Брачное объявление
Шрифт:
Потрясённый разговором с тёмным эльфом, разрушившим все его представления об устройстве мира и пообещавшего в дальнейшем осветить ему лучом эльфийских знаний и другие ещё более таинственные и неожиданные его закоулки, Мырыдхай долго не мог заснуть. Поворочавшись пару часов, прокручивая в голове детали прошедшего дня, он поднялся с постели, зажёг свечи в стоящем на столе подсвечнике и несколько раз пересмотрел полученное от Лилиханы живое письмо, дабы убедить себя в том, что оно действительно существует, а не привиделось ему вследствие вызванного встречей с эльфами шока.
Нет, всё правильно, письмо
С чувством приятного волнения и неожиданно появившейся уверенности в том, что судьба неумолимо ведёт его в благоприятном направлении, он, наконец, провалился в вязкий, наполненный сменяющими друг друга видениями, сон. Фрагменты неведомых кровавых сражений вытеснялись в них образами близких и незнакомых существ, прогулки по знакомым с детства улицам неожиданно заканчивались падениями в какие-то шахты, которые словно втягивали его бешено вращавшееся тело в своё бесконечное нутро. Чувство радости и покоя вытеснялось вдруг тоскливым ощущением затхлости и тлена.
Впрочем, сон этот оказался недолгим, будучи прерван госпожой Несогласенподыхай, которая настойчиво тормошила своё любимое чадо, попутно бесцеремонно окатывая его холодной струёй из сифона.
– Вставай, сынок! Пойдёшь со мной в храм, - колоколом отозвались в голове Мырыдхая слова матушки.
– М-м-м-м... зашем мне эта ната?
– пытаясь спрятаться под одеялом от льющихся на него холодных струй, простонал гоблин, - шта я там сапыл?
– Не богохульствуй, Мырыдхай!
– яростно набросилась на сына гоблинша, одним рывком сдергивая с него оказавшееся ненадёжным укрытие и, продолжая "пробудительную" операцию при помощи ловко направляемых на дезориентированного сына сифоновых струй.
– Ты когда в храме последний раз был? Не помнишь?! И я не помню! От этого-то и все твои беды! Вставай немедленно, паршивец!! Сейчас госпожа Нескучай с дочкой подъедут. Перебухай их уже встречает. Он с нами каждый раз храм посещает, вот умница какая! Бери пример с младшего брата! Вставай, скотина, я тебе говорю! Я тебя из дома не выпущу, если не встанешь сейчас же! А уж к эльфийскому врачу точно не пущу без благословения!
Промелькнувший в стонущем подсознании ассоциативный ряд "Счастье - Лилихана - зубы - врач", словно запустил в действие неведомую пружину, и гоблин вскочил на ноги.
– Латна, маман, латна не клыши, шас атенус!
– крикнул он, пытаясь сообразить какие вещи, и на какие части тела следует одевать гоблину, покидающему свое жилище.
– Давай скорее, мы тебя ждём! Поторопись, сынок, а то к службе не успеем, - проговорила мать, удаляясь из комнаты.
Храм дубины Глюка Великага - кошмарнага, но добрага находился на примыкающей к проспекту Болотной улице, населённой преимущественно гоблинами.
По гоблинской традиции, величественное в своей громоздкости здание храма было сложено из неотесанных камней, покрытых затем толстым слоем мха. По бокам от входа, напоминавшего лаз в пещеру, высились гигантские скульптуры, изображавшие двух зловещего вида, огров. Там, где у живых существ обычно находятся причинные места, у огров их не было. Вместо них, древний скульптор, по всей вероятности гоблин, вмонтировал держатели для факелов. Держатели эти никогда не пустовали, так по незыблемой традиции гоблинского культа, у входа в святилище должен был постоянно гореть огонь, указывая заблудшим душам дорогу к
Минуя вход, верующие гоблины попадали в некое подобие узкого туннеля, пройдя который, вновь оказывались на свежем воздухе, на этот раз - в просторном внутреннем дворе. Именно здесь находился алтарь - специальная, расписанная таинственными рунами, каменная глыба, ритуальное костровище и другие атрибуты, необходимые для проведения службы и совершения таинств.
Само же здание храма служило жилым помещением для шамана-настоятеля брата Крюка, в миру - господина Невстревая и его многочисленного семейства, помощников и прислуги.
Итак, наш герой стоял во внутреннем дворе храма, наблюдая за тем, как облачённый в хламиду бурого цвета настоятель, принеся в жертву Древним Ограм невероятного размера жабу, кружился вокруг разведённого у алтаря костра.
Брат Крюк исполнял сложный ритуальный танец, долженствующий смягчить суровые сердца богов, чтобы те, затем, ниспослали благодать на души благочестивых прихожан. Двое помощников настоятеля, стоявшие по бокам от алтаря, в это время тянули заунывную мелодию, подыгрывая себе на древних, обтянутых кожей крылатого варана, мифического ныне животного, барабанах.
Исполняя танец, шаман изредка бросал в костёр щепотки священного порошка. В ответ на эти действия, пламя отзывалось, взметаясь на несколько ярдов вверх и рассыпая вокруг себя яркие разноцветные искры, а прихожане взрывались дружным, восторженным рёвом.
Мырыдхай, как существо твёрдо решившее встать на путь познания, неожиданно для себя усмотрел в этом чудодейственном явлении лишь результат взаимодействия пламени костра с вбрасываемым в него братом Крюком порошка. Однако гоблин тут же укорил себя в подобном богохульном умозаключении и мысленно попросил прощения у всех Древних Огров в целом, и у Глюка Великого, в частности.
Случайно скосив взгляд на стоящего справа от него младшего брата, Мырыдхай заметил как тот, высунув язык от удовольствия, осторожно оглаживает стоящую перед ним и благосклонно принимающую его ласки, дочку тётушки Нескучай.
"Вот, балбес! Теперь мне ясно, отчего он в храм зачастил", - с негодованием подумал гоблин, нанося Перебухаю резкий удар лапой, дабы прекратить это кощунство.
Удар пришелся в солнечное сплетение, отчего бедняга Перебухай задыхаясь, сложился от боли пополам.
Видя такое поведение младшего сына и, принимая его за проявление глубоко погружения в религиозный транс, госпожа Несогласенподыхай гордо и в тоже время укоризненно взглянула на Мырыдхая: вот, мол, сынок, смотри, какой у тебя брат! Мырыдхай лишь покачал головой и отвернулся, сожалея о том, что не соизмерил силу удара.
В этот момент танец закончился и, обмахнувшись поднесённым ему одним из помощников веером, заметно запыхавшийся брат Крюк обратился к толпе верующих.
– Гоблины!
– произнес он торжественно-гнусавым голосом.
– А теперь попросим Глюка Великага явить нам видение того, что ждёт народ гоблинский. И пусть же будущее наше будет чистым и светлым, как молодая ряска на болоте. А, ежели, ждут нас испытания тяжкие, то помолимся, дабы явил нам Бог наш лик избавителя нашего от напастей тех злокозненных. Вознесите же дары ваши и вдохните дыма священного, дабы очистить души ваши, дабы взоры ваши узрели послание Божие!