Божественная подмена. Сделка
Шрифт:
Первых посетителей я встречала с энтузиазмом. Серый, Белый, Чёрный, Слепой и даже Шустрый были для меня на одно лицо и мало чем отличались от уже знакомого Тихого. Нормальных имён нагаасуры не имели, но это не мешало им приносить мне клятвы верности и переходить под мою власть. Недовольных почему-то не было. Видимо, за свою работу они получали неплохое жалование и кому докладывать значения не имело. Часа через два, когда мозги закипели от однообразных лиц и прозвищ Асами смилостивилась на небольшой перерыв. И пока я держала в руках маленькое фарфоровое чудо от местного умельца, бабуля меня не трогала. Зато распорядилась принести какие-то
Мы разбирали прошения к Верховной судии, смотрели накопившиеся и уже решённые дела. Асами спрашивала моё мнение, а потом разъясняла, что именно может противоречить закону при таком решении. Советовала то мягко, то настойчиво. Лично отмечала в книгах, что нужно мне выучить в первую очередь, что во вторую, а что и вовсе знать необязательно. Законы на Ассахаре были странными. Некоторые созвучны тем, что на Земле. Убивать и воровать нельзя, зато обманывать и лицемерить можно. Собственность также охранялась законом, но почему-то собственность нагаасурий и мужей нагаасурий была в приоритете. Как с власть имущими на Земле, то есть мы с тобой ровня, но я всё равно равнее.
Были и совсем дикие законы. Например, на нагаасурию родившую больного мальчика накладывался штраф и запрет иметь детей в течение нескольких лет, а с учётом того, что они здесь не предохраняются, об этой стороне жизни можно было на время забыть. Правда, такие случаи редки, проще подкупить тех, кто будет принимать роды и избавиться от ребёнка. Причём если и всплывала правда, то закон не сильно-то и наказывал за это. А вот если рождалась мёртвая девочка или больная, нагаасурия лишалась всех прав, переходила в собственность мужей до тех пор, пока не родит здоровую. Считалось, что богиня так карает неугодною и закон тщательно отслеживал такие происшествия. Для меня это было дикость, для нагаасуров нормой. Впрочем, они настолько редко болеют со своей регенерацией, что такие случаи, как говорится, один на миллион. А вот отдавать здоровых детей в храм или на невольничий рынок явление привычное.
Кстати, я проверила и убедилась, что рынка по закону не существовало. Просто нашлись предприимчивые особы, которые однажды придумали выкупать неугодных детей в бедных семьях, несколько лет заботиться о них, а потом продавать в качестве прислуги в богатые дома. Это оказалось настолько удобным, что никого такой минус, как отсутствие рабства в законе, не смутил. Со временем таких предпринимателей стало больше, а детей нужно было где-то воспитывать некоторое время и продавать, так и появился рынок. Но это я залезла совсем в дебри истории, в то время, когда нехватка женского пола стала очевидной и «слабые и беззащитные» нагаасурии перекроили под себя законы и захватили власть. В целом, прерываясь на обед и ужин, причём не выходя из комнаты, мы прошлись поверхностно по многим вещам, чтобы я имела представление в целом и знала, где можно найти нужную информацию в случае чего. К более подробному изучению Асами пообещала приступить с завтрашнего дня.
К себе спускалась на руках Юки. Нет, сначала я гордо хотела шагать сама, но глаза слипались от усталости и после того, как я несколько раз споткнулась, терпение у мужа закончилось. А я так пригрелась в его руках, что не было желания раздеваться и идти в мыльню. Да и отпускать мужа не хотелось. Я планировала узнать его, прежде чем плата богине прижмёт, но всё, что удалось — это
— Расскажи о себе, — попросила я, когда муж, опустив меня на кровать, попытался отстраниться.
Но… было тепло, приятно и пахло от него одуряюще, несмотря на длинный, какой-то нескончаемый день. Молчаливо, но настойчиво потянула его на себя. Стоило нагаасуру прилечь рядом, как мои руки и ноги, словно лианы дерево, оплели мужчину. Спрятала лицо у него на груди. Было немного стыдно, но приятно намного больше. Да и контакт налаживать нужно.
— Что ты хочешь услышать?
«Почему я чувствую себя рядом с тобой такой маленькой», — чуть не ляпнула я. Ведь было ощущение, когда он хотел уйти, что меня лишают любимой плюшевой игрушки. Плохо на меня Ассахар действует, развратно. Утром меня любил один, а вечером я не хочу переставать обнимать другого.
— Всё. Где учился, чем занимался, как провёл детство. Может есть какие-то желания на будущее. Не знаю. Просто хочу тебя узнать. Только, — я закусила губу.
— Только?
— Давай без упоминаний о вашем диком обучении.
— Это каком? — голос ровный, но впечатление, что Юки сейчас доволен и вот-вот рассмеётся не отпускает.
— Том самом, где фигурируешь ты и другие женщины! У нас, знаешь ли, люди сначала общаются, встречаются, а потом, если возникает влечение, любят друг друга и опыта в этом деле набираются вместе. А вы…
— А мы?
Мне кажется или он действительно заинтересовался? Мужская грудь затряслась от смеха.
Показалось. Всё так же издевается.
— А вы — извращенцы! — я тоже не стала сдерживаться.
— Хорошо. Будет тебе рассказ.
Голос у Юки звучал спокойно, уверенно и как-то мягко, что ли. Я прикрыла глаза всего на минутку, чтобы не так стыдно было вдыхать запах мужского тела, от которого крышу сносит. Запах моря, апельсинов и нежная нотка ванили. Пахло страстью и провокацией. Сексом на пляже.
«Кажется, у меня мозги тоже мутируют потихоньку», — отстранённо заметила я.
Юки рассказывал о детстве и улыбался. Я тоже улыбалась, понимая, что не могу надышаться. Так и уснула, слушая про проделки маленьких нагаасуров из клана зелёных змей. Снилось что-то приятное, доброе и такое нежное, что вставать не хотелось совершенно. Даже когда в спальне раздался шум, а следом едва слышная возня, я только крепче прижалась к тёплому боку. Права сон уже сменился, на моё спокойное море подул холодный северный ветер и почему-то принёс с собой хвойные нотки. Но доброе и приятное никуда не делось, поэтому спать я продолжила с чистой совестью.
Утро началось рано и громко. Лучи солнца ещё не успели пробраться сквозь плохо задёрнутые шторы, а в дверь уже стучали. Дёрнулась, попыталась закутаться в одеяло, а оно почему-то тихо засмеялось. Я замерла. На кровати снова почудилась возня, как ночью. Шорох, звук захлопнувшейся двери. Когда я смогла разлепить ресницы в комнате никого, кроме меня и Юки, не было. Я во вчерашней одежде прижималась к его груди, а он так же, как и вчера перед сном, обнимал меня. Кажется, даже позы за ночь не сменил. Я тоже всегда сплю спокойно. Почему тогда покрывало на кровати смято так, словно стадо слонов потопталось.