Божественная любовь
Шрифт:
– Ящика хватит? – машинально уточнил герцог, переваривая порядковые доводы-аргументы, выданные Богиней Любви и Логики. Остальным аспектам реальности он уделял мало внимания.
– Ты так дешево ценишь свое семейное счастье? – лениво удивилась принцесса, потирая подбородок. – Не забывай, руки Бэль тебе придется просить у ее официального опекуна – принца Нрэна, а не у его величества, благоволящего беспутному страннику и мечтающему сбыть племянницу с рук.
– Десять, – резко поднял ставку Элегор и тут же, тревожась по-настоящему, спросил: – А если он мне откажет?
–
– Когда мы пойдем к нему? – переключившись от переживаний к намерению действовать, герцог снова стал походить на себя прежнего, а не на страдающего от внезапно нагрянувшей неразделенной любви мальчишку.
– Зачем куда-то ходить? – насмешливо и чуть снисходительно промолвила богиня, неторопливо вставая из кресла. – Я сейчас позову Нрэна сюда, можешь пока переодеться.
– Эй, а ты со мной ничего такого не сотворила, не внушила? – неожиданно осенила Элегора подозрительная идея. – Уж слишком сговорчиво вела себя принцесса, так запросто собиралась выдать за него замуж свою сестру, будто книжку из королевской библиотеки почитать отдавала. Так она могла поступить только в одном случае: если герцог добровольно делал то, что она желала.
– Ты, в самом деле, думаешь, я могла бы так с тобой поступить? – приостановившись, уточнила Элия без возмущения, скорее с исследовательским интересом.
– Ради семьи и во благо Лоуленда запросто, только выгоды от моей женитьбы не вижу ни для того, ни для другого, – честно признал запутавшийся, но не избавленный от подозрений герцог.
– Клянусь силой и честью, твои чувства – лишь твои, никем не внушенные. Тебя удивляет мое поведение… не тревожься. Я знаю тебя, я знаю Бэль, и уже давно понимала, насколько вы подходите друг другу, поэтому скорее заботилась не о вашей встрече, а о том, чтобы она не состоялась слишком рано, – настолько честно, насколько был в состоянии адекватно воспринять в данном случае герцог, ответила принцесса. – Я люблю сестру, ты – мой друг, для Богини Любви естественно желать вам счастья.
– Угм, – почти успокоено согласился с доводами Элегор и призвал силу звездного набора для наведения марафета.
Никакое заступничество Соединяющей Судьбы Светлой Богини не смогло бы помочь Богу Авантюристов, явись он просить руки принцессы Мирабэль босиком, с грязными пятками, в одежде, разодранной шипами роз. Романтичности подобного вида традиционалист воитель не принимал и не понимал совершенно. Другое дело, что и парадный камзол с фамильной цепью, перстнем-печаткой и уникальным мечом – даром Звездного Тоннеля никакого положительного впечатления на его высочество тоже не оказывали, потому что Нрэн твердо знал: под этой вполне приемлемой упаковкой скрывается сущий кошмар Лоуленда.
Пока гость приводил внешний вид в соответствие с общепринятыми представлениями о внешности высокого лорда Мира Узла, Элия ненадолго покинула гостиную. Уходила леди Ведьма в спальню, чему,
Богиня в вечернем платье и воитель в своем извечно-коричневом, насколько парадном без доспехов судить было совершенно невозможно, явились через несколько минут. Герцог только-только успел переодеться и в очередной раз наплевать на невозможность сделать что-то с непокорными ни щетке, ни магии волосами.
– Прекрасный вечер, ваши высочества, – вежливо и твердо настолько, что слова казались чеканными, поздоровался Элегор, сопроводив приветствие коротким наклоном головы.
– Прекрасный вечер, герцог, – сухо ответил Нрэн.
Бог терялся в догадках, какого рожна Элия просила его немедленно переговорить с этим чокнутым, вместо того, чтобы вытолкать его в шею. Жаль, что кузина звала не за тем, чтобы принц лично отправил в полет наглеца, если уж не в окно, так хоть по коридору, до самой лестницы. Обыкновенно молодой авантюрист не искал общества Стратега Лоуленда и уж тем более не искал с такой срочностью, что готов был вытащить из постели. Неужели дело касалось безопасности королевства? Только эта ничтожная возможность сдерживала досаду принца.
– Ваше высочество, – с еще одним официальным коротким кивком – что для Элегора не признававшего авторитетов и правил, было почти перебором по части уважительности, начал бог и… Выпалил продолжение своей речи, словно выбросил горсть раскаленных углей, держать которые во рту долее не было сил:
– Как у официального опекуна ее высочества, я прошу у вас руки принцессы Мирабэль!
Нрэн фыркнул и развернулся, собираясь уходить. Как-либо еще реагировать на дурацкую шутку воитель посчитал ниже своего достоинства.
Зная какого мнения о нем общество, королевская семья в целом и воитель в частности, герцог безошибочно проследил цепочку выводов принца, потому торопливо добавил:
– Это не розыгрыш.
Только после этих слов принц резко, так что мотнулись связанные в хвост светлые волосы, демонстрируя досаду, повернул в сторону сумасшедшего голову и отрезал:
– Нет.
– Дорогой, напоминаю тебе о нашем сегодняшнем разговоре, – тихо проронила Элия, стоявшая рядом. Она могла бы и едва шевелить губами, острота слуха у кузена была фантастической, ничуть не уступавшей скорости реакции или обонянию.
– Элия, ты шутишь? – теперь уже изумление Нрэна было неподдельным.
Он взирал на принцессу с непередаваемым выражением лица, пытаясь определить, стал ли он жертвой общего розыгрыша этой парочки, галлюцинирует или кто-то (не он, однозначно) сошел с ума.
– Никто не шутит, – покачала головой принцесса, и тон ее был почти сочувственным. – Все серьезны. Герцог Лиена просит у Нрэна Лоулендского руки принцессы Мирабэль в присутствии принцессы Элии в качестве свидетеля и поручителя. Он знатен, богат, могущественен. Лучшего мужа нашей сестре не найти.