Божий молот
Шрифт:
– Специалист по космической медицине из Колорадо-Спрингс, – объяснил полковник. – За короткое время, отпущенное нам, мы не могли найти более квалифицированного учёного, хотя сомневаюсь, что сделали бы лучший выбор даже после года поисков.
– Но вы не спросили нас, – заметил Харри.
Артур тихонько толкнул его локтем. Свет погас.
– Надеюсь, они записывают на видеоплёнку всё, что имеет отношение к Гостю, – многозначительно прошептал Харри Артуру, пока они придвигали стулья к окну.
– Цифровой самописец и три высокочувствительные камеры работают круглосуточно, – проинформировал
– Правильно, – одобрил Харри.
Харри заметно нервничал. Артур же ощущал некоторую отстраненность от происходящего и, вместе с тем, сильное волнение. До него с трудом доходило, что на вопрос, веками занимавший человечество, наконец-то получен утвердительный ответ и что им предстоит стать свидетелями конца старой, полной неразгаданных тайн эпохи.
Чёрные занавески раздвинулись. За стеклом, вставленным в раму из нержавеющей стали, учёные увидели тускло освещённую, почти пустую квадратную комнату с бледно-зелёными стенами. В центре комнаты стоял небольшой стол, с которого свисали одеяла. В дальнем углу – пластмассовая ёмкость с чистой водой. Справа от окна в углу стоял открытый прозрачный сосуд цилиндрической формы высотой в метр. Все это первым делом бросилось Артуру в глаза, и только затем он обратил внимание на то, что скрывалось под одеялами.
Гость пошевелился и медленно сел, подняв при этом переднюю конечность. Эта конечность, очевидно служила рукой: она заканчивалась тремя пальцами, каждый из которых разделялся в области среднего сустава на два отростка. Одеяла слетели с клинообразной головы Гостя. Длинный «клюв» повернулся в сторону людей, а золотисто-коричневые глаза то появлялись, то исчезали на «лице». Артур, ощущая сухость во рту, постарался оглядеть существо снизу доверху. Но в первый момент именно глаза интересовали его больше всего: то ли они скрываются под веками, то ли, в самом деле, выплывают на поверхность бледной серо-зелёной плоти.
– Мы можем говорить с ним? – спросил Харри, обернувшись к Холлу.
– С комнатой налажена двусторонняя связь.
Харри занял место рядом с окном.
– Привет. Вы нас слышите?
– Да, – сказал Гость.
Он говорил тихо, с присвистом, но довольно отчётливо. Пришелец спустился на пол и неуверенно встал у столика.
Суставы его ног – если их можно так назвать – были вывернуты, но не так, как на задних лапах собаки или лошади: у тех «колено» является аналогом человеческого запястья. Нижняя часть конечностей Гостя разделялась на три утолщения, каждое из которых к концу переходило в два плоских пальца. Сочленения – странной, необычной формы. Своим полутораметровым ростом Гость был явно обязан длинным ногам, так как высота самого туловища, покрытого чем-то напоминающим кожу носорога, не превышала полуметра. «Макушка» вытянутой головы, выдвинутой вперёд и держащейся на толстой короткой шее, опускалась на несколько сантиметров ниже того места, где начинались ноги. С каждой стороны туловища – по руке. Пришелец стоял, сложив верхние конечности так, как богомол складывает на груди лапки.
Харри нахмурился и покачал головой, на мгновение лишившись дара речи. Он отрицательно помахал рукой перед сомкнутыми губами, посмотрел на Артура и кашлянул.
– Мы
– Да. – Пришелец склонил и поднял голову. Его ярко блестящие влажные глаза цвета хереса широко раскрылись. – Мне бы хотелось обратиться к вам с более приятными словами по случаю встречи.
– А что… гм, что именно вы хотите сказать? – спросил Харри.
– Вы родственники? – в свою очередь спросил Гость.
– Родственники?
– Я неправильно выразился?
– Мы не члены одной семьи – не единоутробные братья, не отец и сын и… словом, не в родстве.
– Вы связаны социальными узами?
– Этот человек – мой начальник, – сказал Харри, указывая на Артура. – Он стоит выше меня по службе. Кроме того, мы друзья.
– Может, вы те же самые индивидуумы, что стоят у вас за спиной, но только в ином обличии?
– Нет.
– Значит, вы не способны изменять свою наружность?
– Нет.
– В таком случае… – Гость издал отчётливый свистящий звук, а на спине его между лопатками проступил гребень. Возле его глаз Артур не заметил ни рта, ни носа и предположил, что, обращённые к груди, они находятся на голове возле шеи – в части, соответствующей (если вообще возможно говорить о соответствиях) длинному «подбородку». – Я сообщу вам плохую новость. Вы занимаете высокое положение в вашей группе, в вашем обществе?
– Не самое… но да, безусловно, достаточно высокое, – сказал Харри.
– Весть, с которой я прибыл, опечалит вас. Она означает, что вам грозит беда. Я впервые заговорил об этом.
Снова раздался свистящий звук. Голова поднялась, и Артур обратил внимание на щели в её нижней части.
– Если у вас есть возможность оставить планету – не медлите. Вашу Солнечную систему поразила болезнь. У вас не так-то много времени.
Харри придвинул стул поближе к окну. Гость, ковыляя боком, приблизился к толстому стеклу. Потом пришелец уселся на пол так, чтобы в окне виднелись его руки и голова. Три глаза, не отрываясь, смотрели на Харри, словно Гость стремился к откровенным доверительным отношениям или хотел выразить сочувствие…
– Наш мир обречён? – спросил Харри, многозначительно и, вместе с тем, естественно выделив последнее слово. Вопрос прозвучал без какой-либо мелодраматичности.
– Если я достаточно осведомлён о ваших технических возможностях, то – да. Вот в чём заключается моя плохая новость.
– Нерадостное известие, – сказал Файнман. – Чем вызвана болезнь? Вы состоите в армии завоевателей?
– Завоевателей?.. Не уверен. Армия?
– Организованная группа солдат, воинов, разрушителей или оккупантов. Захватчики.
На минуту Гость застыл в молчании. Его можно было принять за статую, если бы не почти незаметное подрагивание гребня.
– Я – паразит. Случайный пассажир.
– Поясните, пожалуйста.
– Я – вошь. Не солдат и не строитель. Мой мир мёртв. Его сожрали. Я прибыл сюда во чреве машины, поражённой машиной, пожирающей миры.
– Вы прилетели на космическом корабле?
– Не на своём. Не на нашем.
Гость сделал на последнем слове выразительное ударение.
– На чьём же тогда?