Бойся своих желаний
Шрифт:
Катя всплывала на поверхность озера долго и мучительно. Незнакомец должен был ее поцеловать, а вместо этого столкнул. Зачем? Ей так хотелось почувствовать его губы. А еще, получить обещанную им возможность уйти из замкнутого мира, в котором были только озеро, туман и дом, в который она возвращалась.
– Катюша, вы меня слышите? Катюша! Откройте глаза. Катя!
Голос звал. Был настойчив. Раздражал. Но он был, единственный в этой холодной пустоте. И
– Катерина! Ты меня слышишь? Кивни, если это так!
Катя сделала усилие над непослушным телом и выполнила приказ. А затем приоткрыла глаза, вглядываясь в разноцветную муть. Вскоре эта муть слепилась в участливо-тревожное женское лицо в очках.
– Как самочувствие? Пить хочешь?
Катерина мотнула головой. Все ее тело болело так, что не хотелось ничего, только бы эта боль ушла и больше никогда не возвращалась.
– Говорить можешь?
– Да, - прохрипела-прошептала она.
– Больно.
– Я знаю, девочка, - участливое лицо расплылось в сочувствующей улыбке.
– Сейчас сделаю укольчик, и все пройдет. А ты поспи. Тебе сейчас надо спать!
Катерина даже не почувствовала этот самый "укольчик", просто сон, как безжалостный убийца навалился на нее, и свет померк.
В следующий раз она очнулась от чьего-то присутствия. В голове плыло, туман с озера застил реальность, но она знала, что с ней снова все будет хорошо. Точнее не так. Она снова останется жить. Словно жизнь, через поломанные кости, через боль утрат, через предательство и нападение в темном переулке - это не благо, а наказание. Она будто проклята кем-то жить, даже когда нет никакого желания! Десять лет она ждет свой обещанный поцелуй, но тот, кто обещал его, не торопится выполнить обещание!
Тень в окружавшем ее белом тумане шевельнулась. Катя почувствовала рядом с губами дыхание, точно кто-то наклонился близко-близко и смотрит ей в глаза, вот только она никого не видела.
– Это ты?
– Голос попытался ее предать, но морщась от боли, она попыталась прокашляться и уже увереннее спросила.
– Эй? Ты здесь? Это ты?
– Я. Я с тобой. И я здесь. Рядом.
– Голос, который она пронесла через года, снова ответил ей. Сколько тепла и нежности было в нем.
– Пожалуйста, ты мне обещал. Помнишь?
– Помню. Но... пока не время...
– А... когда будет время?
– невольные слезы потекли из глаз, вымывая из них слепой туман. И вот уже тень превратилась в темную, высокую фигуру, стоявшую у двери.
– Когда? Зачем ты снова мучаешь меня? Зачем ты пришел?
Сморгнув слезы, она потерла глаза, и вперилась взглядом в лицо неподвижно стоявшего парня. Знакомого парня.... Нет, того самого! Но этого не может быть!
– Ты?
– Я.
– Ты пришел?
– А как я мог не прийти?
Голос меняется, становится грубее и в то же время мягче. Меняется лицо. Черты становятся
– Пожалуйста!
– Катя ладошками вытерла дорожки слез, до боли, до рези в глазах вглядываясь в лицо, которое она пыталась забыть десять долгих лет.
– Ты мне так и не сказал, как на самом деле тебя зовут!
Мужчина подошел ближе, взял стоявший у стены стул, поставил его рядом с кроватью. Сел и, не отводя взгляда, взял ее руки в свои.
Улыбнулся. Светло и нежно. И произнес.
– Ярослав. Ярослав Ветров.
Яр смотрел на спасенную им девушку. Просто сидел рядом и смотрел. Такая беззащитная, такая доверчивая. Ее ладошка оказалась холодной как лед.
Что с ней не так? Когда он тихонько приоткрыл дверь и вошел в палату отделения интенсивной терапии, то увидел, как она смотрит на него и не видит. А еще говорит. Говорит так, как будто ей кто-то отвечает. Но в определенный момент он понял, что она обращается к нему. Именно к нему. И он ответил. Пусть односложно, чтобы не спугнуть, не оттолкнуть. Но когда она спросила у него, как на самом деле его зовут, что-то кольнуло в сердце. Что-то заворочалось, просыпаясь на самых задворках памяти...
Он помедлил. Взял стул, поставил рядом с кроватью и сел.
Нет, не то чтобы он не хотел ей говорить свое имя. Сомнение было в другом! Его ли имя она хотела узнать? Хотя...
Он взял ее руку в свои. Улыбнулся и произнес:
– Ярослав. Ярослав Ветров!
– А почему ты мне его не говорил?
Нет, девица его явно с кем-то путает. Впрочем, разочаровывать не хотелось. Что-то было в ее глазах, в ее лице... Знакомое, что ли? Так бывает, когда встречаешь ту, для которой готов достать Луну с неба. В случае с Катей, как объяснил сам себе Яр, было другое. Ответственность? Желание опекать спасенную жизнь?
Решив не заморачиваться, Ярослав не ответил на ее вопрос, а попросту сменил тему.
– Как ты себя чувствуешь?
– Болит...
– Она отвела взгляд и уставилась в потолок. Словно ожидала услышать одно, а услышала совсем другое.
– Может врача?
Она упрямо мотнула головой.
– Нет. Не надо.
– Катюш, - он чуть стиснул ее пальчики, привлекая внимание.
– А кто на тебя напал? Не знаешь? Как это произошло?
Она чуть покривила губы, точно хотела заплакать, но передумала.
– Не знаю. Не помню.
– А ты можешь знать, из-за чего на тебя напали? Ну там, враги, соседи-маньяки?
Катя снова качнула головой.
– Нет. Я живу с подругой. Точнее знакомой, квартиру снимаем. Уже три месяца. Я с работы шла. Зарплата!
– Девушка стиснула его руку.
– Они украли зарплату!
– Вряд ли. Когда тебя привезли в Скорую, я краем уха слышал, что кошелек и паспорт были с тобой.
– А деньги?
– Вот на этот счет не знаю.
– Виновато улыбнулся Яр.
– Спроси у медперсонала.