Брачные узы
Шрифт:
Мэдди так казалось. Вплоть до сегодняшнего дня.
Она медленно повернула голову, принуждая себя посмотреть в лицо горцу, который сел на кушетку рядом с ней. Сердце билось так, что Мэдди боялась, как бы оно не выпрыгнуло из груди.
Если ее капитана никогда не существовало, то кем же был этот мужчина? И чего он от нее хочет?
– Вы не настоящий, – сказала Мэдди и, зажмурившись, ущипнула себя за руку, надеясь очнуться от кошмара. – Вы не настоящий, – с расстановкой повторила она.
Тетя Тея театрально схватилась за горло
– Это чудо, чудо! Только подумать, ведь нам сообщили, что вы…
– Что я мертв? – с сарказмом подсказал горец. – Можете сами меня потрогать и убедиться в обратном.
Вот уж, нет. Трогать его она точно не станет.
Никаких прикосновений!
Но не успела Мэдди понять, что происходит, как капитан схватил ее за руку и засунул себе под китель.
Не удалось обойтись без прикосновений. Очень даже интимных прикосновений.
Мэдди пробила дрожь. Глупый инстинкт! Ей так хотелось быть выше этого. Мэдди никогда не держалась за руки с мужчиной. Каково это? Любопытство оказалось сильнее доводов разума.
У него была широкая крупная ладонь. Сильная. Мозолистая. Покрытая шрамами и следами пороховых ожогов. По этой руке так же ясно читалось его ремесло, как и по ее бледной руке с длинными пальцами со следами въевшихся чернил. Пальцы иллюстратора. Пальцы воина. Его жизнь полнилась приключениями, тогда как в ее жизни не было ни одного.
Капитан прижал ее ладонь к мягкой от многочисленных стирок льняной рубашке. Под тканью оказалась впечатляющая твердь. Стальная стена из мышц. Только не холодная, как сталь, а теплая.
Живая.
Настоящая.
– Я не привидение, сердце мое. Я обычный человек. Мужчина из плоти и крови.
Сердце мое.
Капитан часто повторял это выражение. Но два этих слова – нежные слова любви – в его устах звучали совсем не ласково. Его будто переполнял гнев. Так мог говорить лишь тот, кто вырвал из груди собственное сердце и похоронил его в холодной сырой земле. И сделал это давно. Так давно, что и забыл, что у него когда-то было сердце.
Не отпуская ее руки, капитан свободной рукой отвернул лацкан мундира. Из нагрудного кармана торчал край пожелтевшего листка. Мэдди узнала почерк на конверте. Это был ее почерк.
– Я получал твои письма, детка.
Да поможет ей Бог. Он знает.
Он знает, что она лгала. Он знает все.
И он здесь, чтобы заставить ее платить по счетам.
– Тетя Тея, – прошептала Мэдди. – Похоже, мне все-таки понадобится поссет.
«Вот, значит, какая она – эта девушка», – подумал Логан.
Наконец-то она попалась ему в лапы. Мэдлин Элоиза Грейсчерч. По ее же собственным словам, другой такой не сыскать во всей Англии.
Но ведь она сейчас и не в Англии. И, судя по тому, как она побледнела, ей вот-вот может настать конец. Дышит ли она?
Логан решил это проверить, крепко стиснув ее руку. И щеки ее порозовели.
Так-то лучше.
По
Но, видит бог, Мэдди оказалась премиленькой. Гораздо симпатичнее, чем можно было подумать по ее письмам. И еще она была меньше, чем он себе представлял. Маленькая, изящная и хрупкая.
– Итак, – сказала Мэдди, – это значит, что вы…
И язык у нее куда хуже подвешен, чем можно было подумать.
Логан перевел взгляд на тетю, которая отчего-то оказалась в точности такой, какой он ее себе представлял. Узкая в плечах, с бегающим взглядом, на голове тюрбан цвета шафрана.
– Вы не могли бы оставить нас на пару минут наедине, тетя Тея? Могу я звать вас тетей Теей?
– Но… Разумеется, можете.
– Нет, – простонала его нареченная. – Прошу вас, не надо…
Логан отечески похлопал ее по хрупкому плечу.
– Ну, будет вам…
Тетя Тея поспешила извиниться за племянницу.
– Вы должны простить ее, капитан. Мы так долго считали вас погибшим. И Мэдди до сих пор носит траур. Ваше нежданное возвращение стало для нее слишком сильным потрясением.
– Это понятно, – сказал он.
Действительно, понятно.
Логан и сам бы сильно удивился, если сочиненный им персонаж явился ему во плоти.
Не только удивился, но и, возможно, испугался бы.
Мэдлин Грейсчерч была напугана, это точно.
– Так что вы, говорите, может вам понадобиться, сердце мое? Пакет?
– Поссет, – поспешила ответить за Мэдди ее тетя. – Сейчас я его приготовлю.
Как только тетя Тея вышла за дверь, Логан, мертвой хваткой вцепившись в запястье Мэдди, поднялся с кушетки, заставив и ее встать.
Рывок, похоже, вывел ее из транса, развязав язык.
– Кто вы? – прошептала она.
– Я думал, мы уже прояснили этот вопрос.
– У вас совесть есть? Вас сюда никто не звал! Зачем вы пугаете мою тетю, самозванец?!
– Это я – самозванец? – насмешливо протянул Логан. – Нет, девочка, никакой я не самозванец. Но в одном ты права – совести у меня нет ни капли.
Мэдди нервно облизнула губы и тем самым вольно или невольно заставила его приглядеться к очень даже симпатичным пухлым губам, на которые, не коснись она их острым кончиком языка, он бы, может, и внимания не обратил.
В раздумье о том, не пропустил ли он еще чего-нибудь важного, Логан окинул медленным взглядом всю ее: от неопрятного пучка волос на макушке до выглядывающих из-под подола невзрачного серого платья потертых носков черных ботинок. Что за фигура скрывалась под этим почти монашеским одеянием, сказать было трудно. Да и неважно, как вовремя напомнил себе капитан Маккензи. Он явился сюда не по зову плоти.