Божественная шкатулка
Шрифт:
В конце концов я вывалил содержимое моей тарелки на бывшее ложе Гетерис – угли костра – и обратился к красавице-жрице:
– Синдия!
– У вас возникли вопросы, мастер Корвас?
– Да. Во-первых...
– Аджра мертва. Перед тем, как отправляться в путь, мы разведем погребальный костер.
Я удивился, как это ей удалось предвосхитить мой вопрос.
– Во-вторых...
– Ее время пришло. Никто не отправился за ней следом лишь из уважения к желанию Аджры остаться в одиночестве.
– Вы что, умеете читать мысли, Синдия?
Жрица усмехнулась
– Я ознакомилась с вашими – всеми до единого – воспоминаниями, Корвас. Мне теперь понятен ход ваших мыслей. Я знаю, что тревожит, что смущает, а что пугает вас.
– Значит, вы знаете, каким будет мой следующий вопрос?
– Возможно, будет лучше, если вы зададите его самому себе.
Я на минуту умолк, так как был убежден, что Синдия просто смеется надо мной.
– Полагаю, в таком случае вам известно, что вызывает мой гнев?
– Корвас, я прекрасно знаю, что, когда человек не получает ответы на свои вопросы и при этом бессилен хоть как-то повлиять на ситуацию, это не может не вызывать раздражения. Мне также известно, что причина вашего гнева в том, что вы не умеете доверять людям. Ведь вы не доверяете никому, кроме самого себя.
– Меня жутко злит, Синдия, когда из меня делают предмет насмешек.
– А разве я смеюсь над вами, Корвас? Вам следует прислушаться к тому, что вы сами себе внушаете.
– В том, что вы говорите, нет никакого смысла.
– Вы хотите еще о чем-то спросить?
– Да. – Я беспокойно забарабанил пальцами по колену и указал на угли костра. – О происшедшем. Не каждый же день боги вступают в схватку из-за старухи-жрицы. Выходит, что за шкатулкой охотится богиня огня Гетерис. – Опершись локтями о колени, я подался вперед. – А фантастические возможности шкатулки! А капитан Шэдоус, который, как гончая, повис у нас на хвосте. Наше путешествие. Мы ведь отправились к омергунтам для того, чтобы одарить их благовониями? Разве не так?
– Не совсем. – Синдия встала и отдала свою пустую тарелку нашему кашевару. – Пора отправляться в путь. Разрешаю вам задать последний вопрос. Уверяю, что отвечу на него.
Я поджал губы и нахмурился.
– Вы не будете лгать мне или пытаться ввести меня в заблуждение?
– Я не способна лгать, Корвас, не продав при этом душу огню.
Я удовлетворенно кивнул и указал на таинственного карлика, скрытого под накидкой.
– Кто это?
– Теперь, когда Аджра отошла в мир иной, вы можете поговорить с ним. Он выбрал вас своим спутником. Это ваш брат-близнец.
С этими словами Синдия отошла поговорить со стражниками. Я же остался сидеть с отвисшей от удивления челюстью. Когда мне наконец удалось вернуть ее в прежнее положение, я повернулся к таинственному существу и приподнял закрывавшую ему лицо накидку. Это оказался мальчик лет шести-семи. Однако в его облике было нечто особенное. Глаза его бесстрастно смотрели перед собой, и в их глубине угадывался лишь младенческий разум. Неужели это и впрямь мой брат-близнец? Ведь он давным-давно умер. Или по крайней мере так
– Как тебя звать?
Я увидел, как губы ребенка зашевелились, и повторил свой вопрос.
– Твое имя, мальчик. Как твое имя? Скажи мне, как тебя зовут?
Я приблизил ухо к его губам и услышал негромкое:
– Тайю.
Да, именно так звали моего брата-близнеца. Но ведь теперь Синдии известно абсолютно все, что хранит моя память. Я посмотрел на шкатулку, гадая, какие ответы на мои вопросы могут в ней оказаться.
Наверное, впервые в жизни мне понадобилось побыть в одиночестве, посидеть одному на поваленном дереве где-нибудь на лесной полянке. Я рывком поднялся на ноги, но не успел сделать и нескольких шагов, как испытал неясное чувство смятения. Я почувствовал, что уже не могу равнодушно оставить шкатулку одну, без присмотра. Когда я вернулся на прежнее место, то увидел, как из углей костра по земле ползут две змейки огня. Одна из них нацелилась прямо на шкатулку, вторая – на Тайю. Я лихорадочно стал искать взглядом воду, однако запасы ее уже были погружены в кареты или навьючены на лошадей.
– Гетерис! – воскликнул я. – Не проказничай!
С этими словами я использовал последнее средство, дарованное природой любому человеку, то есть просто помочился на язычок огня, залив его могучей струей. Расправившись с ним, я направил мощь своего «брандспойта» на тот ручеек пламени, который уже подобрался к моей шкатулке. Угроза была пресечена, и я повернулся к углям:
– Я предупреждал тебя, Гетерис, что эта шкатулка принадлежит мне.
– Корвас! – раздался у меня за спиной дрожащий голос Синдии. Ее лицо пылало праведным гневом. – Прикройтесь!
Я последовал ее приказанию и спешно поправил на себе одежды.
– Вы неправильно поняли меня, Синдия, ведь огонь...
– Где вы воспитывались? На конюшне? Справляйте свои дела где-нибудь за деревом.
Схватив Тайю за руку, Синдия поспешно увела его с собой.
– Синдия, послушайте, огонь...
– Я в ужасе от вашего поступка, Корвас. Просто в ужасе.
Тишину нарушило шипение и потрескивание догоравшего костра, и в этих звуках мне послышалось злорадство – наверняка это Гетерис радовалась моему конфузу.
– Коль уж взялся за дело – доводи его до конца, – пожав плечами, произнес я, после чего задрал подол одеяния, приспустил штаны и завершил сведение счетов с богиней огня.
Синдия и Тайю стояли перед погребальным костром, готовые в любую минуту отправиться в путь. У них за спиной с горящим факелом в руке стоял стражник. По размеру погребальный костер был не больше, чем хрупкое тело старой жрицы, лежащее на толстом ложе из сухих хвойных веток. Умастив лоб покойной розовым маслом, Синдия начала читать молитву на тарабарском языке, которым пользуются нанты. Тайю вскарабкался на кучу веток, поцеловал усопшую в щеку и слез обратно на землю.