Божьи люди. Мои духовные встречи
Шрифт:
— Воистину воскресе! — ласково ответила М. Е — Воистину воскресе, голубка, милая!
— Марья Егоровна! Из церкви, пожалуйста, пойдемте ко мне!
— Нет, голубка. Я пойду сначала к своей наставнице, которая указала мне путь спасения.
И слезы потоками полились из глаз М. Е–ны. Е. С. обомлела: Марья Егоровна, прежняя тупица, простодушная, ничего не соображавшая, теперь говорила такие слова и — с таким чувством… Совсем другое создание! В Киеве она познакомилась со старцами духовной жизни. Они открыли ей глаза на ее наставницу, П. Ф–ну, и одобрили путь странничества. Там же она приняла монашество
Прошло еще несколько лет. Прасковьи Фоминичны уже не было в живых. Е. С., келейница ее, с некоторыми другими благочестивыми женщинами поехала на Новый Афон[241] п. Оттуда, по совету братии, проехали на лошадях в Сухум, в Драндский мужской монастырь[242]. Монах, обслуживающий в гостинице приезжих, узнав, что они из Севастополя, сказал им:
— А у нас есть здесь ваша землячка, по фамилии — Мелези, а по прозвищу — пустынница Мария. Живет она далеко в горах, в пещере; приняла схиму. При ней есть и келейница, которая вычитывает ей правило.
— А нельзя ли к ней пройти? — спросила Е. С.
— Не–ет: река сильно разлилась от дождей, не пройдете. Может, она сама придет? — ответил монах.
— А как же она может прийти, если река разлилась?
— Пустынница Мария ходит по воде, как посуху!
Так простую, неграмотную женщину Господь, за глубокую ее веру и простоту, за смирение и послушание, наградил чудесными дарами, — подобно Марии Египетской.
Когда же Марию Егоровну спрашивали, зачем она носит на спине тяжелый мешок с камнями, она отвечала:
— Так легче ходить…
На этом кончаются записки, дошедшие до меня. Не известно, удалось ли странницам видеть Марию Егоровну в этот раз или позже. И каков ее конец — тоже не написано. Может быть, она тогда еще была жива и прожила еще несколько лет…
Но ясно одно, что это было незадолго до революции, когда всех монахов, монахинь и пустынников воинской силой выгнали с Кавказских гор… Были слухи, что их посадили не пароход… Конец не известен…
Из Драндского монастыря прибыл ко мне, в Симферополь, назначенный испектором семинарии монах, архимандрит Иоанн (Раев, потом умерший от туберкулеза в Полтаве). Это было в 1912–1917 годах. Тогда, следовательно, Драндс- кий монастырь еще был цел. Вероятно, около 1910–1911 гг. была еще жива и пустынница Мария.
Теперь Ново–Афонский монастырь превращен в курортный городок… Одна моя знакомая, во время отпуска со службы, ежегодно ездила туда и писала мне свои впечатления…
Бабушка Вера
Детство и юность бабушки Веры прошли в тяжелых условиях. Круглая сирота, она с ранних лег принуждена была служить в чужих людях. Господа выдали ее замуж очень рано за пьяницу–драчуна, гонявшегося за женой с ножом, а то — и с топором по двору. Спасалась она от озверевшего мужа в сарайчике, в углу которого висела иконочка Иоанна Воина, у которого она всегда искала защиты, бросаясь к нему на коленях.
Ей было уже около 60 лет, когда муж ее скончался. После его смерти она начала часто ходить в церковь и прислуживать там со всем усердием: вымыв громадный пол собора
Заболели у нее ноги, и она не могла уже выходить из дома и двигаться. В комнате ее, рядом с кроватью, стоял столик и стул; и она с великим трудом и болью переползала с кровати на стул. Присматривала за ней ее старшая дочь, тоже калека, жившая со своим мужем в том же доме и много досаждавшая своей матери: вероятно, это перешло к ней в наследство от отца.
Бабушку Веру посещал иеромонах Херсонесского монастыря о. Августин. Он посоветовал ей принять иночество и сам постриг ее, а через некоторое время облек ее и в схиму — с именем Варвары.
Кто-то сказал м. Варваре, что принявшие иночество не должны после пострига вкушать и спать в течение 40 дней. С глубокой верой мужественная душа послушно и терпеливо выполняла этот совет, молясь по четкам.
Бабушка была проста душою и неграмотна, но — мудрая в послушании.
Когда боли в ногах усиливались и учащались судороги, м. Варвара молилась следующими словами: “Господи! Ты еще не испытал моего терпения! Наложи на меня крест еще тяжелее”.
Враг рода человеческого, за терпение ее и перенесение болезней, сильно нападал на нее, устрашая разными страхованиями и привидениями. Однажды ночью около стола, стоявшего рядом с ее кроватью, где сидела м. Варвара и тянула "четки, вдруг явился отрок и протянул ей руку. Она, сразу поняв, что это есть наваждение вражье, изо всей силы плюнула ему на руку, и он исчез. В другой раз около 2–х часов ночи отворяется дверь со двора и входит знакомый ей священник, о. Иоанн, почитавший ее, и говорит:
— Здравствуй, бабушка Вера!
Она удивилась, что пришел батюшка в 2 часа ночи, и ответила ему:
— Давай петь “Иже Херувимы”.
И тот исчез.
Все эти страхования не пугали матушку; и она не обращала на них никакого внимания, а продолжала молиться.
В конце жизни ее болезнь ног так усилилась, что ноги свело к подбородку, и страдалица не могла удержаться от стонов и крика. В таком состоянии она и умерла. Так как ноги нельзя было выпрямить, то ей гроб изготовили в виде глубокого ящика. Лицо ее в гробу было светлое, беломраморное.
Скончалась она в 1930 году.
Лампадка
Так прозвали люди рабу Божию Анну П. Рано, против ее воли, когда ей еще не было и 16 лет, выдали ее замуж за 17–летнего доброго юношу, с которым она жила в любви, по заповедям Божиим. Рано утром, идя на службу, он был убиг злыми людьми. Много горьких слез пролила она, оставшись вдовою с детьми–сиротками. Любимая дочь, через 9 месяцев после своего замужества, умерла от родов. Младший сын невинно был расстрелян. Но все скорби А. П. переносила безропотно, предавая себя и детей на волю Божию. Постоянными словами ее были: “Как Бот даст! Как Богу угодно! Да будет воля Божия!” Крепкую веру в Бога заложила она и в своих детей. Вся ее радость и утешение были в Боге. По смерти мужа А. П. усилила свои молитвы и добрые дела. Раз в неделю она неизменно ходила в Херсонесский монастырь к почитаемому старцу о. Серафиму, ее духовному наставнику.