Божий дом
Шрифт:
Бог-председатель поднял руку. Последовала вспышка света, призванная подчеркнуть значимость момента. Затем бог продолжил речь:
— От фактов никуда не уйдешь. Первопричиной возмущений, грозящих уничтожением Вселенной,
Явился подсудимый Артур Фенн. Эгоистично, не задумываясь о последствиях, Артур пригласил древних младших богов, от которых не было проку в первый раз и уж тем паче ныне, во второй. Когда эти божки замыслили обратить всю Землю в свою вотчину, он не сделал ничего против и даже зашел так далеко, что принял на себя
— У меня не было выбора, — горячо возразил Артур.
— Ты мог сказать «нет».
— Они бы меня убили!
— Ну и что?
Он не нашелся что ответить.
Когда в зале восстановилась тишина, главный судья огласил решение:
— Подсудимый обязан внести поправки в содеянное и уберечь Вселенную, которую он едва не разрушил. Ради этого он должен позволить нам вовлечь его в изменение, которое не причинит ему вреда, зато Вселенная сможет уцелеть.
Звучало вроде бы неплохо.
— Чего вы от меня хотите? — спросил Артур.
— Пустим часы обратным ходом вплоть до дня, не столь уж и давнего, когда ты вложил деньги в бразильские золотые копи. Вот где начало, то острие, на котором покоилось будущее Вселенной. Твои последующие поступки повлекли за собой печальные последствия.
— Мне жаль, что так получилось. Но что я могу сделать?
— Ты можешь вернуться в тот день! — прогремел судья.
— Что???
— Вернуться, я сказал, в то время, когда ты сделал роковой выбор, и изменить решение, давшее толчок всему остальному. Я имею в виду момент, когда ты дал распоряжение своему другу-брокеру, подлецу Сэмми вложить твои деньги в «Объединенные рудники Багиа».
— Это по его же совету!
— Да, но ты последовал этому совету, разве не так? Значит, и отвечать тебе, а не Сэмми.
— Допустим, я признаю свою вину. К чему вы клоните?
— К тому, что ты вернешься к этому моменту, Артур.
— О чем вы? Как я туда попаду?
— С нашей помощью, разумеется. Нельзя же ожидать от тебя, что ты пустишь часы обратным ходом своими силами. Мы поможем тебе вернуться в тот день, чтобы ты скорректировал нынешний трагический курс событий.
— Вы что, действительно это можете? Можете отправить меня в прошлое?
Бог-судья улыбнулся и кивнул остальным судьям.
— Если мы соединим наши умственные усилия, то безусловно сможем. Согласен, создается парадокс, но менее болезненный для Вселенной, чем твои затеи с черной дырой.
— А, отправившись в прошлое, я не угожу в тюрьму? — поинтересовался Артур.
— Думаю, мы устроим кое-что получше. Мы сами одарим тебя деньгами. Еще одно небольшое чудо, но чудом больше, чудом меньше — какая разница! И ты будешь в порядке, и Вселенная в безопасности.
Артур подумал-подумал и произнес:
— Значит, я не встречу ни Декстера, ни Скаббера…
— Какая жалость! Но разве цена так уж высока?
— И не встречу Меллисенту…
— Встретишь какую-нибудь другую женщину.
— Но не Меллисенту!
— Давай
— Какая у меня альтернатива?
— Безмерная боль, которую мы растянем ровно на тот срок, какой еще протянет Вселенная.
— Вы не оставили мне особого выбора, — посетовал Артур.
— А мы и не собирались, — ответствовал судья.
Артур чуть было не согласился. Однако внезапно что-то в его душе шевельнулось — что-то, о чем он прежде и не догадывался. Он не знал, как это точно назвать, но оказалось, что он предан тому порядку вещей, который есть.
— Нет, я не стану никуда отправляться. Черт с вами, пропади вы пропадом! Я люблю Меллисенту! И я не сделал ничего плохого. Я не согласен ничего менять!
— А как же судьба Вселенной? — вопросил судья.
И Артур заявил:
— По правде говоря, я просто отказываюсь беспокоиться о Вселенной, способной развалиться на части лишь вследствие моих поступков.
Глава 61
— Ну что ж, — произнес судья.
Он собирался добавить нечто воистину божественное, внушающее трепет, но потолок судебного зала вдруг раскололся трещиной.
— Не-е-ет! Еще рано! — вскричал судья. Трещина расширилась, сквозь нее проглянуло матово-черное ничто. Судьи стали разбегаться кто куда, но раскрывшаяся дыра поглотила их, растворила во тьме, и они пропали, словно их и не было никогда.
Артур тоже бросился прочь от скамьи подсудимых — не ради спасения, инстинкт самосохранения куда-то делся, а в изумительном искреннем порыве, не оставившем и следа от пассивности и апатии, которые были столь характерны для него прежде. Новый Артур, слегка и все же существенно отличный от предыдущего, кинулся к Меллисенте и заключил ее в объятия. И даже в секунду, когда разрыв в потолке еще расширился и был готов поглотить его, успел подумать: «Как же прекрасно от нее пахнет!..»
Из угла, где Артур не мог приметить ее раньше, выглянула огромная бронзовая голова Фрэнсиса Бэкона. Голова распахнула бронзовые челюсти и проревела:
— Время есть, время было, время прошло!.. Вселенная задрожала и исчезла.
И появилась вновь, чуть-чуть изменившись. Прежде всего, в этой новой Вселенной не было судей.
Все остальные были.
— Я грежу или это происходит на самом деле? — обратился Артур к Меллисенте.
— Ты грезишь, и это происходит на самом деле, — ответила Меллисента, обхватив его за шею.
И Артур подумал: «Может, я и не бог, и тем не менее я совершил то, что не по силам ни одному богу. Я спас Вселенную. Или разрушил ее и создал другую, лучшую. По сути это одно и то же».