Бойся тьмы

Айви Александра

Стиксу было не до веселья.

– Даже, если бы я не чувствовал его силу, я видел такой у Нефри. Они удивительно похожи.

В темных глазах вампира что-то промелькнуло. Он сделал шаг назад, стискивая пальцами медальон.

– Значит, фригидная сучка вышла из-за Завесы, - прорычал он.
– Удивительно.

Стикс распространил по клетке свои силы, обдумывая целесообразность нападения на вампира ради медальона.

Он был уверен в своей победе над Гаюсом, но не мог утверждать, что тот не успеет исчезнуть

прежде. Пока же, казалось, единственной надеждой было - спровоцировать вампира, чтобы попытаться узнать, что за игру тот ведет.

– Проявляй уважение к главе своего клана.
– Стикс прижал своей силой вампира к серебряной стене.
– Она предложила тебе убежище, когда ты был наиболее уязвим, а ты отплатил ей предательством.

Гаюс выругался, изо всех сил стараясь оторваться от стены, и вперил взгляд в Стикса.

– У меня не было выбора.

Стикс закатил глаза. Он слышал этот предлог тысячи раз на протяжении веков.

Черт, он сам даже пару раз его использовал. И всегда это просто отговорка.

– Попробуй еще раз

На лице Гаюса отразился истинный гнев.

– Легко быть благородным, когда твоя пара ждет тебя в твоей кровати.
– Гаюс выпятил подбородок с вызывающим взглядом.
– Но скажи, Анассо, как далеко ты зайдешь, чтобы так и было? Выше ли ты какого-либо предательства, чтобы вернуть пару себе?

Глава 15

Стикс отгородился от осуждающих слов, не мог позволить себе симпатии к предателю. Не тогда, когда будущее мира висело на волоске.

– Никому из нас не понять твоей потери, но ведь не только Дара зависела от тебя, - произнёс он, пытаясь вовлечь в дело древнюю вампирскую преданность. Только, вероятно, уже поздно напоминать о долге почетному вождю клана.

– Моему клану лучше без меня.

– А как же твой сын?

Гаюс напрягся, его глаза потемнели от огромного чувства потери. Которое могло бы уничтожить человека.

– Сантьяго?

– Значит, ты его не совсем забыл?

– Конечно, нет. – Гаюс так сильно стиснул медальон, что костяшки пальцев побелели. – Он мой ребёнок и всегда им будет.

Стикса не обмануло презрение Гаюса к себе. Особенно после того, как видел своими глазами, что было с Сантьяго после ухода Гаюса за завесу.

– Отец не бросит своё дитя.

Гаюс нахмурился, явно взволнованный напоминанием о ребенке, которого вырастил.

– Я не мог позволить ему запятнать себя моей сделкой с Темным Властелином.

– Но позволил стать рабом одного из самых порочных вампиров, из всех виденных мной?
– отрезал Стикс, вспоминая израненого и окровавленого Сантьяго, когда нашел его на боевой арене под Барселоной.
– Его превратили в гладиатора. Сантьяго каждый вечер обязан был сражаться на арене, просто чтобы выжить.

– Смею предположить, ты пленил его хозяина и стал для него героем, - попытался поддразнить Стикса Гаюс.

– Ты бы

предпочел, чтобы я, как и ты отказался от него?

Гаюс, с виноватым выражением лица, вздрогнул и отвел взгляд.

– Нет.

Стикс опустил меч, но не сглупил и не подошел ближе к коварному вампиру.

– Гаюс, еще не поздно искупить вину, - начал убеждать его Стикс. На что Гаюс вздрогнул и произнес:

– Намного позднее, чем ты, можешь себе представить.

Голос вампира еще не затих, когда дверь распахнулась, и в клетку ворвалась женщина с короткими, торчащими рыжими волосами и черными глазами. Лейла - Джинн полукровка и мать Малухиа.

– Ребенок пропал, - объявила она, стоя с бледным от страха и шока лицом. Проклятье, Стик так и знал, что Гаюс лишь для отвода глаз.

– Как это произошло?
– Стикс не разменивался на банальности. К нему шли не за утешением, а за результатами.

– Не знаю.
– Лейла сопротивлялась нарастающей панике.
– Я качала Малахию, когда его вдруг вырвали из моих рук. Он...
– она беспомощно взмахнула руками, - исчез.

– Магия?

– Я так не думаю.
– Лейла повернулась и протянула руку к, вошедшему в клетку, вампиру с чертами лица полинезийцев и черным ирокезом. За Тейном стоял еще один вампир - высокая женщина с длинными черными волосами и раскосыми голубыми глазами.

– Я почувствовала руки, когда у меня выхватили ребенка, - продолжила Лейла надломленным голосом.
– И уверена, что-то всколыхнулось в воздухе, когда я выбежала за дверь.

Тейн крепко прижал к груди свою пару, шепча успокоительные слова о том, что как только в его руки попадется зло, укравшее их сына, он будет отрывать конечность за конечностью этого мудака. После чего собирался пришить их, и снова отрывать.

– Похититель был невидим?
– потребовал Стикс. Все с минуту молчали, обдумывая резкий поворот событий. Затем Джейлин низко прорычала:

– Костас.

Лейла в недоумении уставилась на охотницу.

– Откуда тебе знать?

Джейлин вздрогнула. Она никогда полностью не раскрывалась о случившемся с ней в Аддонексусе, и в частности от рук Костаса. Но той малой толики, чем она поделилась со Стиксом, хватило понять. Его люди не должны страдать от рук тиранов.

– Больше никто не может так сильно скрыть себя тенями, - ответила Джейлин и перевела взгляд на Стикса.
– Тем более он одержим местью за то, что ты сверг его с поста Руаха.

Тени.

Стикс почувствовал едва преодолимое желание пробить головой толстую стену.

– Остерегайтесь теней, - прорычал он.
– Нас предупредили, а я все равно провалился.

– Нет, это я облажалась, - тихо сказала Лейла, в голосе которой было столько горя, что оно наполнило воздух клетки.

– Мы вернем ребенка обратно, Лейла, - проговорил Стикс, переводя взгляд на Тейна.
– Клянусь.

– Уже поздно, Аннасо, - раздался позади голос Стикса.
– Признай поражение и присягни на веру Темной Властительнице.