Боже, спаси Америку! Наблюдая за американцами
Шрифт:
– Посмотри, как они уткнулись в свои путеводители. Готова спорить, они даже не знают, в какую страну приехали, – сказала Алекса.
– Думаю, что знают. В меню сплошь французская кухня…
– Ты понимаешь, что я имею в виду, Пол. Они в полной уверенности, что Париж – это Франция, а Франция – страна художников и шампанского.
Я уж не стал напоминать ей о том, что сама она – фотограф и только что заказала себе бокал шипучки.
– Значит, ты действительно не огорчена тем, что с американской мечтой придется проститься? – спросил я.
– Конечно нет, мне совсем не хочется туда ехать и терпеть их коррупционную
Мы чокнулись и выпили за ее оптимизм.
– Э… простите? Мы есть американцы. Вы… э? Перевести меню для нас, если вас можно?
Мы повернули головы и уставились на четыре пары идеально ухоженных трансатлантических челюстей.
Я вступил в диалог, прежде чем Алекса успела проворчать что-либо насчет колонизаторов от культуры, которые не в состоянии расшифровать меню, если в нем нет картинок гамбургеров.
– Чем могу помочь? – спросил я.
– О, у вас такой замечательный английский, – сделала мне комплимент седовласая женщина.
– Мерси, – ответил я, вспомнив о том, что сегодня выступаю в роли француза.
– Где вы его учили? – спросила она.
– По фи-ильмам Олливуда, – сымпровизировал я.
– Вау, это потрясающе. – Жгучая брюнетка захлопала своими густо накрашенными ресницами.
– Да, все, что ни есть из Олливуд-фи-ильм, я говорю с идеаль аксэнт. «Давай, сегодня мой день. Это ты мне? Hasta la vista, детка» [19] .
19
Цитаты из криминального триллера Клинта Иствуда «Внезапный удар» (1983).
Убеленная сединами пара с американской половины стола отнеслась к моим словам с некоторым скепсисом, однако брюнеты нисколько не усомнились в просветительской миссии Голливуда.
– А откуда эта цитата: «Чем могу помочь»? – спросила брюнетка.
– «Остин Пауэрс 2»? – рискнул я.
– О, Пол, – вмешалась Алекса. – Не слушайте его, он англичанин.
Прогремел взрыв смеха. Я так и не понял, чем он был вызван – то ли это я удачно пошутил, то ли само английское происхождение изначально комично.
К моему удивлению, Алекса принялась посвящать американцев в таинства меню, терпеливо объясняя, как готовится каждое блюдо, и предупреждая о возможном включении чеснока или незнакомых субпродуктов. Я приходил на выручку, когда объяснения Алексы становились излишне техническими, и, когда вернулся официант, мы все уже были готовы сделать заказ. Он нацарапал свои заметки прямо на бумажных салфетках и снова исчез.
– Merci, Mam’sell [20] , – сказал парень-брюнет, заставив Алексу слегка поморщиться. Французскую феминистку не следует называть мадемуазель.
20
Спасибо, мадемуазель (фр.).
– Пожалуйста, сэр, – ответила она, еле заметно стиснув зубы.
– Париж –
– Если не считать Венеции, – не согласилась его жена.
– И Сиднея, – вступила брюнетка.
Седовласый стойко продолжал улыбаться, но в его глазах читался намек на то, что жен неплохо было бы оставить в Америке.
– Я однозначно за Париж, – поддержал его брюнет. – Не думайте, что все американцы – противники французского. Это не так.
– В нашем гольф-клубе в баре подают французскую выпечку, а не датскую, – напомнила ему жена.
– И не то чтобы мы были против датчан, – встрял седовласый. – Европа – самый красивый континент мира.
– После Азии, – поправила его жена.
Принесли еду, и мы вернулись в свое интимное пространство. Я спросил Алексу – по-французски, – с чего вдруг она так благосклонно отнеслась к нашим соседям-глобалистам.
– Знаешь, американцы как индивиды могут быть самыми приятными людьми на Земле, – сказала она, – а эти, кажется, искренне хотят узнать как можно больше о французской культуре. Конечно, поучиться есть чему. – В ее реплике был намек на поверхностность американской культуры. – Насколько я поняла, до сих пор самой сложной кулинарной техникой для них остается розжиг барбекю.
– Я думаю, что это… – Я никак не мог подобрать французское слово. – Un peu… [21] несправедливо?
– Ты знаешь, что я имею в виду, Пол. Они рассматривают нашу культуру лишь в качестве туристической достопримечательности. На самом деле их волнует лишь сохранение собственной культуры. Глобализация по-американски…
Ее политический спич был прерван жужжанием мобильника в моем кармане.
– Извини, надо было отключить его, – сказал я. Вытащив телефон, я увидел, что звонок исходит из Лондона. – Наверное, плохие новости насчет работы.
21
Немного (фр.).
– Ну что ж, ответь тогда, – сказала она.
– Алло? Мистер Уэст? – произнес женский голос с сильным йоркширским акцентом.
– Слушаю.
– О, здравствуйте. Говорит Люси Марш из «Туристических ресурсов». Я вас не отвлекаю?
– Э… видите ли, я в ресторане…
– Прошу прощения, я понимаю, что уже поздно, но я и сама задержалась на работе, потому что нужно успеть укомплектовать ваше досье до конца недели.
– Мое досье?
– Да, мистер Тайлер забыл задать вам несколько вопросов во время интервью. Он должен был протестировать вас на знание Британии.
– Что? Но я британец, это записано в моем паспорте.
Алекса смотрела на меня со смесью изумления и тревоги. Со стороны это, должно быть, звучало так, будто я вот-вот лишусь национальности.
– Да, но нам необходимо задать вам несколько вопросов, если вы собираетесь представлять Великобританию за границей. У вас есть пять минут?
– Пять минут? – Я скорее испрашивал разрешения у Алексы, чем обращался к даме из Лондона. Алекса пожала плечами: «Почему бы нет»? – Хорошо, но, пожалуй, мне лучше выйти на улицу.