БП

Зурков Дмитрий

Келлер, убрав клинок на место, с интересом смотрит на меня, ожидая повествования.

– Дело в том, Фёдор Артурыч, что в последнее время в Институт, как к себе домой, зачастили уже упомянутые не очень хорошие господа. С таинственными и непонятными целями. Они должны или переселиться в мир иной, или очень сильно потеть от страха, думая, что вдруг мы о них вспомним. Ревизия в той же "Военпоставке" уже закончилась, правда результаты нам никто сообщить не удосужился… А господин академик вокруг них танцы с бубном устраивает. Вот мне и стало интересно – с чего вдруг? Известная всем жидкость в голову ударила? Или вдруг денег захотелось, да побольше, побольше?..

– А ты, Денис

Анатольевич, не задавался вопросом сколько стоят все эти новые рации, сублимированные пайки и прочие "плюшки", которыми пользуются в твоем батальоне? – Павлов, набычившись, очень нехорошо смотрит на меня. – Я, мать твою, уже начинаю забывать о науке, в голове только одна мысль – где добыть деньги?!.. Я уже не говорю, что на мне сейчас сотни людей Института и всем нужно кушать, одеваться, получать зарплату. И им не интересно, где я возьму на это деньги! Косметика и лечение богатеньких пациентов еле-еле покрывают расходы!.. Наш "Алис Чалмерс" не даёт огромной прибыли потому, что согласно ещё не подписанному Указу Регента нужны и новые станки, и дома для рабочих, и больница, и школа. И поступиться этим я не могу!..

О том, что Розинг и Зворыкин работают над своим телевидением у меня в Институте и с моей помощью уже далеко продвинулись вперёд, Вы в курсе? А о финансовой отдаче думать будем только через пару десятилетий в лучшем случае… Да что там телевизоры!.. Граве с Поморцевым свою "Катюшу" наконец-то до ума довели, сейчас на Шлиссельбургском пороховом заводе вам подарок готовят к наступлению! И отнюдь не на средства Военного ведомства!.. Твой тестюшка тоже не отстаёт, двадцать четыре бронетрактора готовы и вооружены! Считай, что два бронедивизиона у вас есть!.. И опять-таки не из казны!.. А есть ещё и вполне мирные проблемы! Зимой академик Рейн внёс в Думу законопроект о создании Минздрава, который был раскритикован этими пустобрёхами в пух и прах. Сейчас Великий князь Михаил его утвердил, но в бюджете денег опять-таки не хватает. А на носу – "испанка"!!!.. По противодействию которой работы тоже почти закончены. Здесь, в Институте! Набор лекарств есть и даже запасы делаются. Но нужна организованная структура, которая будет на месте лечить людей. А это – тоже деньги и очень немаленькие!..

Академик переводит дух, двумя глотками осушает чашку с остывшим чаем и, решившись, продолжает:

– Что касается тех, кого ты вспомнил и вокруг кого "танцы с бубном устраиваю"… Да, мне нужны деньги! Очень много денег! И знаешь для чего?.. Благодаря скотине Рафаловичу, слава Богу его дезавуировали, мы уже нахапали столько французских кредитов, что расплатиться не можем! От слова "никак"!.. Я связался с Эмилем Бетэно, президентом "Креди Лионнэ", нашим основным заёмщиком, скоро от него на переговоры должен приехать представитель. По определённым намёкам они согласны, как говорили у нас когда-то, реструктуризировать долги…

– И с чего вдруг они такими добрыми стали? – Интересуется успокоившийся уже Келлер.

– С того, Фёдор Артурыч, что если мы объявим себя несостоятельными должниками, вся их финансовая система рухнет. Чтобы дать взаймы нам, они сами брали в долг у британцев и пиндосов. И если это произойдёт, французские банки станут их собственностью. А "Лионский Кредит" и остальные хотят остаться независимыми. Поэтому есть шанс договориться, но им нужна уже сейчас часть денег. Хотя бы двести-триста миллионов золотом! Которых в казне нет!..

