Божьи пляски

Полянская Катерина

Чуть в стороне возвышался массивный золоченый алтарь. Надеюсь, все-таки не для жертвоприношений…

— Владыка, — от алтаря отделился облаченный в струящиеся золотистые одежды старик, весь блеклый и какой-то иссохший. — Надеюсь, визит прошел успешно?

Мне только усилием удалось не рассмеяться. Пресветлый скривился с такой мукой, что все сомнения относительно недавнего путешествия мгновенно рассеялись.

Пользуясь тем, что всеобщее внимание захватил Оракул, тихо расспрашивающий Николауса о гибели Темнейшей, я решила попотчевать пробудившееся

любопытство.

— Что там? — осторожно дернула низверженного за рукав и взглядом указала на подозрительный водоем. И на кой им в храме озеро?! Провинившихся топить? С этих станется.

Габриэль внимательно проследил за моим взглядом.

— Чаша Забвения. Души ангелов после смерти не отправляются на Небесные дороги и не попадают в Пенаты. Им не доступно перерождение, — шепотом принялся разъяснять крылатый. В его голосе явственно слышалось несогласие с таким положением вещей. — Вместо этого они попадают в Чашу и питают Оракула. С каждым погибшим ангелом эта тварь становится все сильнее.

Внутренности обдало холодком. Основательно так прокляла Каридэ прогневивших ее крылатых. И сдается мне, не из личных симпатий Владыка к повелительнице демонов клинья подбивал. Ангелы умирают редко. Гораздо реже, чем того хотелось бы Оракулу.

— Возможно, за годы изгнания ты забыл, — вторгся в мысли едкий голос, вырывая из прострации, — но в храм запрещено являться с животными. Немедленно убери отсюда свою шату!

Еще бы. Мой нюх не обманешь.

Рэй’тхи шумно выдохнул и прожег пылающим взглядом бывшего господина. Но прежде, чем он успел облечь свое недовольство в ощутимую (а кое для кого и болезненную) форму, я буквально повисла на нем, останавливая. Сама давно хотела выйти на воздух.

Пока мы шушукались, Злыдень успел испариться в известном направлении, поэтому Рози цепко ухватилась за мою руку и посеменила следом. В дверях Властелин замешкался, и я заметила, как он неловко погладил девчонку по нервно подрагивающей спине. Кажется, даже что-то прошептал.

Р! Нет, я, конечно, рада, что черный ангел постепенно оттаивает, но вот такое ненавязчивое внимание к посторонним (и симпатичным!) особам слегка нервирует. По смуглому лицу расползлась довольная ухмылка. Мой ревнивый прищур не укрылся от крылатого.

— Вы вернулись! — прямо у входа нас караулил Диан. Вид у мальчишки был весьма потрепанный. А он, интересно, с какой войны вернулся? Лицо в ссадинах, и с крыльями беда… Черное, здоровое, он убрал, зато белоснежное, переломанное, нелепо свисало у принца за спиной, обмотанное тугой повязкой. И, судя по отрывистым движениям Полутемного, причиняло ему нешуточную боль. Бедняга.

Мальчишка сверкнул радостной улыбкой и тут же бросился к спасенной ааррите. Юные влюбленные вцепились друг в друга так, будто с минуту на минуту ожидали появления жуткого монстра, который всенепременно должен был разлучить их. Или хотя бы попытаться. Ведь что за любовь — без трагедии?

Я незаметно спрятала умиленную улыбку на плече чернокрылого. Какие же они еще дети!

Видно,

Габриэль подумал о том же, или просто вредность взяла верх, потому что стоило только Двухцветному потянуться к девушке за поцелуем, крылатый тут же счел нужным вмешаться:

— Не так быстро! — подняв брови, процедил Властелин. — Юная леди находится под моей защитой. По крайней мере, до прояснения всех нюансов ситуации.

Как же, станет он просто так нежничать! Даже завидно немного сделалось. Меня-то защищать было некому.

— С каких это пор? — мигом окрысился ангеленыш. Впрочем, почти сразу и сник под багряным взглядом. Вспомнил, видно, кому спасением возлюбленной обязан.

— С тех самых, как Ваше Высочество взялось делать глупости, — невозмутимо отозвался Габриэль и зашагал ко дворцу Владыки, увлекая и нас за собой. — Ведь просил сидеть тихо и не высовываться хотя бы до конца обучения. А теперь что? Думаешь, Николаус так просто спустит тебе выходку с аарритой? Заметь, я даже не спрашиваю, где ты взял браслет.

А следовало бы. Мне же любопытно!

— Семь лет — слишком долго! — возмущенно сверкнула полными слез глазами Рози и поспешила скрыться за костлявым плечом принца.

Рэй’тхи с чувством скрипнул зубами, всем своим мрачным видом демонстрируя, каких трудов ему стоит не высказать всего, что он думает о парочке безответственных подростков. Ведь не бросишь их на произвол судьбы, придется договариваться с Владыкой. Я же только посмеивалась. Ну-ну. Попробовал бы кто самому Габриэлю предложить отсрочить устройство личной жизни лет так на несколько!

Дальше шли в молчании. Счастливо воссоединившаяся парочка от нас подотстала на несколько шагов и тихо шушукалась о своем, романтичном. Низверженный напряженно просчитывал ситуацию. Мыслительный процесс на смуглом лице читался легко. Я же просто дышала и с интересом осматривала окрестности.

Все здесь было светлым, ослепительно блестящим и удивительно легким. Под ногами клубился густой белоснежный туман, и казалось, будто по воздуху идешь. Иной раз даже ногу переставить было страшно. Белоснежные здания были похожи, точно близнецы, и разнились разве что размером или количеством украшений на фасаде. Лестницы встречались едва ли не на каждом шагу. Белоснежные, скользкие, укутанные туманным маревом и всегда без перил, именно они создавали непреходящее ощущение полета. Который, кстати, вполне мог стать смертельным, если у тебя нет крыльев за спиной.

Зато воздух был до того чистым и упоительным, что голова шла кругом и хотелось надышаться впрок.

Во дворце нам (вернее, Габриэлю) выделили просто шикарные апартаменты, состоящие аж из трех комнат. Не потому, что возрадовались чернокрылому гостю, просто, как ехидно пояснил сам изгнанник, белоснежные собратья его боялись до трясучки. А как только долетит до Града слух о печальной участи Темнейшей, забоятся еще больше.

В общем-то, я и не возражала. Так оно надежней. А то от этих ледышек бесчувственных всего ожидать можно.