Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров

Фирсанова Юлия Алексеевна

— Белогрудый горх! Глядите! Они все-таки не покинули наш Кребан! Вот он летит! Скорее, загадывайте желание!

— Чего это они там разорались? — мгновенно переключилась любопытная Стэлл.

— Похоже, твой приятель сотворил одного представителя исчезнувшей популяции ловчих птиц, — просветила айвара принцесса. — Жалко только, что одного, надо бы ему пару сделать для шанса на восстановление численности.

— Этого? — айвар перегнулась через окно, глянула в небо, потом на гобелен и ткнула в горха пальцем.

— Именно, — согласилась Элия.

Стэлл свела ладоши, развела их и нежно подула в центр. Из ее вдоха родилось

туманное марево. Уплотнившись, оно обрело бело-коричневый цвет и вот уже в окно с ликующим криком новой жизни, раскинув крыла, вылетела самка хищного горха. В несколько секунд птица преодолела расстояние до первого создания. Теперь в вышине над крышами замка они парили вместе, крыло к крылу. А внизу люди, позабыв кто про раны, кто про мародерство, кричали все громче и восторженнее:

— Два горха! Знамение! Знак Кайласа! Обещание возрождения Кребана!

— Смешные, — хмыкнула Стэлл, отступила от окна к Элии и встала, словно натолкнувшись на ее странный взгляд. — Ты чего?

— Я восхищаюсь, — честно ответила богиня, — твоим умением творить. Так просто. Так изящно и красиво, как само дыхание и жизнь. Не трансформация, не превращение, а истинное созидание. Стэлл, спасибо за возможность понаблюдать!

Слушая Элию, айвар замерла, словно окостенела на месте. Рука не успела коснуться волос и оправить надоедливый локон, каблучок туфельки опуститься на плиты пола. И самое главное в глазах женщины расплескался истинный ужас, грозящий обернуться нерассуждающей паникой. На лбу выступила испарина.

— О, демоны, — принцесса резко замолчала и нахмурилась, оценивая состояние спутницы. Потом хлопнула себя рукой по лбу, прошипев «вот дура, забыла!» и громко выпалила с нарочитой грубостью: — Ну чего раскорячилась, как корова, мать твою, давай двигай задницей, идиотка рыжая! У нас еще тысяча дел, а она тут горхов считает!

Сдавленный вздох облегчения вырвался из груди Стэлл, рука бессильно упала, да и ноги едва не подогнулись. Облизав враз пересохшие губы, женщина слабым, совершенно не похожим на прежний дерзкий и сильный голос сказала:

— Спасибо.

— Чего, за оскорбления? Да всегда пожалуйста. Я от братьев много хорошего нахвататься успела, — фыркнула Элия с деланной небрежностью.

— Ты поняла, о чем я, — не купилась на это айвар. — Не лги.

— Поняла, — нехотя согласилась принцесса. — Извини, Стэлл, я слишком увлеклась восторгами и допустила ошибку. Позволив личной силе течь через свои слова. Больше такого не повторится.

«Сковать айвара» — до сегодняшнего дня этот термин, как и сама раса айваров казалась Элии чем-то скорее былинным, чем реальным. Мифическим, даже несмотря на прямые столкновения с воплощенным пророчеством о Триаде Джокеров Творца, встречи со служителями Равновесия — Жнецами, Разрушителем, Плетущим Мироздание, Силами и Повелителем Межуровнья, наконец. Да, богиня читала о детях солнечного пламени, их восхитительных возможностях и о том, какими благовидными и по большей части совершенно подлыми методами их пытались заставить работать на себя этого дара лишенные.

Сковать айвара, то есть подчинить его, фактически сделать своим абсолютным рабом, можно было двумя способами. Один условно назывался льстивым, второй бранным. Ловец расставлял ловушку, способную любым путем удержать вольное создание на некоторое время и приступал собственно к ритуалу. В первом случае, пропуская через свою речь как можно больше личной

и магической силы, надлежало ковать цепи для айвара словесными конструкциями комплиментов, во втором самыми черными оскорблениями.

Процесс этот, кстати, весьма выматывающий и трудоемкий, чреватый переутомлением и иссушением силы, длился не пару минут, а гораздо дольше, если не несколько семидневок кряду, то дни или уж во всяком случае, часы. Скованные силой слов дети солнечного пламени вынуждены были подчиняться своим пленителям. Но последним в случае успеха надлежало быть предельно осторожными в обращении с рабами. Одно единственное слово брани или похвалы, действуя от противного, могло отпереть оковы. И уж тогда мучителя ждала страшная расправа. Поэтому-то Элия, связавшая айвара всего одной фразой, пребывала в крайнем изумлении, которое, впрочем, не помешало ей воспользоваться имеющимися знаниями и расковать плененную в максимально сжатые сроки так же проворно, как заковала.

— Ты действительно не хочешь меня сковать, — удивленно констатировала айвар, только сейчас осознав до конца правдивость прежних слов богини. — Другой бы никогда не упустил такого шанса!

— Не хочу. Ни руганью, ни добрым словом я не хочу плести тебе ловушек, — серьезно заверила Элия. — Я не желаю неволить такие создания, как вы. Нет ничего такого, в чем я, нуждаясь сама, не смогла бы для себя сделать, а айвар-раб смог, так к чему мне пятнать душу преступлением?

— Другие думают иначе, — злобно оскалилась Стэлл, весьма вероятно вспоминая этих других и то, как она с ними расправилась.

— Право выбора, — пожала плечами принцесса. — Выбирай и будь готов держать ответ за свой путь. Люди еще могут плутать в иллюзиях по этому поводу, богам же такой роскоши не дано. Пойдем, поищем ту, которая, мне думается, выбрала неверно.

— Если уж ты айвара парой слов сковала, как интересно с этой воровкой разберешься? — хмыкнула себе под нос Стэлл, окончательно успокоившись относительно намерений богини и настроившись хорошенько поразвлечься.

— По обстоятельствам, — усмехнулась Элия, — ведь наказание должно быть равно преступлению. В этом весь смысл.

Глава 4. Исповедь похитительницы

С чувством новой душевной общности женщины двинулись по замку на поиски той, что столь нагло и неведомым способом позаимствовала силы Богини Любви. Вернув свое, принцесса уже не столько сердилась, сколько любопытствовала, но наказать преступницу, разумеется, собиралась.

— А как будем искать? — снова полюбопытствовала Стэлл. — Ты ведь ее матрицы не знаешь. Или в мыслях того неудачника хоть плохонькую копию считала?

— К чему? — пожала плечами принцесса. — Там, где была моя сила ныне пустота. Думаю, стоит ориентироваться на самую большую лакуну, которой стала похитительница, и мы не промахнемся.

— Тогда это здесь, — встала как вкопанная айвар у глухой замковой стены, на которой не то что захудалого гобелена, даже никакой ржавой сабельки предков не висело.

— Вполне возможно, — согласилась Элия, прислушавшись к ощущениям и размышляя находится ли за стеной какая-нибудь зала, к которой можно выйти по другому коридору, или помещение тайное и нужно искать скрытый вход, — вот только двери, кажется, нет.

— Сейчас будет, — радостно ухмыльнулась Стэлл и запустила в старый камень стены один из тех шариков, которыми «жонглировала» в покоях богини.