем заткнуть за пояс самых известных острословов неподражаемым юмором о себе, любимом, и сальными шутками на женскую тему. Упражнялся же будущий шоумен на нас с Коровиной, оттачивая красноречие по каждому удобному случаю и изводя нас глупыми анекдотами.->
— Шмулькин, вас что, культура речи не интересует? — разозлилась очкастая молодуха за преподавательской кафедрой.->
— Помилуйте, как же не интересует? —
Вот ведь я дура, и фамилию этого предателя взяла! Была бы себе, как раньше, Маргарита Петрова, никто бы не смеялся мне в лицо. Теперь ходи всю жизнь Цуциком! А не хочешь быть Цуциком — меняй автомобильные права, медицинский полис и прочие документы обратно на Петрову. И то и другое вызывало во мне глухой протест, если не сказать раздражение. Быть Цуциком не хотелось, бегать по инстанциям было лень. От безысходности я треснула покатывающегося со смеху Шмулькина сумкой по голове. Жорик громко ойкнул и двумя руками схватился за вздыбленный чуб, а я, не спрашивая разрешения, встала из-за парты и под возмущенные крики культурологички опрометью выскочила из аудитории.->
Пусть без меня потешаются над человеческим несчастьем, если им так хочется!->
Телефонный звонок застал меня в буфете, где я дожидалась Таньку. Я как раз горевала над чашкой кофе, заедая свою беду трубочкой с заварным кремом. Отправив в рот последний кусочек, я вытерла руки о салфетку и, прежде чем ответить, с недоумением уставилась на незнакомый номер, высветившийся на дисплее.->
— Алле, — прочавкала я, дожевывая пирожное.->
— Добрый день, из школы беспокоят, — проговорил строгий женский голос. — Ваша дочь на перемене подралась с одноклассницей. Директор в течение часа будет в своем кабинете. Он хочет вас видеть.->
Трубка противно загудела мне в ухо, а пирожное встало поперек горла. Я даже пикнуть не успела, как меня уже взяли в оборот! Мало мне проблем с беременной женой моего мужа и его позорной фамилией, отравляющей мне жизнь! Теперь еще в школу вызывают! Да пошли эти Кашкины куда подальше вместе с их щедрой тройной оплатой! Тройной оплатой. Тройной оплатой? Тройной оплатой! Одним глотком осушив чашку с кофе, я подхватила вещички и побежала на институтскую стоянку, где бросила машину. Как-никак, меня вызывает директор школы. Зачем заставлять ждать занятого человека?->
Всю дорогу я рисовала себе страшные картины — как белокурая Светик, придерживая розовые шортики за пояс, чтобы не свалились, пинает ногами хрупких одноклассниц. Уж что-что, а драться эта девочка умела не хуже Брюса Ли. Что ни говори, а закалка, полученная в боях с братцем, стоила пары лет, проведенных в стенах Шао Линя.->
Но в кабинете директора, как ни странно, меня встретила вовсе не ангелоподобная Светланка, а хмурая Лиза. Лицо старшей из детей Кашкиных, как и намедни, было вульгарно разрисовано, но на этот раз цветовая гамма претерпела кардинальные изменения. Сегодня Лизка сделала себе макияж в стиле фильмов ужасов. Это, вне всяких сомнений, давала себя знать история о купчихе, рассказанная суеверной бабой Зиной. Должно быть, Лизка навела в Интернете справочки о готах и, готовясь к походу в «Аскольдову могилу», старалась соответствовать.->
Сквозь
Я заглянула в кабинет как раз в тот момент, когда Лизавета, захлебываясь словами, оживленно тараторила, в упор глядя на плотного усатого мужчину, восседавшего за письменным столом у окна.->
— Ну, двинула я Ольке разочек, и что с того? — верещала Лизка. — Это наше с Олькой дело, мы со Смирновой сами разберемся. Я, может, больше не хочу быть Бритни Спирс, а хочу быть Марой Рюминой. А Олька, главное дело, не согласна. Она, видите ли, очки от солнца, как у Шакиры, только что купила!->
— Добрый день, меня вызывали, — подала я голос от дверей.->
— Оу, Марго пришла, — воодушевилась моя воспитанница.->
— Девушка, вы к кому? — тут же насторожился усатый толстяк, переставая сверлить Лизавету мрачным взглядом и переключаясь на меня.->
— Я к директору школы, — пролепетала я. И неуверенно добавила: — Мне звонили по поводу драки.->
— Вы Нина Сергеевна? — допытывался директор.->
— Нина Сергевна прийти не может, — пустилась я в пространные объяснения. — Она очень занята научной работой, а у меня как раз нашлось свободное время между второй и третьей парами…->
— Я же просил вызвать мать Кашкиных, — разозлился усач. — Лиза Кашкина, зачем ты продиктовала секретарю телефон этой девицы?->
— Марго — наша няня, — снисходительно пояснила Лизавета, не отрывая глаз от угла директорского стола, на котором она ладошкой разглаживала ремень своей оранжевой торбы.->
— Встань нормально, когда с тобой разговаривают, — вспылил директор.->
Лизка перестала утюжить рукой дерматин ремня, закинула сумку на плечо и, вытянувшись по стойке «смирно», чуть слышно пробормотала:->
— Какая вам, Михал Андреич, разница, кому на меня ябедничать?->
— Кашкина, ты свободна, — махнул рукой на дверь Михал Андреич.->
И, хищно улыбаясь, повернулся ко мне.->
Сказать по правде, я до смерти боюсь директоров и завучей. И даже перед учителями я чувствую себя не в своей тарелке, хотя закончила школу целую вечность назад. Я никогда не могла нормально ответить у доски, даже если знала материал так, что он отскакивал от зубов, как горох от крышки рояля. Но стоило мне взять в руки карандаш, как я внятно и связно излагала на бумаге даже то, о чем пять минут назад не имела ни малейшего понятия. В общем, надо признать, что я всю жизнь теряюсь под скептическими взглядами учителей, как безбилетник перед кондуктором. Поэтому я заранее сжалась в комок, готовясь к глухой обороне. И я оказалась права. Щадить меня здесь никто не собирался. Как только за Лизкой закрылась дверь, директор всем телом подался вперед и устремил на меня испепеляющий взгляд.->