Божий одуванчик
Шрифт:
– Что это?
– спросила Катерина. Пока она не поест, она не отличается многословностью.
– Ключи, -я тоже была лаконична.
– Чьи?
– вяло поинтересовалась Катерина, всецело погруженная в меню.
– Не знаю, -пожала плечами я, - какого-то мужика.
Катерина подняла глаза от бордовой книжечки:
– Какого мужика?
– Да откуда я знаю, какого?
– взорвалась я, - Девушка, - подозвала я официантку, - персиковый сок, рыбу под маринадом и салат из свежих овощей.
– Три оливье, -спохватилась Катерина, - плов, бутерброд с семгой и кофе.
Официантка, не моргнув
– Ну и что за мужик вручил тебе свои ключи?
– лениво протянула Катерина, - муж за порог, а ты уже при ключах…
– Ай, ну что ты говоришь, -возмутилась я.
– Сижу на лавке, тебя, между прочим, жду. Мимо какой-то мужик бежит, вдруг как споткнется о мои ноги и как рухнет в пыль. Поднялся и дальше побежал, а ключи остались. Я кричу: «Ключи, ключи!», так он помчался, словно за ним гонятся двое с носилками, один с топором.
– И что теперь?
– Катерине наконец-то принесли ее оливье, и она очень ответственно подошла к его уничтожению.
– Не знаю, -я попробовала свою рыбу - восхитительно!
– Ты их в бюро находок сдай, -посоветовала Катерина с набитым ртом.
– Смеешься?
– заржала я на все кафе, - мне уже полгода лень в регистрационную палату съездить за справкой, что в собственности у меня одно жилье, а не пять, чтобы не платить за квартиру такие дикие деньги, а ты говоришь - бюро находок!!!
– Ну, не знаю, -пожала плечами Катерина, - тогда делай с ними все, что хочешь.
– Премного благодарна, -сердечно поблагодарила я подругу за совет.
– Не за что, -скромно хлебнула кофе Катерина. Некоторое время про ключи мы совсем не вспоминали. Перемыли кости нашему бывшему классному руководителю, который в очередной раз женился на своей недавней ученице, поговорили о бывшей Катерининой однокурснице, укатившей в Швейцарию, и, конечно, самозабвенно поругали коварное Катеринино начальство. В начальники Катерине вечно достаются узколобые проходимцы, жестокие, как гестаповцы, заставляющие бедняжку работать от рассвета до заката, и как еще душа ее держится в теле от изнурительного труда, непонятно, потому что терпеть такие нечеловеческие мучения не под силу живым людям. Мы чуть не всплакнули. Помянули уходящую молодость, мужиков - сволочей. Тут я решительно заметила, что все сволочи, кроме Пашки.
– Это почему?
– поинтересовалась Катерина.
– Потому, -отрезала я, - что он, как приедет, повезет меня на море.
Воцарилось недолгое молчание.
Потом вдруг Катерина поставила чашку на гладкую поверхность стола и принялась внимательно изучать мою находку.
– О… -протянула она неопределенно, - тут ключи от машины! Или от почтового ящика, - добавила она, немного подумав.
– Но если от машины, то ты можешь у этого мужика ее угнать.
– Великолепно, -восхитилась я Катерининой находчивостью, - и зачем же мне это нужно?
– Машина нужна всем, -отрезала она.
– Ага, -покивала я, - ворованная. Представляю, как мы с тобой будем ее угонять…
– Мы с тобой?
– удивленно переспросила Катерина, - ты сказала "мы с тобой"?
– О чем я и говорю, -мне стало тоскливо. Каши с Катериной не сваришь. Даже перловой.
– Слушай, может, правда, в бюро находок ключи эти сдать?
– Хозяин -барин, - пожала плечами Катерина, -
– Да… -усмехнулась я, - от этого хрена получишь… - тут словно что-то толкнуло меня в бок.
– Эй! Я тут с тобой сижу-рассиживаюсь, а мне давно надо быть в редакции и получать свой законный гонорар!!!
– с этими словами я вскочила, опрокинув стул, и припустила по дорожке парка не хуже того мужика, успев на старте клюнуть Катерину в щеку.
Два кошмара «Современной женщины»
Дальнейшую дорогу до редакции "Современной женщины" я помню очень плохо: я бежала, сломя голову, спотыкалась, протискивалась в салоны автобусов, меня оттуда выпихивали за три остановки до пункта назначения контролеры, я бежала пешком и пропускала свой автобус, потом ехала на метро, и, конечно, от спешки садилась не в ту сторону, переходила не на ту станцию, и это было ужасно. Я взмокла, задыхалась, все часы вокруг сговорились против меня и шли вперед с ужасающей быстротой. Зато вагон метро тащился, словно его на веревочке тянул пятилетний ребенок.
На место я ввалилась с опозданием на полтора часа, красная, как помидор. Я замерла в вестибюле редакции, сверкавшем зеркалами, и попыталась хоть как-то перевести дух. Охранник пронаблюдал за мной с сожалением, мельком взглянул на мой пропуск и углубился в разгадывание кроссворда. Я медленно поднялась по лестнице на третий этаж, намеренно проигнорировав лифт, чтобы хоть как-то отдышаться.
– Эй!
– послышался голос откуда-то сверху, - ты, я вижу, не торопишься! Сейчас я буду тебя убивать!
Я задрала голову и увидела Светку, главного редактора «Современной женщины». Светка перегнулась через перила, разглядывая меня и зажав в зубах дымящуюся сигарету. Ее светлые девичьи волосы болтались в воздухе, а лицо выражало негодование и праведное возмущение.
– Убивай, -выдохнула я, преодолевая последний лестничный пролет и со всего размаху опускаясь на колченогий стульчик, стоящий в курилке.
– Убивай, - продолжала я, - потому что сил у меня больше нет.
Светка ухмыльнулась и угостила меня сигаретой. Мимо нас деловито прошел какой-то мужичок с кожаным кейсом, укоризненно смерил нас отечески-наставительным взглядом и степенно направился вниз. Светка закатила глаза и печально вздохнула.
Дело в том, что, несмотря на всю солидность занимаемой должности и недюжинный профессионализм, Светка в свои тридцать два выглядит как десятиклассница, сбежавшая с уроков. По молодости Светка еще пыталась облачаться в строгие деловые костюмы, краситься, как взрослая женщина, и даже завела себе мундштук - ни одно из этих ухищрений не помогало. Все на ней смотрелось, как на школьнице, нарядившейся в мамины вещи и стащившей помаду у старшей сестры. Старушки по-прежнему отправляли Светку умываться, а мужчины побаивались связываться с малолеткой. Светка плюнула и принялась штурмовать магазины с подростковой одеждой. С тех пор эта женщина выглядела как ошалевший тинэйджер, по непонятной причине забравшийся в кабинет главного редактора. Люди, не знавшие Светку, реагировали на ее появление в курилке весьма однозначно - мол, рано еще этой малышке курить, так и останется крошкой…