Бойся: Дракону исполнилось 18!
Шрифт:
Ему не терпится продолжить, внутри всё горит, а огонь в глазах бушует адским пожаром, и нет сил его усмирить. Так что, не дожидаясь, пока его игрушка очнется от стона, он вновь отводит бёдрами назад, тем самым слегка освобождая пространство внутри Минервы, заставляя её издать короткий выдох облегчения, который в ту же секунду сменяется новым стоном, на пару тонов громче - новый вход совершён более резко и ещё глубже. Теперь начинается самое приятное, ведь проба снята, и можно начинать действовать понастоящему. Стоны, стоны, они приводят Стинга в то же состояние, что и наркотики обычных людей. Вновь обхватив её ягодицы руками, Эвклиф совершил очередной резкий толчок, чуть более быстрый, и одновременно с ним раздался звонкий звук шлепка. Брюнетка вновь выгнулась в спине, издавая очередной полукрик-полустон, хриплый, но исходящий из самой глубины и искренний, в котором перемешалась боль, унижение и наслаждение ото всего этого, настоящее удовольствии и возбуждение,
Движение ускоряется,несмотря на стоны орландо, становящиеся всё громче. Что-то в голове Стинга так оглушительно кричит ему: “Давай же, вперёд, и ты получишь то, от чего не отказался бы ни один живущий на этой планете!”, и Эвклиф беспрекословно подчинялся, подаваясь голосу страсти и не слыша шепот рассудка, он поддавался инстинктам, вымещая все свои чувства в яростных рывках вглубь, то и дело погружаясь до самого конца и вновь, вновь, вновь входя, слушая музыку криков и стонов, которые сменяли друг друга с завидной периодичностью. Выдох-вдох, и он и сам не сдерживает негромкого стона, поглощенного звуками их слияния. С каждым входом он понимает ,к чему всё идёт, хотя не очень-то верится, что может быть что-то лучше этой бешеной, безумной страсти, когда они оба то сливаются вместе, то вновь отстраняются, но лишь для того, чтобы сойтись с ещё большей силой, когда они вместе сходят с ума с каждым сильным толчком в этом неизмеримо быстро темпе.
Времени нет, оно исчезло, есть лишь эти чувства, эти звуки, эти запахи. На грани безумия, на грани срыва, хотя, возможно, они уже перешагнули все возможные грани в сумасшедшем круговороте, проваливаясь в бездну бессознательного вечного влечения друг к другу. Хотят друг друга больше собственных жизней, хотя итак уже больше, чем просто принадлежат друг другу, они просто уже стали одним целым, и в пульсирующих резких, быстрых толчках сами ощущают это.
Стинг с великой страстью, с самым большим желанием слепо кусает губы Орландо, хоть и не очень удобно при таком обширном скольжении взад-вперёд удержаться при поцелуе, да ещё и в положении сидя, но он всё равно успевает выхватывать капельки алой жидкости с её губ, он отвешивает ей новые смачные шлепки в надежде услышать больше громких надрывных стонов. Может, ей бы хотелось выразить свои желания словами, но она и стонет едва, что уж говорить о просьбах. Ей остаётся лишь ловить в коротких промежутках воздух, чтобы не задохнуться от страсти и вожделения, а эти промежутки благодаря Эвклифу становятся всё меньше - он то и дело до сих пор заставляет её краснеть. Его руки проникают её между ног, пальцы начинают остервенело тереть её клитор, и брюнетка больше не может держаться, она мгновенно ощущает такую волну удовольствия, что кажется, будто сейчас она потеряет сознание. И, наверное, так и происходит, так как всё её тело становится совершенно мягким, даже сердце замирает, чтобы в следующую секунду забиться вдвое быстрее, дыхания абсолютно не хватает, катастрофически. Всё это заставляет сознание помутниться. Стинг чувствует, что сжимающие его плоть мышцы стали ещё более влажными, чем раньше, и по стволу его члена потекла уже белая жидкость, хотя он пока не собирался сбавлять темп.
Через пару секунд брюнетка смогла прийти в себя, и, хоть она ещё и не отошла от предыдущего оргазма, который заставил её сорвать голос на финальном крике, девушка снова ощутила прилив возбуждения. А в следующее мгновение она, уже ловя ртом воздух, закатив глаза, почувствовала, как внутрь неё хлынула горячая жидкость Убийца драконов. Эта жидкость словно заполнила всё внутри неё внизу живота, создавая море новых ощущений, в то время как блондин понемногу снижал темп, отходя от захлестнувшего его удовольствия, близкого к абсолютной нирване. Минерва продолжала с самого начала сжимать его плечи, чуть высунув язык, как послушная собачка, истекая собственными соками, смешанными со спермой блондина ясно чувствуя двойную пульсацию изнутри - свою и члена внутри неё. Она старалась не забыть, как дышать, как глотать кислород, чтобы просто не задохнуться и не захлебнуться в собственному удовольствии.