– А что, у нас некого раскулачивать? По результатам Гаринских ревизий и согласно всё того же списка 2? – Чего-то я до сих пор не могу понять.

– Некого!!! В твоём понимании! – Павлов снова переходит на повышенный тон. – Мы, когда этот

список составляли, разбирались в экономике, как свинья в апельсинах!.. Возьми того же Терещенко! Капитал оценивается в семьдесят миллионов! Заводы, землевладения, банки. Только чтобы получить эту сумму, надо продать всё вышеперечисленное! Кому?! Кто купит?! Что будут делать те же работяги, пока всё будет простаивать?! Настоящую революцию хочешь?..

– Так что теперь – не дышать в их сторону?!..

– С Терещенко достигнута договорённость. Землю и часть своих активов он передал Регенту в качестве доказательств "деятельного раскаяния", сам сейчас, наверное, уже во Франции…

– Охренеть! На кой ляд тогда вся эта комедия с казнью была нужна? Чтобы посильнее проникся?..

– И это – тоже. Он и столь же нелюбимый тобой Путилов сейчас занимаются… – Павлов замолкает на полуслове секунд на десять, буравя меня взглядом, затем решается продолжить. – То, что я сейчас скажу – больше ни одна живая душа не должна узнать!.. В общем, есть один способ… Долговые обязательства, как и прочие ценные бумаги, продаются и покупаются на биржах. Соответственно, цена их может прыгать вверх-вниз. То, что мы до сих пор не ведём активных действий на фронте, расценивается, как слабость России и неспособность Регента навести порядок после февральских событий…

– Ну да, все газетёнки только об этом и вопят, будто других тем нет. – Недовольно ворчит Келлер.

– Не без нашей помощи, Фёдор Артурович. – Академик первый раз за весь разговор изображает подобие улыбки.

– Но, Иван Петрович, зачем?

– Российский заём падает в цене, скоро дойдёт до нужной отметки. Терещенко и Путилов во Франции должны тихонько, не поднимая ажиотажа, через третьи руки скупить имеющиеся обязательства. У обоих там обширные деловые связи, справятся. Здесь, в Москве этим же будет заниматься Второв. Гинцбурги и Поляковы дают на это деньги. Рябушинский сейчас является председателем Московского биржевого комитета, он должен осуществить информационное прикрытие сделок. Сделать всё нужно до начала вашей десантной операции, потом цены взлетят. Теперь понятно?

– Понятно, но не всё. Они же купят бумаги на своё имя. И получится, что казна будет должна не французским банкам, а своим промышленникам, которые и так обнаглели сверх меры. – Рассуждает вслух Фёдор Артурович. – И получается, что вместо того, чтобы прижать их как следует, Вы, Иван Петрович, даёте им лишние козыри в руки.

– Нет. Конкретно по персоналиям? Пожалуйста. Терещенко в случае удачи получает амнистию и даже, возможно, восстановление в дворянском сословии. Пожертвовав при этом половиной своего состояния – помните, я говорил о конфискации земли и доли в "Электростали". Кстати, остальные соучредители – Коновалов и Второв. Доля первого – в собственности государства, Второву ясно дали понять, что по результатам ревизии лучше расстаться с этим заводом и ещё некоторыми активами, а также оказать Короне некоторые услуги, нежели попасть под суд и потерять всё. Он согласился. Поляковы и Гинцбурги "замаливают" старые грехи – спекуляции при строительстве железных дорог и Ленские прииски.

– То есть, они должны добровольно в своих лапках принести всё сюда и сложить к ногам великого финансового гения академика Павлова… – Пытаюсь дать свою оценку услышанному. – Не боитесь, Иван Петрович, что Вас разведут, как последнего лоха? Поинтересуйтесь, как Рябушинские в своё время Алчевского кинули. Мужик аж застрелился. О Второве тоже могу рассказать, как он торговый дом Карла Тиля к рукам прибрал. Юрист, тварь продажная, старого хозяина ему продал за долю в предприятии. Тоже – в списке, и тоже – не трогать?..