Божий одуванчик
Шрифт:
– Здоровый образ жизни?
– хмыкнула Катерина, кивнув на мое молоко и выпустила дым в потолок.
– Ага, -покивала я, - плохая привычка пить по вечерам водку и спирт ведет за собой хорошую привычку пить по утрам кефир и минеральную воду…
– Мама, познакомься, -захихикала Катерина, - это - девочка Маша, она не пьет и не курит! Потому что больше не может!
Некоторое время мы хихикали, а потом наше веселье потонуло в далеком шуме подъезжающей машины. Мы подслеповато прищурились и с интересом выглянули из окна во двор. Приглядевшись получше, мы узнали щеголеватый мерседес Евгения
– А вот и поздний обед -ранний ужин, - радостно заявила Катерина. Я закатила глаза.
– Сейчас, -заявила я, - нас предадут общественному порицанию.
– За что это, можно поинтересоваться?
– возмутилась Катерина, - как папы Карло, работаем мы не покладая рук…
– А Серегу так и не достали, -мрачно закончила я за Катерину.
– Отсутствие результата -тоже хороший результат, - патетически вскинула голову Катерина. Я захихикала.
– Что, - обижено пялилась на меня моя подруга.
– Ты все перепутала, -стонала я, - отсутствие новостей - это тоже хорошие новости - вот как надо говорить!
– Я думаю, что единая фразеологическая система применима к различным смыслосодержащим семантическим конструкциям, -заявила Катерина и я не нашла достойного ответа на ее загиб - я лишь смотрела на подругу с восхищением и прихлебывало молоко, а она гордо взирала на меня и поворачивалась ко мне благородным профилем. Катеринин бенефис прервал звонок в дверь. Я вскочила с подоконника и погнала открывать.
Распахнув дверь, я увидела на пороге очень довольную бабулю с необыкновенно воодушевленным Евгением Карловичем.
– Пропусти, детка, -бабуля величественно оттеснила меня от прохода, - у меня очень ценный груз.
– У меня тоже, Галина, -тепло улыбался Евгений Карлович, демонстрируя мне свои пакеты, - хоть и более приземленного содержания.
Бравые товарищи промаршировали на кухню и я последовала за ними.
«Просто невероятно, - думала я, - сколько им на двоих лет - астрономическая сумма… А бодрые, жизнерадостные и резвые оба такие, что нам с Катериной и не снилось… Авантюристы». Пока я с затаенным восторгом разглядывала стройную фигуру бабули с идеально прямой спиной, ее брючный костюм, сидящий на ней, как вторая кожа, ее стрижку, папиросу, Евгений Карлович пристроил свои пакеты на кухонном столе, опустился на диван и застыл с блаженным выражением на широком и улыбчивом лице. Бабуля с Катериной принялись распаковывать их, извлекая на свет хлеб, колбасу, сыр, помидоры, маринованные огурцы, сок, минералку - конца и края их покупкам не было. На кухне вдруг стало тепло, тесно и очень весело - даже свет стал желтее и мягче. Я зажмурилась и помотала головой - там где бабуля, там и бурное веселье.
– Детка, -пела она тем временем, - как я вижу, вы с Катенькой весьма оригинально решили проблему некоторого беспорядка, который творился в твоей квартире.
– Да уж, -покивала я, - столько полезных вещей на помойку отнесли - мое сердце чуть
– Весь хлам, который вы годами копили со своим мужиком, -заявила бабуля, - давным-давно пора было сбросить с балкона. Я могу сказать, что хоть одно положительное действие совершил наш простой и скромный герой Серега - подвигнул тебя на прощание со старой рухлядью.
– Это была не рухлядь, -пробурчала я. На меня вдруг накатило запоздалое чувство потери - все-таки семейные ценности, все, что нажито непосильным трудом, - это были замечательные вещи…
– Место которым на помойке, -отрезала бабуля и отправилась наливать чайник, - впрочем, надо отдать вам должное - квартира теперь у тебя - загляденье.
Я не стала отвечать. Им никогда не понять моей тоски и печали. Комод, два пустых аквариума, дверь, которую откуда-то принес Пашка, почти новый торшер, не совсем новая тахта, четыре колченогих стула, потрясающей красоты этажерка - все потерянно безвозвратно! Всем своим видом я выражала утраченную веру в человечество.
На меня никто не обращал внимания. Я усилила впечатление, закатив глаза и закусив губу. Катерина продолжала деловито нарезать колбасу, а бабуля рубила салат. Я громко всхлипнула.
– Катенька, милая, -попросила бабуля, - не поднимая на меня глаз, - передай мне, пожалуйста, соль.
Я хотела возмутиться, что мои страдания не находят никакого отклика в черствых душах окружающих меня людей, но передумала, стащила у бабули кусок помидора и поинтересовалась:
– Что за груз ты притащила?
– я кивнула на бабулин сверток.
– Наш билет в рай, -усмехнулась та, рубя в капусту маринованные огурцы.
– Вы хоть в больнице у Ольги были?
– устало спросила я, подозрительно оглядывая «билет в рай».
– Нет, -захохотала бабуля, - мы сделали лучше - позвонили туда и выяснили, что она уже сутки как выписалась.
– Где же вы шлялись целых три часа?
– противным голосом спросила я.
– Запомни, детка, -назидательно заявила бабуля, присаживаясь рядом с Евгением Карловичем и пристраивая свой сверток на коленях, - твоя родная бабуля не шляется, а ездит, гуляет, или перемещается, на худой конец.
– Хорошо, -покивала я, - где же вы перемещались?
– Да где только не перемещались, -ухмыльнулась бабуля, - в основном, мы забирали свой заказ от очень хорошего человека.
– И что же там наваял ваш хороший человек?
– спросила Катерина, заправляя салат майонезом.
– А вот что, -ухмыльнулась бабуля и развернула свой сверток. На ее коленях лежала картина руки великого Леонардо да Винчи, вернее, точная ее копия.
– Чтоб я сдохла, -выдохнула я, нащупала стул и тяжело опустилась на него.
– Поживи еще, детка, -похлопала меня по плечу бабуля, - начинается самое интересное.
Я не нашла ничего лучшего, как покориться жестокой судьбе - слишком хорошо я знала, что бабуля считает интересным.
– Это копия?
– на всякий случай поинтересовалась я.
– Ну не подлинник же!
– возмутилась бабуля моей тупостью, - представь себе: мы бегаем по всему городу с подлинным картоном, завернутым в папиросную бумагу!
– Может, поедим?
– тоскливо протянула Катерина.