Бойся самого худшего

Баркли Линвуд

Больше чем подруги, подумал я.

— Тогда я не хотела ее впутывать, — сказала Патти.

Вероника вздохнула.

— Работать с молодыми одно мучение.

Я тоже вздохнул:

— Это удивительно.

— Чего тебе удивительно?

— Как после всех своих злодейств ты можешь спокойно спать ночью. Днем мучить этих несчастных, а вечером весело возиться с внуком. Ты же обращалась с ними как с рабами. Лишала всех прав. Женщин превращала

в проституток.

— Я давала им хорошую работу, — негодующе возразила Вероника. — Нелегалы работали в отелях, ресторанах, на стройках. Здесь им было гораздо лучше, чем там, откуда они приехали. Представь себе, ни один ни разу не попытался вернуться домой.

— Ты же их полностью ограбила. Как они могли вернуться, не имея денег? — Спорить с этой страшной женщиной было бесполезно, и я повернулся к Патти: — Ты знаешь, что она намерена всех нас убить? Сидни, меня, Боба. — Помолчав, я добавил: — Может, и тебя тоже.

Вероника презрительно усмехнулась:

— Не слушай его, Патти. Он тебя дурачит. Ты приняла правильное решение рассказать мне, как найти свою подругу, и очень этим помогла. Где же остальные?

— Скоро будут здесь, — сказала Патти. — Но если они увидят твою машину…

— Я поставила ее подальше отсюда, за магазином сувениров. Иди встреть их. Скажи, что мистер Блейк оступился и подвернул лодыжку. Пусть идут сюда. — Она улыбнулась: — Врать ты хорошо умеешь. Верно, дорогая?

Патти нерешительно двинулась по мосту.

— Быстрее, — прошипела ей в спину Вероника.

Патти побежала.

— Между прочим, в Милфорде сейчас вовсю идет веселье, — сказал я. — Ты что, не в курсе?

Она недоуменно посмотрела на меня.

— Гэри и Картер — трупы. Оуэн в больнице.

По лицу Вероники было видно, что она ни о чем не знала.

— Ваши делишки раскрылись, Вероника. Так что самое умное для тебя садиться в машину и уносить отсюда ноги.

— Заткнись, — бросила она.

— Возвращаться тебе никак нельзя. В отеле сейчас полно полицейских. Когда Оуэн чуть оклемается, то все подробно расскажет. Уверен, тебя этот парень сдаст в первую очередь.

— У меня есть друзья в других местах, — произнесла Вероника чуть дрогнувшим голосом.

— Например, в Сиэтле, да?

— Я сказала тебе — заткнись.

— Нет, друзья тебе не помогут. Ты сгорела.

Ее глаза вспыхнули злостью.

— Это еще посмотрим.

Послышался шум приближающегося автомобиля. Затем голос Патти:

— Сюда. Сюда.

Мой пистолет лежал на дне ручья. Теперь вся надежда

была на Боба. Если бы Вероника стояла чуть ближе, можно было бы рискнуть: броситься на нее, попробовать выбить из руки оружие. У меня было большое преимущество в росте и весе. Но она предусмотрительно держала дистанцию больше четырех метров.

Было слышно, как захлопнулись дверцы машины, а следом девичий визг. Патти и Сидни обнялись. Патти разыгрывала роль, достойную «Оскара».

Спустя несколько секунд, когда раздались шаги по тротуару, я закричал что есть силы:

— Бегите отсюда!

— Сволочь, — прохрипела Вероника и выстрелила.

Я стремительно метнулся в сторону, и это меня спасло. Пуля просвистела буквально в нескольких сантиметрах от головы и задела лишь мочку уха. Но шок был настолько силен, что я повалился на тротуар.

Боб не испугался, а побежал ко мне. С «рутгером» в руке.

Увидев Веронику с пистолетом, он выстрелил. Она выстрелила в ответ.

Видно, опыта у нее в этом деле было больше, потому что Боб выронил оружие и упал на живот, держась за плечо.

— О черт, я ранен! — В его голосе слышалось искреннее удивление.

Вероника стремительно бросилась к моей дочке. Сидни с криком развернулась, чтобы бежать, но Патти загородила ей дорогу. Вскоре безжалостная злодейка притащила дочь за руку ко мне и сильно толкнула. Затем повернулась к Патти:

— Иди подбери его пистолет.

Сид упала на меня. Мы крепко обнялись.

— Папа, ты ранен? — спросила она, увидев на моей рубашке пятна крови.

— Нет, дорогая, — прошептал я. — Это так, царапина.

— Почему Патти ей помогает?

Я притянул Сидни ближе к себе.

— Теперь это не важно. Главное, что мы наконец вместе.

— Надо же, сколько хлопот нам доставила эта тварь, — произнесла Вероника, переводя дух. — Радовались, что у нас за стойкой регистрации дежурит милая девушка, хорошо говорящая по-английски, и вон что получилось.

— Трайп был очень плохой человек, — проговорила Сидни сквозь слезы. — Очень плохой.

— Да плевать мне на него! — выкрикнула Вероника. — Главное, чтобы ты заткнулась, раз и навсегда. — Она повернулась к Патти и протянула руку: — Давай пистолет.

Патти подошла с пистолетом Боба и остановилась метрах в двух от нее. Только бы в нем не оставалось патронов.

— Неужели ты позволишь, чтобы на твоих глазах убили сестру? — крикнул я. — Пусть она застрелит меня, но ее пощадит.