Бойтесь своих желаний
Шрифт:
Откуда такой сильный акцент на моей персоне? — Мне не повезло по обоим фронтам — Генетически и социально…
Природа обделила внешними данными.
Родился таким — что блевать тянет.
Смотришь на человека и хочется освежителем воздуха забрызгать, обматерить и гнать прочь поганой метлой.
Не лицо — а карикатура на лицо, не осанка — а пиздец, стройный как шахматный конь. Еще воняет постоянно — ни одно мыло не помогает, а денег на выяснение причины не было и нету. Наверное, пот выгоняет с организма грязную кровь, ведь родители
Пили они с тринадцати лет, во столько же и неосторожно зачали ребенка. На протяжении беременности мать ни одного дня не была трезвой. В животе нарастало сомнительное содержимое.
Не знаю, кого я ненавижу больше — их или акушера, ведь мог же добрый дяденька доктор сука убить, когда увидел, какую бесформенную массу держит на руках. Уронить вниз головой и списать всё на несчастный случай.
Но нет, спас и развязал узлы — я что-то чувствовал и пытался повеситься на пуповине.
Каким был в детстве? Если одним словом — то несчастным.
Это сейчас, с высоты прожитых лет — я стараюсь грамотно расписать хронологию, тогда же я тупой был, болезненный, соображал туго, читал по слогам, считать не умел… Собственно, а был ли кто-то заинтересованный в моем воспитании?
Единственный повод по какому родители контактировали с сыном — побои. Возможно лупили в воспитательных целях, а может просто от скуки.
Били по животу и голове, но важно отметить — в праздничные дни только руками. Хлестали ремнем, скалкой, удлинителем от розетки. Сине-фиолетовые разводы синяков покрывали девяносто процентов площади тела.
Молодые родители горе в семье. Почему Господь награждает репродуктивной функцией всякое отребье, а здоровые люди годами умоляют врачей помочь зачать и родить ребенка. Это божественный замысел такой?
Мама и папа, сажаясь на мель — часто приводили дружков собутыльников в гости и те глумились надо мной за компанию. Принуждали пить спиртное — пока не упаду в обморок, курить одну сигарету за другой — пока не вывернет. Поспорили между собой и заставили съесть парочку тараканов.
С ранних лет понял, что не редки ситуации — когда людям, обществу и Господу Богу — похуй на тебя — сколько бы не молился…
В школе били все — кому не лень.
Зачем? — А разве не для этого нужны одноклассники.
Детям не нужны причины — усложнить жизнь. Если так подумать — человек с рождения охренительно жесток. С ранних лет мы с вами давили насекомых, вонзали в тельца кузнечиков сухие еловые иголки, наблюдали как маленькие брюшки лопаются, прекрасно осознавая и удовлетворяясь тем — что отнимаем жизнь.
С возрастом аппетиты растут и хочется помучить животину покрупнее. Дернуть или наступить кошке на хвост уже не вставляет, эмоции — не те, а вот наблюдать за школьной дракой в самый раз.
Волнующее мероприятие.
Толпа неокрепших умов предвкушает — чтобы один посильнее ударил другого и ликует в момент издевательств. Дети полны энергии и хорошо, когда есть тот, кого не жалко
Почему разрешается? — А заступиться некому.
История моей жизни далека от тех — где парень планомерно поднимается с низов, превозмогает трудности, ставит обидчиков на место и отвоевывает от жизни кусочек мяса пожирнее.
Формировался я забитым, зажатым, плохо одетым, закомплексованным и вонючим — бей сколько хочешь, он настолько трусоват — что даже в мыслях и смелых фантазиях сдачи не даст. Не передать ту величину — настолько родителям похуй что со мной происходит.
Если предложить сделку — сына променяют на бутылку водки не торгуясь.
К средней школе предки окончательно потеряли человеческий облик, пили всё что горит и слабо соображали в каком мире находятся.
Учителям так же однохуйственно — хоть поубивайте друг друга, но только за огороженной территорией, и я не держу на них зла.
Всё понимаю — зарплаты низкие, перебиваешься от получки до получки, унижаешься перед начальством, дети не уважают и радости от профессии никакой, а образование считай — дерьмо.
Другой работы по педагогическому диплому не найти, вот и терпят до нищенской пенсии.
И я терпел…
Одноклассники выбрасывали редкие учебные принадлежности в унитаз, пинали острыми туфлями по копчику, харкали в лицо, сморкались в одежду, прятали сменную обувь, загоняли в туалет как свинью на королевской охоте и глумились…
Вытворяли такое — что описывать не хочется… а хотя, чего стесняться — все свои.
Обоссывали меня… Под угрозой побоев сажали на корточки, окружали вчетвером, расстёгивали ширинки, а потом как в одном старом фильме — О, тепленькая пошла… Обосанный с хлюпающими ботинками шел до дома…
Затравленный и завшивленный выпустился из школы с троечным аттестатом.
Большинство ребят окрепли телом, впервые в жизни познали пьяную девушку на выпускном, получили пару килограмм карманных денег от родителей и разбежались по институтам во взрослую жизнь.
А что я?
Здоровья нет, диагнозов столько — что на ватмане мелким подчерком не поместится. Самооценка на том уровне — при котором забываешь, что ты человек. Хорошо хоть совершеннолетний стал, и родители сдохли от суррогатного алкоголя. Живу там же — в убогой общажной комнате, но теперь один…
Как жизнь то проживать?
Семью заводить? — Очень смешно.
Больше всего на свете желал — о капле симпатии в свой адрес. Да хотя бы просто — чтобы не как к собаке обратились раз в жизни, но увы, мечты на то и нужны — чтобы не сбываться. Прожив сорок лет, девушку даже за руку не держал — брезгуют, бегут как от прокажённого.
Любовь запатентовали не для таких как я. Девушек гуляли и танцевали красивые ребята из хороших семей. Как же я их ненавижу… Имею ли моральное право ненавидеть? — Честно не знаю, похуй, я просто констатирую факт — Я их ненавижу за то, что они живут лучше, чем я.