Но внезапно она ощутила, что движение возобновляется, снова набирая темп. Сквозь пелену в сознании она едва могла сообразить, как быстро они оба вновь пришли к изначальному состоянию возбуждения. И теперь это напряжение нужно было сбросить. А вдруг в этот раз получится лучше? Стенки влагалища брюнетки ныли от боли, ведь она ещё не успела прийти в себя после первого раза. Но в этот раз она начала двигаться сама. Блондин в предвкушении смог слегка расслабиться. Да, вот теперь они должны достигнуть этого ещё легче, а финал должен быть ещё ярче.
Минерва упирается руками в торс дракона, принимая в себя усиленные толчки, зажимая орган Стинга внутри себя, и лишь после вновь отпуская его
И всё же, она хочет от него большего. Пусть он сдастся ей, пусть будет стонать, как последняя шлюшка. Не ей одной ведь здесь исходить покорными криками и хриплыми попытками просить “ещё”. И она сделает всё, чтобы в этом безумном урагане она стала главной садисткой, что заставит своего раба повиноваться ей, будь он хоть трижды драконом. Его стоит приручить, чтобы получить высшую степень удовольствия.
Для начала волшебница опустилась к груди волшебника, обдавая его и без того горячую кожу своим обжигающим дыханием. Тот, не переставая совершать резкие и быстрые толчки внутри Минервы, почувствовал, что что-то немного не так. Неужели та, что полчаса назад была жертвой, собирается начать доминировать над ним? Но зря он пытался предотвратить это. Орландо быстро обвела языком правый сосок Убийцы драконов, после мгновенно охватывая его губами, а левый тем временем зажала меж двух пальцев, медленно покручивая его, в это время самостоятельно ускоряя темп их соития. В голову Стинга словно что-то ударило, он полностью потерял контроль над собой, ощущая, как свободная рука брюнетки ласкает его яички, в то время, как сама Минерва с удовольствием посасывала его соски, то один, то другой. Парень не в силах был держать в себе эти блаженные вдохи и выдохи, принимаясь тереться от спинку трона, поддаваясь ласкам девушки.
А ведь целая вселенная возбуждения не спешила их пока отпускать, и эти двое всё ещё оставались бешено желающими игрушками друг друга, так что каждый вход всё ещё сопровождался громкими, пусть и слившимися воедино стонами их обоих. Неисчерпаемое желание продолжало поглощать их, заставлять их двигаться быстрее, а порой чуть замедляться, чтобы ощутить то же самое удовольствие и в то же время огромную усталость. Как будто у них передоз друг друга, а им всё равно мало этого, так что они продолжают тянуться друг другу, вернее, рваться друг к другу, чтобы получить ещё долю секунды в соитии, а затем вновь оторваться и снова сойтись, и так, кажется, до бесконечности.
Невольно Стинг позволяет Минерве собой поуправлять, а она изучает его ,словно музыкальный инструмент, словно наслаждаясь его глубокими стонами, порой затыкая его крепкими и страстными поцелуями, запуская язычек в его рот и “выманивая” его язык изо рта, заставляя танцевать их языки вне ртов, заставляя его стонать так и уворачиваясь от поцелуев. Затем она замирала, не позволяя его члену двигаться внутри себя, после вновь давала волю, волшебница игралась с ним, как ей только могло вздуматься, и это начинало раздражать Стинга. Как же много эта стервочка возомнила о себе, ведь сейчас она всего лишь играет роль его шлюшки, которая должна полностью оказаться под его властью. Но в чём проблема, ведь всё это довольно просто исправить, по крайней мере, для него. И вот, он собирает все силы в кулак, совершая очередной толчок так глубоко, как только он мог в своём положении. Потом страстный поцелуй, заставляющий Орландо замолчать, как послушную милую девочку.
Брюнетка даже не замечает, как внезапно оказывается сидящей в кресле. Как он смог преодолеть их общее притяжение и, не отсоединяясь от неё, поменять позиции в кресле? Это, пожалуй, останется загадкой для Минервы, но сейчас это не так важно. Теперь, когда Стинг сверху, он сможет хорошенько отомстить за то, что она пыталась управлять им. Теперь-то он покажет, кто здесь Номер один. Благодаря тому, что он теперь в более удобном положении для себя, он увеличивает быстроту входов в несколько раз, и от того чуть сам не впадает в беспамятство, его вновь и вновь накрывает волной некого особенного счастья, от чего его стоны в который раз сливаются со стонами волшебницы под ним. Абсолютное удовольствие, непостижимое и при этом настолько близкое… Но не этого он сейчас добивается. Слыша, как участились болезненно-удовлетворенные стоны Минервы, Эвклиф слегка усмехается коварной улыбкой, чувствует, как она, нещадно царапая его плечи, руки, спину, изливается своими соками в очередной раз, издавая ещё более громкие крики, чем в прошлый. Блондину только и надо, чтобы она удовлетворилась, а после он проучит её своим способом, да так, что и он и она запомнят это надолго.